Эссе входит в книгу «Словарь. Психология и характерология понятий»

Что такое призвание?

Обычные пособия по благоустройству в этой жизни отвечают, по моим впечатлениям, всегда на один и тот же вопрос: «как притвориться тем, чем не являешься, чтобы получить то, чего не заслуживаешь?». Как защитить диссертацию (притвориться кандидатом наук), как понравиться мужчине (притвориться той женщиной, которая ему нужна), и т.д., и т.п. Задумавшемуся над своим призванием эти пособия, разумеется, не помогут. Он спросит – так ли уж важно для меня самого разбираться, как что-то в природе устроено, или достаточно того, что в этом разбирается соответствующий кандидат или доктор? Люблю ли я сама этого мужчину или только нахожу, что выйти за него замуж было бы по общим критериям здорово? И т.д. Вопрос о призвании – это вопрос о твоей подлинности. Это вопрос именно о том, чем ты являешься на самом деле, независимо от того, как и кому это понравится и что тебе за это дадут. Ибо только твоя верность этому и может составить настоящее счастье; счастье – ведь это даже не то состояние, когда все общепризнанно хорошее «сбылось», а то, когда «сбылся» сам. К чему призван .

• Что такое призвание?
• Есть ли оно у каждого?
• Если оно есть у каждого, то почему можно его не слышать?
• Может ли призвание предать?

(А в приложениях – ответы еще на некоторые вопросы, которые поставил не я сам себе, и статья о призвании Словаря.)

Что такое призвание?

Человеческий род выживает за счет труда, и потому практическое применение сил и способностей, дело, есть почти то же самое для человека, что жизнь: «жизнедеятельность». Вполне можно сказать, что призвание – это любимое дело. Дело, в котором человек живет своей собственной жизнью.

Понятно, что направление, в котором наши силы применяются, не бывает для нас безразличным, – даже если кто-то этого и не чувствует достаточно остро. Острота этого чувства составляет меру нашей ответственности перед самими собой. Надо признать, что большинству людей этой ответственности не хватает. Но широкая популярность алкогольных напитков говорит о том, что призвание все-таки есть и у них, и, заброшенное и пренебрегаемое, тревожит и мстит за себя, не дает покоя.

Призвание – это твой персональный смысл жизни, преобразованный в практическую цель.

Призвание – это твоя неповторимость в этом мире, как твоя обязанность. Это обостренное чувство ответственности за то, что ты есть в этом мире.

Все выглядит так, как будто Кто-то создал нас для какой-то задачи, уклонение от которой – наша вина перед Ним. Может, оно и так, а может, и проще: ведь уникальность каждого – факт неоспоримый, биологический; проигнорировать его – значит проигнорировать в этой жизни себя самого.

Есть ли призвание у каждого?

Безусловно, не у каждого оно выражено в равной степени; кто-то в разлуке с ним погибает, кто-то непрерывно его ищет, а кто-то будто о нем и не задумывался и чувствует себя вполне хорошо. И все же, надо полагать, оно есть у каждого. Но здесь имеются свои «но».

Первое, очевидно, – призвание может не совпадать с имеющимися в объективном мире возможностями его проявления. Что делать пахарю (крепостному) с наклонностями поэта или физика? Железная необходимость, равная глупому случаю, не может ли перечеркнуть самое гениальное призвание? Этот несчастный пахарь будет по общему мнению только лентяй, непутевый человек…

На это можно возразить, что и неграмотный пахарь может состояться как поэт, если позволит себе не стремиться стать слишком успешным пахарем: ведь важно не то, признан ли ты в качестве такового, и не то, есть ли у тебя печатные произведения, а то, как ты воспринимаешь мир; да и главное орудие поэта, слово, у каждого в неотъемлемой собственности. И что-то подобное, в общем, можно сказать о пахаре-естественнике: постигать чудесную закономерность природы можно на разных уровнях.

А уж если принять гипотезу призвания, как возлагаемой на нас Создателем задачи, с которой он запускает нас в этот мир, то подобной проблеме и взяться неоткуда: Пушкин родится не раньше, чем на земле появится книгопечатание, и Эйнштейн не раньше, чем появятся университеты и ядерные ускорители.

Что до тех людей, которые своего призвания не ищут и чувствуют себя комфортно, то тут возможна и такая разгадка: они его уже нашли. Ну, не так уж важно, быть сметчиком или чертежником, если призвание – семья, а на работе важно только на эту семью заработать.

Так что всегда есть смысл настойчиво искать свое призвание в тех наличных обстоятельствах, над которыми ты действительно не властен. (Оговорка «действительно» необходима потому, что иногда призвание осуществимо, но ценой определенных потерь, и это еще не значит «не властен».) Возможно, призвание осуществимо и в действительно неблагоприятных условиях, но ценой твоей успешности по социальным меркам – то есть если не мерить, так сказать, призвание по признанию. А возможно, и в самых неблагоприятных обстоятельствах призвание найдет какие-то новые и неожиданные пути, каких никогда не нашло бы в обстоятельствах стандартных, – практически с любыми обстоятельствами можно, так сказать, сотрудничать… Призвание – как всякая нравственная задача: таковая ведь возникает и решается не в специально создаваемых удобных условиях, а «там, где ты стоишь».

…И вот еще «но»: призвание есть у каждого, но не каждый его слышит.

Почему можно не слышать своего призвания?

Причин, конечно, много. Главная – это, наверное, инфантилизм. Ведь призвание, как я уже говорил, это обостренное чувство ответственности перед собой. А инфантилизм – это и есть привычка к тому, что ответственность за тебя несут другие. Стало быть, другие и решат, чем тебе быть, так, чтобы тебе было хорошо… Интересно, что чувства «непризвания» инфантильные люди как раз бывают очень-таки не лишены – то, что им не подходит, они, чуть попробовав, чувствуют весьма остро, – они не ведают лишь того, что им подходит.

Среди других причин (выражаясь высокопарно, но точно): голос призвания заглушается призывными криками – удовольствий; тщеславия, престижа и сребролюбия; а также удачливости.

Итак, удовольствия , или радости. – Но труд по призванию – разве не должен быть в радость, и разве не всякая радость требует какого-то труда?

Легко было бы отделаться от вопроса, указав, что призвание – это призвание к творчеству, созиданию, тогда как удовольствие – это потребление. Но вдруг чье-то призвание – это потребление и есть?

Мой ответ на это для меня самого неожидан: если иметь в виду, как и что «потребляется», то призванием может быть и «потребление». И даже, в какой-то мере, оно должно быть призванием каждого. Действительно: прийти в этот мир и не суметь оценить это великое чудо, упершись в какую-то частную задачку, превратив самого себя в средство к какой-то частной цели – ведь это тоже значит предать себя (мир твою жертву переживет, не заметив). А что до призваний художника (писателя, поэта, философа, музыканта…), то они и являются в самую первую очередь – призванием созерцателя, бескорыстного «потребителя», и лишь во вторую – в прямом смысле призванием творца. Ибо – чего стоит творчество человека, не сумевшего, прежде всего и главным образом, что-то в мире полюбить?.. Жить только творчеством, ничего собою не представляя – распространять пустоту.

Существуют, конечно, удовольствия менее высокого рода. Часть из этих последних – это так называемые развлечения; «индустрия развлечений» делает и своего стандартного потребителя, подходящего для индустриальной обработки, то есть уводит от вопроса о призвании, как и вообще от осмысленного существования. – А другая категория удовольствий составляет, по существу, отдых. Вещь это и законная и необходимая, но не может же отдых быть призванием. Жизнь человека обеспечивается, как уже отмечалось, трудом; нельзя жить без отдыха, потому что нельзя жить без труда; перефразируя известное высказывание, «нужно отдыхать, чтобы жить, но не жить, чтобы отдыхать». (Правда, если делать приходится работу нелюбимую, рабскую, мы живем, когда отдыхаем…)

Далее: слава, влиятельность, деньги . – Весьма щекотливый и сложный вопрос, и ответы на него, что называется, «неоднозначные». Но они существуют. – Всякое дело есть приносимая польза, добро кому-то; призвание, которое есть призвание к делу, есть, соответственно, чувство твоей уникальной миссии в обществе людей; слава же, влияние и деньги – кроме того, что для большинства из нас это самостоятельные стимулы к деятельности – суть знаки признания обществом успешности твоей миссии, в идеале, показатель нужности и важности твоего вклада. Потому у многих действительно талантливых и по-видимому «призванных» людей чувство призвания почти неразделимо со страстью что-то значить среди людей, с тягой к признанию (обещающему те самые славу, влиятельность и – что для многих так же важно – материальное благополучие, которое ведь тоже означает влиятельность). Эта нераздельность «подвигов и славы» у многих выражается обескураживающее прямо и наивно (вспомним есенинское «буду богат и известен, и всеми любим» или шаляпинское «бесплатно только птички поют», и т.д. и т.п.). Возможно, в славолюбии и всем подобном может у кого-то выражаться само чувство своей миссии, может быть и не осознанной и не найденной, – хоть и неприятное предположение, но допустимое…

К этому можно добавить, что, скажем, деньги – это тот материал, с которым работает бизнесмен (и он должен любить их даже, по выражению Остапа Бендера, «бескорыстно»); влиятельность, власть – тот материал, с которым работает политик, общественный деятель (и он не может к ним не стремиться); слава – ну, точнее сказать, эффект, производимый в других душах – материал художника. Как оторвать здесь призвание от предчувствуемой и вожделенной корысти?

И все же они, конечно, не тождественны. Миссия – ведь это твоя миссия, уникальная и неповторимая, тогда как и слава, и тем более престиж и влиятельность, и в особенности деньги – отражают лишь твою востребованность на рынке и соответственно унифицируют, стандартизуют, губят в тебе именно тебя; они являются, чаще всего, платой за преданное или поруганное призвание. Они никак не могут быть ориентирами – хотя и являются стимулами. – В общем, если и трудно вполне расстаться с этими стимулами к творчеству, следует научиться отдавать себе честный и полный отчет в их опасности для главного в творчестве – для призвания.

