Сыновья ярослава мудрого основные события. Ярослав мудрый - биография, информация, личная жизнь. Россия во времена ссср и после его распада

Отец, дед, дядя некоторых правителей Европы. В бытность его правления в Киеве издается первый на Руси свод законов, который вошел в историю государства как «Русская правда». Причислен к лику святых и почитается РПЦ «благоверным».

Рождение

Князь Ярослав Владимирович, известный в истории как Ярослав Мудрый, родился в семье крестителя Руси, князя новгородского и киевского Владимира Святославовича и предположительно полоцкой княжны Рогнеды в 979 году. Он из рода Рюриковичей. Год рождения, как и мать князя, достоверно не установлены. Известным историком Н. Костомаровым высказывалось сомнение по поводу Рогнеды, как матери Ярослава.

Историк из Франции Арриньон был уверен, что матерью Ярослава была византийская царевна Анна. Его уверенность подтверждается вмешательством Ярослава Владимировича во внутриполитические дела Византии в 1043 году. Официальной считается версия, по которой именно Рогнеда была матерью Владимира, так большинство источников указывают на это. Именно ее придерживаются большинство российских и мировых историков.

Если сомнения по поводу матери можно объяснить отсутствием надлежащей информации, чередой определенных событий, которые исследователям необходимо каким-либо образом объяснить, то спор о дате рождения подтверждает предположение историков о том, что борьба за великое княжение киевское была нелегкой и братоубийственной.

Следует напомнить, что правление Киевом давало звание Великого князя. В лествинничной форме этот титул считался главным, и его передавали старшим сыновьям. Именно Киеву платилась дань всеми остальными городами. Поэтому нередко в борьбе за старшинство использовались всевозможные уловки, в том числе изменение даты рождения.

Год рождения

Историками на основе летописей было установлено, что Ярослав Владимирович был третьим сыном Рогнеды, после Изяслава, Мстислава. После него шел Всеволод. Это подтверждается в летописи «Повесть временных лет». Самым старшим сыном, предполагается, был Вышеслав, матерью которого считается первая жена Владимира, варяжка Олова.

Между Мстиславом и Ярославом шел еще один сын князя Владимира, Святополк, рожденный от гречанки, вдовы его брата, киевского князя Ярополка Святославовича. Он погиб в борьбе с князем Владимиром за киевский престол, а его жена взята последним в наложницы. Отцовство было спорным, но князь Владимир считал его за родного сына.

На сегодня точно установлено, что Святополк был старше Ярослава Владимировича, его год рождения приходился на 979 г. Это подтверждает и ряд летописей. Было установлено, что бракосочетание князя Владимира и Рогнеды было в 979 году. Принимая во внимание, что он является третьим сыном Рогнеды, можно предположить, что дата рождения установлена не верно.

Многие ученые, в том числе и С. Соловьев, считают, что Ярослав Владимирович не мог родиться в 979 или 978 годах. Это подтверждают и исследования костных останков в XX веке, они свидетельствуют о том, что предположительно останки принадлежали человеку в возрасте от 50 до 60 лет.

Еще историк Соловьев высказывал сомнения относительно продолжительности жизни Ярослава - 76 лет. Исходя из этого, можно сделать вывод о неправильно установленной дате рождения. Это сделано с целью показать, что Ярослав был старше Святополка, чем и обосновать его право на киевское правление. По некоторым данным, дата рождения Ярослава должна соответствовать 988 или 989 годам.

Детство и юность

Князь Владимир даровал в правление сыновьям различные города. Князю Ярославу Владимировичу достался Ростов. На это время ему было только 9 лет, поэтому к нему был прикреплен так называемый кормилец, который был воеводой и назывался Будый или Буда. О ростовском периоде практически ничего не известно, так как для правления князь был достаточно молодым. После гибели в 1010 году князя новгородского Вышеслава, правителем Новгорода назначается ростовский князь Ярослав, которому на тот период было 18-22 года. Это еще раз подтверждает, что время его рождения в летописи временных лет указано неправильно.

Основание Ярославля

С историей возникновения Ярославля связана легенда, согласно которой князь