И третье, о чем я хотел здесь сказать, что может мешать нам слышать свое призвание. Это – успехи, удачливость в чем-то. Удача опьяняет; то, что удается, дает нам ощущение силы – прироста бытия! Возможно, и даже наверняка, на первых этапах нашего развития удачи в каких-то делах формируют и наше призвание к ним. В дальнейшем, удающееся уже не становится призванием, но его легко принять за таковое, особенно, если истинное призвание не найдено; удающееся способно очень далеко уводить от призвания. А проба здесь такая: неудача. Труд по призванию преобразует неудачи в уроки, в опыт; когда же делаешь что-то лишь потому, что это легко удается, первая неудача в деле вызывает реакцию отторжения от него.

Совпадает ли призвание со способностями?

Призвание – это скорее «хобби», чем «работа», на которую «ходят». Если учесть, что работу человек делает, скорее всего, на должном профессиональном уровне (иначе бы его уволили), а в хобби чаще всего он проявляется не особо талантливо, именно по дилетантски, – то приходится признать, что способности и призвание не всегда совпадают. Когда Ахматову перестали печатать, она перестала и писать – куда больше приверженности поэтическому творчеству проявляют графоманы…

Итак, как будто, могут быть призвание без способностей и способности без призвания…

Но что такое то и другое? Способности – это то, что легче всего дается. Призвание – это интерес. Это вещи формально разные. Разные они и по существу.

Если интерес к делу в человеке искренний (то есть если он не принимает за интерес представление о модности или престижности занятия), то несовпадение интереса с особыми способностями к этому делу свидетельствует скорее о том, что мы имеем дело с настоящим призванием! Делать то, что легко дается – значит вдохновляться успехом, а не интересом, то есть уходить от призвания. К тому же, легкие или трудные первые шаги в любом деле еще не означают, что такими же останутся и все последующие. На то и талант, чтобы измерить собою всю трудность задачи, а не проскочить по верхам, пожиная легкие успехи и дешевые лавры; все настоящее – трудно; так трудно, что легкости или трудности первых шагов в сравнении с этим просто мелочи. От известного биохимика слышишь, как лопавшиеся колбы на первом курсе университета доводили его до отчаяния; от нобелевского лауреата по физике – что не хватало математических способностей. А Пушкина, на первых порах, превосходил в стихотворчестве его лицейский приятель Илличевский. И т.д., и т.п.

Реальность, конечно, многогранна, и категории, которыми мы хотим ее охватить, расплывчаты. Есть в вопросе о соотношении способностей с призванием и множество других аспектов, кроме указанного. Например тот, что недостаток способностей может в некоторых сферах творчества быть фатальным (нельзя слишком хорошо петь без хорошего слуха, быть значительным художником без природного «умения рисовать», и т.п.). Или, с другой стороны, выраженное наличие способностей к каким-то сферам деятельности – говорит же и об особой чувствительности человека к этим сферам, следовательно и о естественной предрасположенности, призванности к ним! И этого призвания тоже могут не слышать в силу, возможно, только представлений о недостаточной престижности, «неинтересности» занятия. Человек с художественными наклонностями может упорно заниматься станковой живописью, с самыми удручающими результатами, в то время как ему чудесно дается, скажем, макраме, и в этом же вероятнее всего и состоит его настоящее призвание к искусству. Я полагаю, что занятия макраме для него и внутренне свойственнее, чем занятия живописью. Мольер тщился писать трагедии, но велик он как комедиограф; полагаю, сочиняя комедии, он все-таки чувствовал себя вполне самим собою…

Может ли призвание быть дурным?

Дурными могут быть наклонности. А дело есть, по определению, добро, то есть призвание есть призвание к чему-то доброму. Добро же бывает самое разное. Практически это значит, что мы всегда можем найти тот вариант применения себя, со всеми нашими характерностями, который окажется общественно полезным.

Может ли призвание предать?

То есть, может ли человек быть призван к тому, к чему у него действительно нет достаточных данных; всегда ли труд по призванию обещает настоящие успехи?

По идее, призвание к делу и есть главная и решающая способность к нему, и только труд по призванию и может вести к настоящим успехам.

В этом вопросе, однако, идеальная конструкция оказывается подчас весьма далекой от реалий.

Так, некоторые «профессии» (в кавычках, ибо этим профессиям надлежит быть только призваниями) – в общем, некоторые занятия обладают особой притягательностью: прямо говоря – возбуждают тщеславные инстинкты. Это их «сиренская прелесть». Различить возбужденное славолюбие, надежду на бессмертие чего-то в себе, от своего подлинного призвания бывает почти невозможно. Они ведь (призвание и славолюбие), как я уже отмечал выше, отчасти и перекрываются. (Свидетельств этому имеется столько, что трудно даже бывает отделаться от подозрения – а не есть ли вообще призвание всего лишь воспаленное тщеславие, ставшее маниакальным и вынудившее свою жертву сосредоточить все свои силы на чем-то одном?.. Но отвлечемся от этого подозрения и будем все-таки считать, что славолюбие в действительно призванных людях – лишь стимул, но не ориентир…)

Здесь близкая аналогия – влюбленность. Влюбленный не сомневается, что встретил в любимом что-то бесконечно ему свойственное, свое божественное предназначение, «призвание»; что тот другой – чуть ли лучшая половина его собственной души, без которой и своей-то жизни нет! И однако, как известно, разочарования бывают ужасающи. Тут повинна та разбуженная влюбленностью притягательность, которой вообще обладает для земных тварей чудо противоположного пола. А с другой стороны, сколько браков – не скажу по расчету, а по спокойной сложившейся симпатии – оказываются счастливыми!

Не будь смерти, о смысле жизни можно было бы не думать. Слава же, эта жизнь в чужих душах, составляет некий эрзац бессмертия – и как цель она может давать человеку, значит, чуть ли не смысл его жизни! А что такое, в этом отношении, искусство? «Творить – значит убивать смерть», как сказал Ромен Роллан. Простая муха, влипшая в янтарь, обретает своего рода бессмертие и с ним – особую ценность. Искусство – воплощение чего-то в слове, красках, одним словом в гармоничной форме – вот такой янтарь, который делает частное и преходящее общезначимым, вечным, бессмертным. Правда, муха в янтаре должна быть подлинной, и янтарь должен быть соответствующего качества, выдерживающий испытания временем, тогда как проявления непризванных к искусству людей бывают обычно подражательными, ничего индивидуального не выражающими и притом неумелыми, так что вызывают скорее досаду; но для тех, кто уже «влип», эта близость бессмертию – наркотик…

Да, «наркотик» – точное определение возбужденного славолюбия. Мы задали тут вопрос: может ли обманывать ли призвание. Так обманывает ли тщеславие, этот наркотик? «Уколовшегося» наркотик не обманывает, он имеет уже все, на что уповает. Но тяжелым бывает отрезвление. (Впрочем, если отрезвление наступает – если самокритика наличествует – то, возможно, это и не просто наркотик, а правда призвание, и отчаяние автора в своих достижениях суть те самые «творческие муки», что составляют залог настоящего прогресса и продвижения к неизведанным рубежам… Опять сложности и противоположные грани, от этого в таких вопросах никуда не деться!)

Возвращаясь к аналогии дурмана славолюбия с тем дурманом, который составляет для влюбленного противоположный пол, можно вспомнить здравомысленную и вполне очевидную рекомендацию Жозефа Жубера: женись на той, с кем, будь она мужчиной, подружился бы. Занимайся тем, чем занимался бы, если бы это ничего не обещало тщеславию (переиначивая Л. Толстого – пиши, если можешь и не публиковать!). Идеал – чтобы дело жизни и составляло твое хобби.

Каждый ли труд способен составить чье-то призвание?

Вопрос существен – ибо каждым трудом кто-то же должен заниматься. У каждого труда есть собственное благородное призвание: хотя бы чистота (как то труд уборщиц, к уважению коего справедливо призывают плакаты).

А главное, что нужно тут сказать, – это что вообще труд составляет человеческое призвание. (Пусть это и не значит, что труд должен заменить человеку все остальное, что есть в жизни, – об этом уже говорилось.) Человеческий род жив не клыками, не шкурой и не быстрыми ногами, а постоянным трудом; плоды его труда на 99% составляют «естественную» среду его обитания. Труд – это способствование общему выживанию рода человек, а это и есть совершаемое добро, осуществляемая нравственность; это жизнь для всех, запечатлевающая, пусть чаще всего и безымянно, наше личное конечное существование в общем существовании продлевающегося человеческого рода.

Потому благородство «простого» труда чувствуется непосредственно каждым, кто им занимается, сколь бы мало престижным он ни считался. Безусловно, «простой» (непрестижный) труд может составить настоящее призвание и счастье многих из тех людей, кто выдержал бы и самую жесткую конкуренцию в сферах «престижного» труда. Скорее, эти последние сферы – суть предметы особых, частных, что еще не значит «высоких» призваний.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1: ответы на вопросы

Можно ли «научиться» призванию?

В принципе, как будто, нельзя: призвание себе не делают, его надо в себе обнаружить. И все-таки категорический ответ здесь не годится.

Вообще, что такое призвание? Это твой персональный смысл жизни, та задача, с который ты родился на свет.

И каждый рождается по меньшей мере с двумя уже определенными задачами. Одна – это максимально разобраться, что такое ты сам (зачем и жить, если ничего в себе не осмыслить); этому учишься постоянно. Другая – служить выживанию человеческого рода, то есть делать некое доброе дело. В жизни всегда есть место, если не подвигу, то доброму делу, и этому призванию вполне можно научиться.

Но ведь нужно еще, чтобы дело это было именно твоим делом. Призвание там, где твой искренний интерес, это то, что тебе важно само по себе, а не из какого-либо расчета. Это так. Но, подходя к любому, хоть и нелюбимому делу сознательно, стараясь понять и почувствовать, чем оно важно вообще, ты делаешь это дело важным и для себя, то есть до некоторой степени интересным, – отчасти превращаешь необходимость в призвание! Все как в известной притче: двое делали одно и то же, но один «таскал кирпичи», другой – «строил храм».

Учиться этому можно и нужно.

Профессия и призвание – всегда ли они совпадают?

Ну конечно нет. Иначе откуда бы брались «хобби».

Можно поставить вопрос и радикальней: а обязательно ли стремиться, чтобы они совпадали?

Сам я устроен так, что страстно желал бы их совпадения (и у меня это не получилось). Есть люди другого склада. А некоторые убеждены, что такое совпадение вообще невозможно. Их логика в том, что профессиональная деятельность не может целиком зависеть от твоей воли, тогда как призвание – дело сугубо личное, прямо-таки интимное; работа, по их мнению, это то, что нужно «отдать», рассчитаться, чтобы приобрести право жить, в оставшееся время, по призванию. Если учесть, что подлинное (не заказное) творчество часто не кормит, то и физической-то возможности творить, не отдавая части времени и сил какой-то оплачиваемой профессии, нет.

Конечно, трудно «служить двум господам» – но приходится. Хорошо еще, что большинство профессий и не нуждается в твоем личностном служении, а только в твоих руках.

Как мы находим своё призвание?

Кажется, Бернард Шоу рассказывал о себе, что в юности хотел стать архитектором, актером, еще кем-то, и только писателем ему долго не приходило в голову стать – потому, что он был им. Это обычно: мы пытаемся и пытаемся себя сделать, пока вдруг не начинаем себя обнаруживать.

Мешают найти призвание и более прозаические причины: трудно не спутать интерес и удовольствие, пользу, престиж. Перед юностью на выбор столько заведомо «интересных» профессий, что легко забыть, что интерес – вещь индивидуальная.

Теоретически возможно, что в мире еще не родилось дело вполне по твоему призванию (что бы делал человек с призванием Эйнштейна в каменном веке?). Это проблема особая, но сразу можно сказать, что реально осуществимое своим обаянием обладает: так любимая женщина бывает не похожа на свой заранее сложившийся идеал, но предпочтительнее его.

Могут мешать найти призвание даже… способности. Не обязательно становиться певцом, если имеешь красивый голос и слух. Хотя, конечно, не случайно же способности и призвание в основном совпадают: то и другое – обостренная чувствительность к некоторым аспектам бытия. Для человека с особым слухом звуки говорят больше, чем другим, они ему важнее, и потому-то звуки – его призвание. И т.д.

Но как все-таки мы его находим? Хорошо тем, кому жизнь подарила пример, запустивший этот особый инстинкт – призвание. Это – как зажженный свет, как брешь в плотине. Но бывает и так, как у Шоу – путем проб и ошибок.

Может ли призвание меняться в течение жизни?

В принципе – нет. Но оно может вполне объективно корректироваться – до неузнаваемости. Также можно поменять, наверное, физику на химию, живопись на графику и т.д., но призвание к науке или искусству остается. Еще вариант – человек может оставить деятельность, которая ему хорошо удавалась, и которую со стороны поэтому можно было принять за его призвание, ради своего истинного призвания.

Кроме того, человек может перейти от чисто делового призвания к призванию осмыслительному – бросить всякую видимую деятельность.

Но чтобы одно призвание сменилось другим – это было бы такое же чудо, как раздвоение личности.

Какие призвания и профессии могут появиться в ближайшем будущем?

Если природа человека и меняется, то за слишком долгое время. Во всяком случае со времен античности она в европейце не изменилась. Соответственно и его призвания. Но очень быстро, в считанные годы, могут возникать новые возможности для призваний: на моих глазах множество людей проявило особые способности и интерес к работе с компьютером, а также (это последнее в нашей стране) к бизнесу. Даже непонятно, что эти люди делали раньше! Но ведь что-то делали…

Что до ближайшего будущего… Наверное, главное – это не новые, а старые профессии: людям предстоит осознать, что компьютер и любая другая, сколь угодно великолепная техника – это только помощники, и в самом сложном деле исходное, по-прежнему – свои голова и руки.

ПРИЛОЖЕНИЕ 2: статья «Призвание» из «Словаря»

ПРИЗВАНИЕ

– деятельность, в которой можешь вполне оставаться самим собой; деятельность, оправдывающая твое существование – осмысляемая, как долг. «Долг выявить общую ценность твоей личной неповторимости». То же, что предназначение –

адекватная душе форма существования. Ощущаемый человеком долг – жить своей жизнью.
Если подходить рационально, составляющие призвания – это твои способности плюс долг послужить человечеству наилучшим образом:

– потребность совершить лучшее, на что способен,

вот только интерес не всегда там, где способности, а призвание – скорее, интерес.
Так что призвание, вернее –

– это наилучшее приложение свойственного.

Можно было бы сказать, что призвание – это совпадение способностей и интереса. Но, если не говорить о призвании оперного певца или каком-нибудь другом в этом роде, настоящих способностей без интереса и не бывает, как не может такого быть, чтобы подлинный интерес не нашел средств осуществиться – не дал бы способностей.
Твое призвание – и не для тебя; безответная любовь к делу, которое никак не желает стать твоим – вроде, бывает... И всё же тут надо разбираться – что именно в деле тебе так дорого. Скажем, «любить искусство» – это ведь значит любить что-то в мире, а искусство – лишь самый подходящий для этой твоей любви язык. Откуда берутся подражатели? Из тех, кто любит не мир, а само искусство...

. «По душе» – и есть «по призванию».
Призвание – твоя разгаданная природа.

Счастье – это всё необходимое для того, чтобы можно было о нем не задумываться. В том числе и счастье найденного призвания.

Призвание не обязательно должно лежать в сфере деятельности; бывает у человека и иное предназначение. А кто-то наверняка рождается для того вида деятельности, что уже умер или ещё не родился. Но самое обычное, когда призвание – сама (любая, хоть самая бессмысленная) деятельность.

Деятельность – такой же защитно-приспособительный механизм «животного человек», как у черепахи панцирь, а у более близких ему млекопитающих шерсть и сила. Как одежда давно стала частью его тела (так что скорее нагота – особый костюм, – К. С. Льюис), так и деятельность является частью его существа; праздность не всякому и посильна!
...Но в настоящее время трудно сказать, что бы могло больше украсить мир: чтобы каждый делал хоть что-нибудь, исходя из потребности деятельности вообще, или бы действовали только те, кто имеет призвание особое... И даже, кажется, особый вред исходит от деятельных людей; в конкуренции с людьми призванными побеждают обычно именно они. К тому же мир переполнен плодами трудов, и деятельному легче найти себе применение в том, чтобы не строить, а ломать... Как вам понравится такое выражение: «разрушительная жажда деятельности»?..

Призвание – долг перед собой – это и долг совести. Вот пусть совесть и подсказывает, когда нам надо делать что-то, когда уступить это право другому, когда порадеть о том, чтобы ничего не делалось...

. «Призвание – это чувство себя настоящего» (В. Кротов). Мне вспоминается это определение всегда, когда я выхожу в свой лес...

; 2) ярко выраженная склонность к тому или иному виду творчества, деятельности, к той или иной специальности, профессии.

Чем понятие «осуществление призвания» отличается от понятия «реализация таланта»?

В ряде случаев термины «призвание» и «талант» могут интерпретироваться как синонимы. Однако не всегда. Ведь если одаряет человека какой-либо способностью (талантом), то и желает, чтобы эта способность была реализована им настолько, насколько этого требуют условия Божьего Домостроительства. В случае правильного, богоугодного отношения человека к своему таланту последовательное, деятельное его раскрытие будет соответствовать Божественной воле. Можно сказать, что Бог призывает человека (в том числе и) через дарование ему того или иного таланта. Чем заканчивается игнорирование такого Божественного дара, показано в притче о талантах ().

С другой стороны, мы должны понимать, что раскрытие человеком индивидуального таланта может осуществляться как в согласии с вечным замыслом Божьим, так и вопреки (см.: ).

Скажем, Господь наделил такого-то человека способностью рисовать. Но он, развивая и реализовывая эту способность, может направить её как на написание грубых, развратных полотнищ или идольских образов, так и на написание православных икон.

Другой пример. Человек наделен способностью к литераторской деятельности. Также, как и в предыдущем варианте, он может писать зловредную прозу, а может стать добрым писателем. Так, Лев Толстой оставил нам богатое литературное наследие, много писал о хорошем, вскрывал недостатки людей, выказывал их лучшие стороны. Однако пошёл против Церкви и даже против Самого Господа Иисуса Христа, стал отрицать Его Воскресение, Его Божественное достоинство. К сожалению, многие читатели, увлёкшись его писательским мастерством, авторитетом, известностью, последовали за ним как за светочем и уклонились от Истины. Реализовал ли он свой писательский дар? - Реализовал. Но исполнил ли он Божье призвание? угодил ли Тому, Кто вложил в него этот дар?

Стало быть, реализация человеком личного таланта не всегда ведёт к осуществлению Божьего призвания, а только тогда, когда человек относится к нему нравственно ответственно, тогда, когда данный от Бога талант направлен в сторону Добра. В этом случае Бог становится Его Помощником и Покровителем.

Я думаю, сразу же нужно заметить, что словом призвание называют разные вещи. Есть привычное, почти бытовое употребление (в сущности, означающее врожденную склонность к чему-то, талант) – и есть другое, собственно религиозное представление о призвании. Это разные вещи, я думаю. Больше того: я думаю, что неразличение их опасно, об этом я скажу позже. Во втором случае исходный смысл этого слова – призыв – очень прям и конкретен (есть голос призывающего, есть конкретное дело, к которому того или другого человека призывают, как пророка Иону или Франциска Ассизского или Жанну д’Арк). В первом же случае, в привычном употреблении «призвания», этот смысл – непосредственного, ясного, «со стороны» приходящего призыва – скорее метафоричен. Здесь человек прислушивается к собственному внутреннему расположению. Но я начну с этого первого случая.

Призвание в этом смысле совпадает с физическими и умственными и душевными способностями и склонностями человека. Человек как бы находит свое место в мире: здесь ему хорошо как нигде, здесь то, что другим было бы трудно или скучно, доставляет ему удовольствие (как говорят «не оторвешь!»), здесь у него легко получается то, что другим не дается: здесь он продуктивен , гетевскими словами. Счастлив тот, кто это свое место находит рано, и у кого достанет сил держаться за свою находку. Потому что не всякое такое свое место пользуется уважением в обществе, не всегда эту тягу одобряют ближние. Я встречала немало людей, которым родители не дали осуществить такую природную склонность (считая, например, что гуманитарное образование или музыка или философия – ненадежное дело, и вынуждая детей получать «солидное», техническое, скажем, образование). Или другие обстоятельства мешали. Эти люди впоследствии, отдав свой долг сыновнего или дочернего послушания или же дань обстоятельствам все равно возвращались к тому, что их влекло (обычно уже с уроном упущенных лет) – или же всю жизнь жили с горечью собственной неосуществленности. И это, природное призвание, как мы видим, сильнее человека. Изменить ему без потерь для себя невозможно.

Много ли на свете занятий, к которым испытывают такое ярко выраженное призвание? Мне кажется, беда в том, что мы, современное общество, располагаем очень узким репертуаром таких «призваний». Наука, искусство… что еще? Если еще могут порой сказать, что есть призвание повара, что кто-то повар «по призванию», гениальный кулинар (поскольку кулинария – тоже род творчества), то разговор о призвании, допустим, зубного врача будет звучать уже странно; во всяком случае, непривычно. Между тем я встречала человека, у которого явно было к этому призвание. Ничего на свете не было ему интересней, чем строение зубов и вообще все, что с этим связано, и сама деятельность, которой он занят и которой он служит людям. Это был и талант и самая сильная увлеченность. Мне приходилось встречать такого же шофера по призванию…

Но обычно такие вещи не обсуждаются И поскольку они не обсуждаются, то многие люди чувствуют себя обделенными призванием, потому что «человека призвания» привычно искать в очень узком кругу профессий: музыкантов, художников, ученых – в кругу традиционно почитаемых занятий, куда входят «избранники». И это, конечно, большая ошибка или недосмотр, если хотите. Из-за этого происходит много бед, много жизней ломается – и больше всего, по моим наблюдениям, как раз не у тех, кому не дали осуществить артистическое или интеллектуальное призвание, а у тех, кто выбрал этот путь вопреки явному отсутствию личного призвания. Сколько людей берется писать стихи именно потому, что это высоко ценимое занятие. Или потому что они в самом деле любят и чувствуют стихи – уже написанные стихи. И в результате жизнь их навсегда испорчена. Дело не в том, что они пишут плохие стихи – хуже другое: они живут ложной жизнью, «жизнью поэта». Они играют чужую роль, и плохо играют, поскольку что такое настоящая «жизнь поэта», им не известно, им известен стереотип. Этот стереотип они и разыгрывают в жизни. На настоящего поэта больше похож настоящий рыбак (вообще кто угодно настоящий), чем такое изделие. Да, область «творческих профессий» – это место, где больше всего совершается ошибок, где люди выбирают себе чужую жизнь.

Стоило бы прервать эту инерцию, стоило бы принять во внимание, какими разными – и какими неожиданными – могут быть настоящие профессиональные призвания. И не только профессиональные – круг наличных в нашей цивилизации профессий куда уже наклонностей человека! Нет такой профессии «друг», скажем, а призвание быть другом есть. И самый простой, я думаю, критерий различения призвания: чувствует ли человек, что ему хорошо, когда он занят тем или другим. Работа по предназначению, по призванию, доставляет радость сама по себе, независимо от ее результатов. Человеку в это время больше ничего не нужно. Ему не так уж важно, принесет ли это ему успех, признание. Он счастлив, когда он просто делает вот это . Он чувствует, что здесь, именно здесь полнота его жизни. И это могут быть страннейшие вещи. Вот что, вероятно, нужно напомнить современному человеку, который настроен на очень узкий репертуар «призваний», – что их гораздо больше. Стоит просто быть к себе внимательнее и замечать, где тебе хорошо. Где тебе хорошо, там ты делаешь свое дело. Это и есть природное призвание. Оставим пока это слово, хотя, мне кажется, здесь более уместно другое слово: предназначение, скажем. Но – возражу я себе – и это критерий не абсолютный. Ведь графоману бывает очень хорошо, когда он составляет свои вирши! Он переживает экстаз, какого и Шекспир не знал. И безумец часто чувствует себя «на своем месте» больше, чем здоровый человек! Стоит задуматься…

Но так или иначе, это осуществляемое природное призвание или совпадение с собственным местом – великая удача. Если такое случилось, рано или поздно, человек может сказать: «Наконец я знаю, что такое жизнь. Я живу, а не отбываю срок и не отрабатываю долг, я на своем месте». Такое может случиться в разные времена, в разные эпохи человеческой жизни В детстве, в юности, а бывает, и достаточно поздно. Вдруг человек находит какую-то точку, где ему хорошо, где он как будто и должен быть, находит то, для чего он рожден.

Но повторю, мы пока говорим не о собственно духовном призвании. О природном даре, природном влечении. И такое природное призвание несомненно к чему-то обязывает. Когда говорят, что Н.Н. – человек способный, но ленивый, то скорей всего, он просто не слишком способный, не до конца способный. Потому что настоящая способность – это и способность трудиться. Для человека со стороны может показаться, что профессиональный музыкант, исполнитель – мученик. Несколько часов сидеть над каким-то одним пассажем? Для меня бы это было просто пыткой! Но для него это вовсе не принудительный и тупой труд, это и есть его призвание. А что говорить о физических страданиях балерин? Или о филологе, перерывающем груду томов в поисках одного слова? Представление о каких-то отвлеченных от «труда» «способностях» очень поверхностно. Способность к терпению и труду – часть дара, может, определяющая часть. Но подчеркну – способность к труду, счастье добровольного труда.

Конечно, не стоит упрощать. Бывает, что человеку видится, что призвание требует от него слишком многого, и ему хочется сбежать и заняться другим, или ничем. Хорошо если тебя поправят и направят со стороны. Хорошо, когда к мальчику Моцарту приставлен такой отец, который не даст ему сбежать от призвания. Но, повторю, сама способность к труду – это, может быть, самая главная способность. Способность к росту, способность к тому, чтобы не жалеть себя и не чувствовать при этом, что твои труды это «жертва», та которой должно последовать какое-то вознаграждение, какое-то достижение (как пушкинский Сальери описывает свои занятия). В советское время не любили тему дара : она не вписывалась в материалистическое мировоззрение, в классовую теорию, в популистскую эстетику. Предпочитали говорить о труде. Людей, дескать, различает не некая таинственная одаренность, а просто трудолюбие. Приводили при этом разные авторитетные мнения, вроде слов П.И. Чайковского о том, что в произведении не то 90% труда, не то 95% (не помню статистику) и, соответственно 10 или 5% таланта. Те, кто стали великими, просто хорошо поработали. Это несомненно правда! Одно здесь умолчано: что это дар труда, вдохновение свободного труда.

Когда на пламени труда
Живей кипит воображенье,

как писал Пушкин. Как ты ни заставляй и ни уговаривай потрудиться того, у кого к этому нет дара, ничего не получится. В таком труде не будет огня. И кипеть на нем нечему.

Так что само это разделение на «талант» и «дар» слишком плоское. И не только труд или «работоспособность» входит в дар, но и своего рода стихийная аскеза. Какое-то принятие ограничений, естественная аскеза есть в каждом из таких природных призваний. Как известно, апостол Павел ставит в образец христианам атлетов, спортсменов: если они хотят победить, они непременно воздерживаются от того или другого. Спортсмен – самый наглядный образец физической аскезы. Чтобы тело твое оставалось послушным, и его можно было использовать как хороший инструмент, от многого следует отказаться. В других профессиях такое естественное воздержание может быть меньше связано с чисто физическими ограничениями, а скорее с умственными и душевными. Здесь опытный мастер – в каком-то смысле сам себе тренер, он знает и постоянно узнает, что вредно для его дела, после чего он не может вернуться к своей работе. Быть может, есть здесь и общие простейшие закономерности. Например, все, что рассеивает, все, что развлекает, все, что оглушает, – это очень затрудняет людям умственного труда возращение в свою область.

И вероятно, только людей призвания, занятых тем, что они любят, что они ставят выше себя, можно назвать вполне состоявшимися людьми. Им можно позавидовать, каково бы ни было их призвание: у них есть то, чего не отнимают никакие обстоятельства. В любых обстоятельствах они займутся своим делом. Мне приходилось слышать, в каких обстоятельствах это оказывалось возможным. Так великий астроном Козырев рассказывал, как в сталинских лагерях, прикованный к тачке, он наблюдал звездное небо. И тачка, и заключение становились для него второстепенным обстоятельством. Он продолжал свое дело. Или мой учитель, филолог Михаил Викторович Панов рассказывал: в действующей армии, на передовой (он был артиллеристом), когда уже началась немецкая атака, он думал о возможности верлибра, свободного стиха в русском языке. Бояться атаки ему было некогда.

Вот что такое призвание. Оно как бы вынимает человека из непосредственных обстоятельств, освобождает – и дает ему опору навсегда. Мы говорили, что это требует и труда, и определенного воздержания, но все это воспринимается как добровольное дело. Таких людей часто описывают как героических и жертвенных, но изнутри это выглядит совсем не так. Они рады тому, что делают, они этим живы, и у них нет чувства принесения тяжкой жертвы. Владимир Вениаминович Бибихин последнюю ночь своей жизни провел за правкой книги о Витгенштейне. У него не было уже сил пошевельнуть пальцем. Редактор сидел у постели и зачитывал ему вслух не выясненные места. Они проверяли перекрестные ссылки. И кончили этот технический (!) труд только тогда, когда Владимир Вениаминович заснул. Это был его последний сон. Многие скажут: вот героизм, неслыханное самопожертвование! Но я уверена, сам Бибихин с этим бы не согласился: для него это было не жертвой, а спасением, самой жизнью. Жизнью до последнего момента.

Мы говорили уже о невнимании общества к многим призваниям, предназначениям, о слишком узком круге «избранных» занятий. И вот если человек попал не на свое место, он всегда будет чувствовать себя каким-то никчемным, отбывающим срок жизни. Он будет неспокойно относится к другим, завидовать… А можно было бы попытаться найти, где же все-таки мое настоящее место. Оно может быть очень странным. Про себя я, например, могу определенно сказать: У меня явно есть призвание быть уборщицей и садовым рабочим. В такого рода занятиях я не чувствую труда, они дарят мне лучшее из удовольствий – удовольствие чистой совести. И что же? Бросить другие мои занятия и пойти в уборщицы? Поразмыслив, я думаю, что это «призвание» уборщицы по существу не противоречит тому, чем я занимаюсь в других областях, в слове, в мысли. В принципе я делаю что-то похожее и там. Мне хочется освободить пространство от лишних, грязных, испорченных вещей. Не наполнить его чем-то еще, а скорее – освободить. Так что моя страсть к уборке или расчистке сада скорее дает мне наглядный образ моих умственных занятии. Следить и увязывать…

Что отличает людей, которые действительно нашли свое место? Прежде всего, как я замечала, то, что они гораздо меньше думают о себе. Они свободнее от фундаментальной болезни современности, от этого бесконечно проблемного «я». Кто я такой, и каков я и т.п., и т.п…. Наполеон я или тварь дрожащая, гений я или по гений? В их случае это не то чтобы скромность: это занятость.

Мы помните, этим вопросом Сальери: и я не гений? – кончается «Моцарт и Сальери» Пушкина. Отец Иоанн просил меня в ходе разговора коснуться этой вещи, «Моцарта и Сальери». Что это за контраст; дара и труда или избранника и самозванца? Сальери не самозванец. У него явно есть призвание, рано открывшаяся впечатлительность и страсть к музыке (как он описывает свое первое впечатление от музыки в детстве, как он чувствует музыку Моцарта). Вероятно, ошибка его в другом: его призвание не творческое. Музыкальное, но не творческое, если бы он стал… Нехорошо делать такие эксперименты с произведением искусства, но, допустим, что мы рассматриваем пушкинское сочинение как случаи из жизни. Допустим, такой человек как Сальери, который с первых дней так чувствует силу музыки, который так понимает с первого слуха то, что ему играет Моцарт, какое у него может быть призвание? Интерпретатора. Критика. Исследователя музыки. Несомненно. И если бы он стал критиком, великим, проницательным критиком? Почему ему это не пришло в голову? Потому что композитор, творец заведомо выше. Создавать музыку почетнее, чем ее интерпретировать. А если бы он стал критиком, ему не пришло бы в голову мерять себя Моцартом. Это совершенно другое. Моцарт же — подчеркну: как он изображен Пушкиным – этим критическим чувством совсем не обладает. Ему это не нужно. Он играет, и не может оценить того, что играет. Они прекрасно дополняли бы друг друга: создатель - и интерпретатор.

Характерно, что как раз у пушкинского Сальери, у человека, который занимается не совсем своим делом, все время встает вопрос: зачем? Какая польза? Он постоянно спрашивает: какая польза в гении Моцарта? Человек насвоем месте этого не спрашивает – как природа не спрашивает, зачем она что-то делает: зачем течет река, зачем стоят горы. У Мейстера Экхарта есть размышление о том, что, если бы мы тысячу лет задавали вопрос жизни, зачем она живет, и она соизволила бы нам ответить, ее ответом было бы: «Я живу чтобы жить».

Мой учитель Никита Ильич Толстой как-то сказал мне, еще в университетские годы: «Если Вам, Оля, за каким-то делом придет в голову вопрос: а зачем это? – бросайте это дело (речь шла о выборе темы исследования). Все можно делать только до тех пор, пока не возникает вопрос: а зачем это? Это знак того, что Вы не на своем просто месте. Все настоящее делается ни за чем. Просто так».

Итак, мы пока говорили о природных призваниях. Духовное призвание в собственном смысле, я думаю, совсем другое. Это несомненно так, если мы обратимся к реальным историям таких призваний. Ими полно повествование Священного Писания.

Но предварительное замечание: как и в первом случае, стоит помнить о многообразии призваний, об их неожиданности. Св. Писание предлагает нам истории великих призваний, истории людей, решительно избранных из среды своего народа. Следует ли из этого, что есть непризванные люди и, больше того, что именно таких людей – большинство, людей без духовного призвания? Я думаю, вы согласитесь со мной, что у каждого человека, поскольку он сотворен человеком, должно быть свое место, должен быть замысел о нем. Понять этот замысел, совпасть с ним – другое дело. Но не может быть человека, который ни для чего не нужен. Ненужного человека, совсем ненужного не может быть. Иначе мы с вами исповедовали бы другое богословие.

Герой Пастернака («Доктор Живаго») говорит: вы заботитесь о воскресении, но вы не заметили, что вы уже один раз воскресли – когда родились, когда были приведены из небытия в бытие. Это уже воскресение, первое воскресение. И в этом смысле каждый рожденный человек уже призван, вызван из небытия для жизни.

Кто меня всесильной властью

Из ничтожества воззвал?

как спрашивает Пушкин в печальных стихах, написанных к дню своего рождения («ничтожество» на его языке – небытие). Сама по себе жизнь есть призвание, Ее могло бы не быть. Нельзя принимать это как простую данность: ну живу – и живу. Стоит помнить, что мы «призваны к жизни» и сама по себе жизнь уже есть духовное призвание. Так что кроме различительного призвания, допустим, музыкального или какого-то еще, есть это первое и общее человеческое призвание – жизнь. Здесь исключений нет, если мы разделяем христианскую веру, если мы повторяем, что Христос «освещает и просвещает всякого человека, приходящего в мир», то не может быть и ненужных, не избранных для жизни, не просвещенных изначально людей. Это, я думаю, и есть первое духовное призвание: жить.

А другое призвание, так сказать, второе избрание, призвание уже в строгом и конкретном смысле слова – о нем и повествуют библейские истории. Здесь в слове «призвание» звучит его прямой, исходный смысл: зов. Этот зов принадлежит Другому. Сам человек не может себя призвать. Прежде должен быть голос, который зовет. Человек отвечает на этот зов, как ответил Авраам – и пошел неизвестно куда.

Вот здесь-то мы видим очень странную вещь. Если природное призвание, как мы описывали, в глубочайшем смысле соответствует природе человека, то здесь как будто все прямо наоборот. Это призвание противоречит всей данности человека, которого призывают. Первое, что говорит такой призванный человек, это, как правило, отказ. Он отвечает, что просто не может исполнить того, что от него требуется, по совершенно очевидным причинам. Пожалуй, я не вспомню противоположных случаев. Авраам как будто не спорил. Но дальше… Уже престарелая Сарра смеется, когда ей предвещают родить сына. Самая вопиющая история – это, конечно, Иона. Вот до чего он сопротивлялся, до того, что попал уже в брюхо рыбе: но и после этого не перестал. Вспомните все эти призвания – вплоть до Благовещения (надеюсь, что это не звучит кощунственно). Первое слово Призванной: «Но как я могу это сделать? Я не знала мужа». Призванные призываются к невероятным для них вещам, к невозможным. «Объективно» невозможным. Пророки приводят доказательства этой невозможности: Иеремия молод, Моисей косноязычен…

Почему же здесь человек выбирается как бы вопреки его природе и наличным возможностям? Девица или старуха – чтобы родить, мальчик – чтобы поучать старцев… Это, я думаю, остается тайной. Но как будто бы в универсальный сюжет призвания входит сопротивление того, кто призван. Почему-то он сопротивляется. И он по-своему прав! Это как если бы хромому велели стать танцором или немому – спеть арию. Почему бы не выбрать для этого более подходящих исполнителей? И вот здесь – в отличие от того, что мы назвали природным призванием, – вместе с призванием создается другая, новая природа человека. Он получает все необходимое для исполнения призыва. Моисею дается дар речи и т.д. Изначальные, данные свойства человека оказываются несущественными. Почему так? Мы можем только остановиться в недоумении, В самом деле: почему бы не выбрать блестящего оратора, чтобы он говорил с народом? почему бы не послать менее строптивого человека, который сразу же ответил бы: «Да, я сейчас же пойду в Ниневию и все им расскажу». Нет, почему-то почти всегда выбирается такой сопротивляющийся материал. Быть может, для того, чтобы была очевиднее, как говорится, слава Божия, сила, которая совершается в бессилии, – вот, вновь из ничего, из праха творится человек, когда это нужно. Но может быть, есть другая готовность и пригодность, которых сам человек в себе не знает – и на основании которых он и призывается… Во всяком случае, библейские истории призвания как-то проясняют ту высочайшую ценность, которой в христианстве наделяется послушание. Мучение послушания, труд его и загадка состоят в том, что оно чаще всего противоречит нашей наличной природе. Наша природа, наши склонности отталкивают его: нам велят другое ! И мы не можем сказать: «Чур, не я! Нет, это не для меня, это для кого-то другого!».

Вот на этом я и кончу.

И. Пономарева : Значит ли то, что если человек не задает себе вопроса о своем призвании, значит ли это, что он просто духовно незрелый? И наоборот, если он задумывается, ищет, это знак его духовной зрелости? Есть какая-то здесь закономерность?

Ольга Седакова : Вы знаете бывают очень суетные поиски. В искусстве это очевидно. Не помню, кто из замечательных мастеров сказал об «исканиях»: «они ищут там, где нужно находить». «Находят» как будто ненароком. «Искать» можно до конца жизни. Бывает, что такие поиски – вовсе не знак того, что человек созрел, а как раз наоборот. Кроме того, человек может исполнять свое задание безо всяческих поисков, даже не думая, что он что-то особенное делает. Вы наверняка знаете известный сюжет в разных Патериках: великий подвижник в пустыне в какой то момент решает, что он достиг последних высот в духовном совершенстве и спрашивает в молитве, есть ли кто достигший большего? И слышит ответ: «Поезжай в такой-то город и там на такой-то улице увидишь сапожника; вот он достиг большего». Он слушается, находит этого сапожника и расспрашивает его о духовных подвигах. Сапожник же ему говорит: «А и ничего особенного не делаю». В дальнейшем выясняется, что то, что он делает не замечая и не считая особым духовным делом, и есть лучшее исполнение духовных требований. (Этот сюжет по-новому повторил Лев Толстой в «Отце Сергии»: помните, как отец Сергий навещает Пашеньку?) Может быть и такое. Человек исполняет призвание, не ища его, не видя, не отдавая себе в этом отчета. И такое исполнение может быть оценено выше. Видимо потому, что оно совсем искреннее. Что это и есть та самая «полная мира» и «переполненная чаша». Такая мера самоотдачи, что не остается пространства для взгляда на собственное действие со стороны.

Нет, я не стала бы говорить со всей определенностью, что те, кто ищут, уже проснулись, а те, кто не ищут, спят. Наверно, какое-то другое различение нужно найти для такого сна и пробуждения.

И. Пономарева : Ольга Александровна, а по каким законам должен жить человек призванный? Если он действительно однажды понял, что никуда не деться?

Ольга Седакова : Я думаю, что он и будет их открывать. Будет открывать эти законы. Он будет понимать, что лично ему (здесь очень важен этот личный момент) во вред и на пользу. Другим вот это, например, можно, а ему почему-то нельзя. Он может даже и не уметь объяснить себе, почему. Но откуда-то он это очень точно знает: он знает – или чует (Бродский говорил, что он руководится нюхом, как собака), на каком месте он может нарушить что-то такое, что отразится на его даре. Есть поразительное место в дневниках Толстого (В.В. Бибихин его часто вспоминал): «можно убить человека и не совершить греха, а можно так откусить кусок хлеба, что это будет смертельный грех». Это наблюдение художника. Мы знаем рассказы, правдивые и апокрифические, о разгульной жизни знаменитых художников. На их произведениях эти грубые нарушения морали почему-то фатальным образом не отражаются. Но есть то, что непременно отразилось бы, что исказило бы самое существо призвания. Что это? Я думаю, в разных случаях разное, Эго зависит, видимо, от самой вещи, которую от него ждут, к которой он призван. Что нужно для этой вещи, то от него и требуется.

Е. Новикова : Ольга Александровна, как Вы думаете, возможен ли такой вариант: человек так и не нашел предназначенного ему места, как первую ступень, которую Вы назвали, но в то же время он исполнил призвание? То есть, духовное призвание он исполнил, а предназначения своего не нашел.

Ольга Седакова : Думаю да. В таком случае мы можем думать, что его предназначение и было духовным призванием, а не чем-то другим. Про того сапожника из Патерика, о котором мы вспоминали, не сказано, чтобы он был изумительным, лучшим сапожником в городе. Сказано, что заработанные этим ремеслом деньги он раздавал.

Е. Новикова : А, например, когда предназначение человека вступает в противоречие с его призванием?

Ольга Седакова : Да, спасибо, Ваш вопрос напомнил мне, что я еще не сказала одну важную вещь, о которой собиралась сказать. Если это предназначение (природное влечение, талант, способность найти свое место в жизни и быть продуктивным на этом месте), если его принимают за собственно духовное призвание, что часто бывает, это очень опасная вещь. Тогда служение своему предназначению, дару превращается в идолопоклонство. А идолы, как любил повторять Аверинцев, требуют человеческих жертвоприношений. Есть интересный рассказ молодого Пастернака «Параллельные октавы», об органисте, который в увлечении своей игрой убивает собственного сына. Поздний отголосок романтического культа художника. Как бы не обсуждали запредельную для человеческого понимания историю жертвоприношения Авраама, это совсем другое дело. Пастернаковский художник не ведает, что творит. Он до всякого требования жертвы готов допустить для близких что угодно ради своего служения. Обожествление искусства, как и любое другое сотворение кумиров, плохо кончается. Но я уверена, что художники, которым удалось создать нечто великое, создали его именно потому, что не поклонялись искусству или творчеству как таковому, а все прочее и всех прочих считали лишь средством или материалом для него. Такого рода поклонение свойственно как раз людям типа Сальери, полупризванным.

Несколько месяцев назад я решила запустить свой онлайн-проект в области поиска работы и карьерного консалтинга. Через некоторое время я заметила, что среди стандартных вопросов моих клиентов «как составить », «как вести себя на собеседовании», я очень часто слышу совсем другой, более глубинный запрос: «как понять, чем мне нравится заниматься?» и «как начать заниматься тем, что по душе, и связать это с работой?».

Оказалось, что мои клиенты в возрасте от 25 до 35 лет не испытывают удовлетворения от самого наличия престижной работы с хорошей зарплатой, а предъявляют совершенно иные требования к работе и работодателю. Для них важно, чтобы им нравилась деятельность, (всё больше людей хотят свободный график и удалённую работу), а также они предпочитают понимать некий глубинный смысл своей деятельности и знать, какую пользу она принесёт.

Естественно, что при таких высоких ожиданиях эти люди обречены на постоянное недовольство своей работой. Не имея чёткого представления о своих интересах или не находя возможности совместить их с работой, «перекладывая бумажки» с 9 до 18 в офисе вместо того, чтобы спасать мир, они получают всё меньше и меньше удовольствия от работы. Тоскуя, они лелеют мечту всё бросить и уехать в тепло, чтобы там предаваться поиску себя и своего призвания, надеясь отыскать волшебный рецепт гармоничного коктейля из удовольствия, смысла и работы.

На мой взгляд, такая поездка будет лишь сменой декораций. Будет ли найден ответ? Возможно. Только, мне кажется, совсем не обязательно для этого далеко уезжать. Я убеждена, что каждый из нас в глубине души знает своё призвание. Просто кто-то раскрывает его в четыре года, а кто-то вспоминает в 80. Но сколько бы вам ни было лет, поиск призвания - это всегда увлекательное путешествие и вовсе не в тропическую страну! А ещё это кропотливая, ювелирная работа, требующая смелости, творчества и настойчивости. Ведь, чтобы приготовить свой эксклюзивный кулинарный шедевр, мало найти хороший рецепт. Придётся сначала научиться его готовить, а потом многократно экспериментировать, чтобы подобрать идеальные пропорции и собственные уникальные ингредиенты.

Для своих клиентов я решила детально изучить сферу поиска призвания, собрать максимум и выбрать лучшее. Только за последние три месяца глубокого погружения у меня набралось более 100 упражнений, а ведь я только приоткрыла дверцу в этот интересный мир. Одни упражнения являются подсказками и помогают определить призвание, другие позволяют трансформировать его в новую работу или привести к гармонии с уже имеющейся. С удовольствием поделюсь с вами своими находками!

Для тех, кто готов отправиться в самостоятельное путешествие, составила универсальный маршрут в семь дней. Естественно, что сроки для каждого будут индивидуальными. Возможно, кто-то найдёт ответ в первый же день, а кому-то потребуется брать паузу после каждого задания для вдумчивых размышлений. Но ведь сроки не самое главное, особенно если путешествие увлекательное. Ну что, готовы? Поехали!

День первый. Загляните в будущее и пофантазируйте

Наши фантазии - это не только кладезь информации о нас самих и наших целях, но и мощный источник мотивации для их реализации. Чтобы было легче фантазировать, давайте поиграем в игру. Представьте, что вы этакий столетний фантазёр-счастливчик. Мало того, что дожили в уме и здравии до таких серьёзных именин, так ещё вам по жизни несказанно везло, и вы достигли фантастических успехов во всём, за что брались. Здоровы, благополучны, живёте в достатке, одним словом, процветаете. Ваши родные и друзья собрались, чтобы вас поздравить и вместе с вами отметить это знаменательное событие. А может, не только друзья, но и репортёры, пресса, знаменитости…

Представили? А теперь вспомните всю свою счастливую жизнь, полную интересных и волнующих событий. Чем вы занимались? Что делали? Где, в какой обстановке? Кто был рядом с вами? Что вы чувствовали? Опишите свой стиль жизни, всё, что для вас было важным, все сферы жизни. Желательно на бумаге или в текстовом редакторе.

Затем прочитайте свой текст, лучше вслух, обращая внимание на свои ощущения и звучание своего голоса. Действительно ли вы хотите, чтобы эти фантазии стали реальностью? Готовы ли вы попробовать?

Чтобы оказаться там, где вы хотите быть через 100 лет, нужно начать путь в выбранном направлении прямо сейчас.

День второй. Разрешите себе всё и помечтайте

Очень часто наше призвание прячется где-то между областью наших интересов, сферой сокровенных желаний и несколькими глубоко запрятанными и забытыми детскими мечтами. Мы так боимся этого ящика Пандоры, что прячем его подальше в чулан своей памяти, чтобы потом наспех заталкивать в него всё, что хотелось, но не исполнилось, планировалось, но не сбылось. И тут же забывать.

Чтобы приоткрыть завесу и сделать ещё один шаг навстречу вашему призванию, вам потребуется этот ящик достать, сдуть пыль и тщательно перетряхнуть всё, что вы в него затолкали. Вспомните все ваши мечты, желания, интересы и всё, что вам когда-либо хотелось попробовать, и запишите. Для полноты картины добавьте к ним список невероятностей. Не ограничивайте свою фантазию: чем больше вы напишете пунктов, даже самых нелепых, тем лучше. Пусть их будет 100 или больше, но не менее 20.

Кстати, у этого упражнения есть интересный побочный эффект. Сохраните список и проверьте его через некоторое время. Некоторые из ваших желаний сбудутся сами собой, без вашего участия. Чтобы сбылись все, нужно будет предпринять кое-какие действия, но это уже совсем другая история.

Когда мы были маленькими, каждый из нас знал своё предназначение. Если вы забыли, о чём мечтали в детстве, спросите у родных.

День третий. Составьте свой идеальный контракт

Представьте, что вы звезда! Вы настолько профессиональны, востребованы и популярны, что «хэдхантеры» гоняются за вами, готовые на всё, чтобы заполучить вас. Вам предлагают подписать контракт с идеальной зарплатой, в котором вам разрешается самостоятельно выбрать, чем вы будете заниматься, в какой сфере и при каких условиях. Да, вот такой вы счастливчик!

Вы же, конечно, догадываетесь, что у каждого из нас на самом деле есть такая возможность? Если нет - делюсь с вами секретом. Современный мир предлагает на выбор самые разнообразные профессии и сферы деятельности, любые варианты графиков работы и прочих условий. К сожалению, очень часто многие не знают, чего хотят, или не хотят прикладывать усилия, чтобы достичь желаемого. Или по какой-то причине не находят возможности сесть и подумать серьёзно над этим вопросом.

Вот и позвольте себе прямо сейчас озадачиться им и выбрать идеальную работу. Давайте мыслить шире, ведь мы сами авторы всех своих рамок и ограничений. Пусть в вашем списке будет 100 пунктов или хотя бы не менее 20. Кстати, это упражнение полезно проделывать время от времени, поскольку ваши предпочтения могут меняться и важно корректировать ваш идеальный контракт, чтобы работа продолжала вас вдохновлять.

Стоит не только составить свой идеальный контракт, но и просматривать его время от времени. Наши предпочтения могут меняться, и важно вовремя делать корректировки, чтобы наша работа продолжала нас вдохновлять.

День четвёртый. Что бы вы хотели давать другим?

Все мы . Мы живём в обществе и не можем существовать независимо, сами по себе. Поэтому меня всегда настораживает, когда я слышу, что кто-то хочет заниматься чем-то исключительно для себя. Хочет получать удовольствие в процессе, достигать самореализации через любимую деятельность и получать удовлетворение от достижения результатов. Все эти желания прекрасны, но остаются без ответа вопросы «Зачем?», «Зачем вы?», «В чём ваш смысл?».

Мне кажется, такая эгоцентричная позиция изначально является неполноценной и ущербной по отношению к той, в которой мотив «отдавать» присутствует. Деятельность может доставлять полное удовлетворение только в том случае, если вы чем-то делитесь с другими, служите им. И трансформировать ваше любимое занятие в работу можно только в том случае, если вы найдёте способ приносить пользу другим посредством вашей деятельности.

Комбинация ответов на вопросы «Зачем?» и «Что я хочу давать другим?» даст тот самый смысл, без которого полное удовлетворение от работы невозможно.

День пятый. Что вам точно нравится и действительно доставляет удовольствие

До этого дня мы концентрировались на ваших мечтах, интересах, желаниях и том, что вам хотелось бы делать. Вы не были ограничены ничем, кроме своих фантазий и собственноручно созданных ограничений. Ваши мечты, интересы и желания являются проводниками к вашей работе , но содержат в себе долю риска. Если большинство из них так и осталось в мире фантазий и вы не пробовали реализовать их, вы не можете быть уверены, что это именно то, что нравится вам и доставляет удовольствие. Тем не менее эти списки очень важны для раскрытия призвания. Оставим их на некоторое время.

Теперь мы из области фантазий вернёмся в реальный мир. Ваш личный опыт - это ещё один важный источник информации на пути к вашему призванию. Тщательно перебрав все ваши попытки делать что-либо и степень вашего удовольствия от процесса, вы можете обнаружить также подсказки, который приведут вас к призванию.

Вспомните, что вам действительно нравится делать и что вам точно доставляет удовольствие - на прошлых местах работы, во время учёбы, во время любой другой деятельности, которой вы занимались. Напоминаю, ключевое отличие от списка, который вы составили во второй день, заключается в том, что вы это пробовали и точно знаете, что получаете от этого удовольствие. Как обычно, стремитесь к 100 пунктам, и пусть их будет не меньше 20.

Быть уверенными в том, что вам действительно это нравится и приносит удовольствие, можно, только попробовав то, о чём вам мечталось. Ищите ваше призвание в вашем опыте и больше экспериментируйте с вашими фантазиями и интересами.

День шестой. Ваши таланты, способности, навыки и их отражение в других

У каждого из нас есть множество талантов, независимо от того, развиваем мы их или нет. Подумайте, что у вас получается хорошо, в чём вы добились высот и достижений? У вас наверняка есть что-то, что вы умеете делать лучше других. Не знаете об этом? Вспомните, с какими просьбами к вам обычно обращаются. Не помните? Тогда рискните и спросите! Обзвоните своих близких и друзей и спросите у них, чего бы они лишились, если бы не были знакомы с вами. Будьте готовы к самым неожиданным ответам. Вы точно узнаете много интересного! :)

Ваши таланты и способности подскажут вам правильное направление к призванию. Не знаете, в чём вы сильны - спросите у других!

День седьмой. Роль, мастерство, призвание

Седьмой день - это день анализа и ответов на вопросы. Прочитайте каждый список и проанализируйте его. Обратите внимание на пункты, которые:

• повторяются несколько раз;
• кажутся вам наиболее ценными и важными именно сейчас;
• вызывают у вас особенный отклик и трепет.

Выберите около 10 пунктов из каждого списка (количество пунктов - нестрогий параметр). Распределите пункты по четырём группам:

• Сфера деятельности (медицина, искусство, спорт и так далее).
• Суть деятельности (что именно делать, чем заниматься).
• Условия (где, как, с кем, сколько времени).
• Качества и навыки (как и что умею делать).

Запишите все пункты на чистом листе А4 или в новом документе текстового редактора. Добавьте описание идеального стиля жизни из первого дня и ответы на вопрос «Что я хочу давать другим» из четвёртого.

Проанализируйте получившееся описание и ответьте на вопросы: «Что я на самом деле делаю с миром, когда делаю это?», «Что я на самом деле даю миру, когда я делаю это?», «Какова моя настоящая роль , когда я занимаюсь этим?», «В чём мой исключительный дар , в чём мое мастерство и призвание , когда я занимаюсь этим?». Не спешите, эти вопросы требуют серьёзного обдумывания. Ответы на них и позволят вам найти себя.

Хотите связать с работой? Абстрагируйтесь и посмотрите на получившийся результат как бы со стороны, как будто это писали не вы, а другой человек. Напишите варианты работы, которые подходили бы такому запросу. Покажите другим и попросите назвать варианты подходящей для вас работы. Если хватит смелости, опубликуйте в сетях. Чем большему количеству людей с различной профессиональной эрудицией вы покажете, тем более разнообразные варианты работы получите. Желательно, чтобы получился список из 20–30 различных вариантов профессий. Выберите из них одну или две-три, которые нравятся вам больше всего.

Оцените реальность. Насколько то, чем вы занимаетесь сейчас, близко и созвучно вашему запросу. Продумайте стратегию. Кардинальная смена? Плавный переход? Работать на той же работе, а призвание сделать хобби и развиваться в интересном направлении параллельно? Напишите план. Сделайте первый шаг. Проверьте экспериментально.

Это займёт несколько месяцев или лет. Страшно? Бойтесь, но делайте. Эти несколько месяцев или лет всё равно рано или поздно пройдут, а вы либо попробуете, либо нет. Спешите, ведь никто не знает, когда наступит его столетний юбилей. Помните, счастье - это не конечный пункт назначения, это само путешествие. Даже на несколько секунд приблизиться к вашей идеальной жизни - это уже результат.

ПРИЗВАНИЕ

ПРИЗВАНИЕ

Количество славянизмов, испытавших семантическое воздействие западноевропейских языков, очень велико. Семантическая история слова призвание может служить ярким примером органического объединения народно-русских, старославянских и западноевропейских элементов в структуре слова.

Среди глаголов, производных от звать , одни носят яркую печать живой разговорной экспрессии (напр., позвать , созвать , вызвать , назвать в значении `наприглашать" и т. п.; ср. позвать и обозвать ), другие ведут к контекстам книжного языка (напр., воззвать ; ср. воззвание ), в-третьих, книжные оттенки несколько затушеваны официально-бытовыми и разговорными. Таков глагол призвать (см. призванный на военную службу; ср. призыв и призвание ). Не подлежит сомнению, что глагол призвать появился в русском литературном языке в связи с влиянием старославянского языка (ср. примеры употребления слов призъвати- призывати , призъвание , призывание у Срезневского, 2, с. 1402-1403). Но тесная связь и соотносительность этого слова с однородными русскими образованиями от глагола звать ослабили его старославянскую основу. Однако производное от него имя существительное призвание не вышло из сферы книжного языка.

В современном русском языке слово призванье обозначает `склонность, внутреннее влечение или предрасположение к какому-нибудь делу, профессии". Напр.: чувствовать призвание к музыке; артист по призванию и т. п. Как нюанс этого же значения выступает такой смысловой оттенок: `предназначение, цель жизни или деятельности". Например, у Некрасова в стихотворении «Памяти Асенковой»:

Увы, наивна ты была,

Вступая за кулисы -

Ты благородно поняла

Призвание актрисы.

Первоначальное значение этого слова- `призыв, приглашение", т. е. действие по глаголу призвать - призывать устарело и не употребительно. Между тем оно было единственным значением этого слова до романтической эпохи, т. е. до 20-30-х годов XIX в.

В словарях Академии Российской призвание определяется так: «Действие призвавшего. Призвание кого к себе. Призвание к судье» (сл. 1822, ч. 5, с. 310). Карамзин, Жуковский, Пушкин широко употребляют слово призвание в этом первоначальном значении. Например, в языке Пушкина:

Здесь ночью нега и покой,

А днем и шум и пированье.

Приди на дружное призванье ,

Приди, о путник молодой!

(Руслан и Людмила, песнь 4).

Услышь, поэт, мое призванье ,

Моих надежд не обмани.

(К Языкову, 1824 г.)

Итак - хвала тебе, Чума!

Нам не страшна могилы тьма,

Нас не смутит твоепризванье !

Бокалы пеним дружно мы,

И Девы-Розы пьем дыханье-

Быть может - полное Чумы!

(Пир во время чумы, 1830).

Однако уже в конце 20-х - начале 30-х годов XIX в. новое значение, дошедшее и до нашего времени, проступает очень явственно (быть может, отчасти под влиянием семантики немецкого Веruf ср. франц. vocation ). В новом значении слово призвание вошло в философский лексикон русской интеллигенции 30-х годов, увлекавшейся шеллингианством. У Гоголя в статье «Несколько слов о Пушкине» (1832-1834): «...у всякого, кто только чувствует в себе искру святого призвания , есть тонкая разборчивость... не позволяющая ему выказывать свой талант таким средством» (1894, 1, с. 228). У Н. В. Станкевича в письме к Я. М. Неверову (от 14 октября 1833 г.): «Мое призвание не то, хотя я и не вижу настоящего моего призвания » (Западники 40-х годов, с. 33). К нему же в письме Н. В. Станкевича от 2 декабря 1835 г.: «Ты говоришь, что я всегда ошибался в призвании . Иногда. Это участь всех. Но философию я не считаю моим призванием ; она, может быть, ступень, через которую я перейду к другим занятиям» (там же, с. 43). В словаре 1847 г., отражающем литературное употребление не позже 30-х годов XIX в., уже отмечено это новое значение: «`Состояние призванного"; `предназначение". Даровитый юноша, не изменяя своему призванию , укрепляет врожденные способности учением» (3, с. 465).

Около середины XIX в. - в период пересмотра романтической терминологии и фразеологии - слово призвание приобретает привкус риторической экспрессии, книжной парадности, приподнятости, ложного пафоса. В письме И. С. Тургенева к Е. М. Феоктистову (от 27 декабря 1852 г.): «Положению Вашему я сочувствую и мысли Ваши об уединении разделяю вполне - воспользуйтесь им, чтобы уяснить себе свое призвание - или если это слово Вам кажется слишком пышным - чтобы узнать по какой дороге Вам надобно пойти» (Тургенев и «Современник», с. 155). Ср. в «Дворянском гнезде» (гл. 25): «Со всем тем Михалевич не унывал и жил себе циником, идеалистом, поэтом, искренно радея и сокрушаясь о судьбах человечества, о собственном призвании , - и весьма мало заботясь о том, как бы не умереть с голоду».

Статья ранее не публиковалась. В архиве сохранилась машинопись с авторской правкой. Здесь печатается по машинописи с внесением отдельных необходимых уточнений и поправок.

Об истории значений слова призвание В. В. Виноградов пишет в статье «К вопросу об упорядочении современного русского правописания»: «Русский язык не остался неизмененным со времен Пушкина... Некоторые старые слова вышли из литературного употребления (например, разлученье , вотще , прельстительный и другие подобные), другие изменили свои значения (например, призванье , возмутительный , молодушка , малодушный , кулак и т. п.)...» (журнал «Русский язык в школе», 1954, № 4, с. 34). См. также о слове призвание в заметке о слове «Последовательный » в настоящем издании. - В . П .

В. В. Виноградов. История слов , 2010

Синонимы :

Смотреть что такое "ПРИЗВАНИЕ" в других словарях:

ПРИЗВАНИЕ, призвания, ср. (книжн.). 1. только ед. Действие по гл. призвать призывать, призыв, приглашение (устар. торж.). Приди на дружное призванье, приди, о путник молодой. 2. Склонность, внутреннее влечение к какому нибудь делу, какой нибудь… … Толковый словарь Ушакова

См. обязанность … Словарь синонимов

ПРИЗВАНИЕ, я, ср. 1. Склонность к тому или иному делу, профессии. П. к науке. Врач по призванию. 2. Дело жизни, назначение. Воспитывать детей стало её призванием. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова

См. Специальность (Источник: «Афоризмы со всего мира. Энциклопедия мудрости.» www.foxdesign.ru) … Сводная энциклопедия афоризмов

Англ. vocation/ colling/mission; нем. Berufung. Склонность к тому или иному делу; предназначение. Antinazi. Энциклопедия социологии, 2009 … Энциклопедия социологии

ПРИЗВАНИЕ - (англ. vocation) см. Склонность. Большой психологический словарь. М.: Прайм ЕВРОЗНАК. Под ред. Б.Г. Мещерякова, акад. В.П. Зинченко. 2003 … Большая психологическая энциклопедия

Сущ., с., употр. сравн. часто Морфология: (нет) чего? призвания, чему? призванию, (вижу) что? призвание, чем? призванием, о чём? о призвании; мн. что? призвания, (нет) чего? призваний, чему? призваниям, (вижу) что? призвания, чем? призваниями, о… … Толковый словарь Дмитриева

Призвание - (нем. – призыв Бога) – высокие профессиональные способности, обеспечивающие радостный и эффективный труд человека. Когда то слово «призвание» обозначало «призыв Бога к людям». В христианстве призвание трактуется как проявление Божией благодати,… … Основы духовной культуры (энциклопедический словарь педагога)

Нередко можно услышать фразу: «Счастлив тот, кто нашел свое призвание!». С этим позитивным утверждением сложно поспорить, но не все понимают его правильно. Что такое призвание - это дело жизни или совокупность талантов?

Определение термина

Если обратиться к толковым словарям, значение слова «призвание» расшифровывается как способность или склонность к какому-то определенному виду деятельности. Нередко этот же термин используется для обозначения дела жизни, не являющегося основной профессией. В психологии призвание - это сочетание способности и желания заниматься чем-либо. Данное определение может быть использовано для обозначения того, что приносит человеку радость и удовлетворение. При этом приобретение новых навыков в рамках призвания обычно не вызывает трудностей и происходит естественным путем. Зачастую этот термин связывают так же с вдохновением и наличием внутренней мотивации к какому-то виду деятельности.

Почему полезно найти свое призвание?

Вести достойный образ жизни в современном мире без денег практически невозможно. А это значит, что работа занимает значительное место в жизни каждого человека. При этом настоящее удовольствие от своей профессиональной деятельности получают далеко не все наши современники. А ведь это истинное счастье и гарантия жизненного успеха - получение положительных эмоций от собственной работы. Выбранная профессия должна приносить не только стабильный доход, но и моральное удовлетворение. При этом оценивать следует не перспективы карьерного роста или творческую составляющую рабочего процесса, а непосредственно личное отношение человека к конкретному виду деятельности. Что такое призвание? Это работа в радость. Испытывая удовольствие от выбранной профессии, совсем несложно быть счастливым человеком.

Вспомните, кем вы хотели стать в детстве…

Работать по призванию - это истинное счастье, но как найти свое место в жизни? Прежде всего, стоит постараться разобраться в собственных чувствах и эмоциях. Действительно ли вам не нравится именно профессия? Зачастую работа не приносит радости из-за специфики организации рабочего процесса в конкретной компании. Кардинальная смена профессии и/или сферы деятельности в зрелом возрасте - это ответственный шаг. Если вы готовы его сделать, самое время подумать о том, как найти свое призвание. Постарайтесь вспомнить, что вам нравилось в детстве. В раннем возрасте многие дети выбирают профессии, следуя примеру родителей или прочих авторитетных взрослых. Серьезно относиться к своей детсадовской мечте «стать актрисой или космонавтом» необязательно. А вот если в школе вам больше всего нравились точные науки, и вы мечтали быть инженером, а стали экономистом - вспомнить эту мечту полезно. Запишите одним списком все занятия и научные дисциплины, которые в наибольшей мере интересовали вас в детстве. Внимательно изучив получившийся перечень, можно выделить несколько наиболее привлекательных для себя профессий.

Задавайте себе правильные вопросы

Каждому из нас нравится заниматься тем, что получается без чрезмерных усилий. Понять, в чем призвание заключается непосредственно для вас, можно, пристально рассмотрев природные таланты. Под этим словом чаще понимают какие-то творческие способности. Но на самом деле талантом так же может являться природная грамотность, умение быстро считать в уме, развитое логическое мышление. Значение слова "призвание" нередко истолковывают и как «занятие, которое больше всего нравится человеку». Так почему бы не посвятить некоторое время исследованию собственной личности? Постарайтесь понять свои сильные и слабые стороны. Призвание - это страсть человека, то занятие, во время которого его душа по-настоящему радуется и раскрывается. Найти свое место в жизни можно, определив самые важные для себя вещи. Какие жизненные достижения имеют значения лично для вас? Чего вам хотелось бы добиться больше всего? Ответы на эти вопросы могут помочь в поиске личного жизненного пути.

Формула поиска

Некоторые специалисты по личностному развитию предлагают своим клиентам использовать универсальную формулу поиска призвания. На самом деле вычислить род деятельности, в которой вы имеете все шансы достичь успеха, совсем несложно. Секрет в том, что призвание каждого из нас находится на стыке его талантов и страсти. Искать «свое» дело следует среди тех видов деятельности, к которым имеются видимые способности. Важно так же, чтобы выбранное занятие приносило безусловное удовольствие. Если вам сложно самостоятельно рационально оценить собственные таланты, прислушайтесь к мнению окружающих. Спросите близких друзей и родственников, в каких сферах, по их мнению, вы можете считаться максимально эффективным человеком. Будьте готовы к тому, что ответы могут вас поразить. Но пристально рассмотреть имеет смысл все озвученные варианты.

Метод проб и ошибок работает!

Как найти свое призвание, если вы выявили собственные таланты и склонности? Самое время понять, как все это может помочь самореализоваться в профессиональной среде. Выделив одну или несколько наиболее интересных для себя специальностей, самое время попробовать собственные силы. Если вам не хватает опыта или квалификации для трудоустройства на работу своей мечты, можно попробовать устроиться на приближенную вакансию с менее жесткими требованиями. Параллельно можно пройти курсы повышения квалификации или интенсивно заняться саморазвитием. Сложно однозначно сформулировать ответ на вопрос: «Что такое призвание?». Но как только вы найдете свое «дело жизни», вы обязательно испытаете особые чувства. Если же при работе в рамках подобранной по формуле призвания специальности никаких особых эмоций вы не испытываете, имеет смысл попробовать все изменить еще раз. Не стоит бояться перемен, бойтесь прожить жизнь в окружении того, что не приносит радости.

Все ли призвания должны быть реализованы?

Действительно ли у каждого из нас только одно призвание и жизненный путь? Психологи и специалисты по личностному развитию сходятся во мнении, что каждый человек имеет несколько талантов, многие из которых так и остаются нераскрытыми. Так что же есть истинное призвание? Это занятие, которое приносит полноценное удовлетворение и не заставляет сомневаться в правильности выбранного жизненного пути. При этом один человек может испытывать интерес и иметь склонность сразу к нескольким видам деятельности. Речь идет о счастливых людях, работающих на любимой работе и успевающих уделять немало времени собственному хобби. Призванием может быть так же воспитание детей или благотворительность. Непроста ситуация, когда человек имеет ряд талантов, сложно сочетающихся друг с другом. Это тот случай, когда необходимо взвесить все плюсы и минусы и сделать выбор в пользу чего-то одного. Зная, что такое призвание человека, - совсем несложно найти главное дело в собственной жизни.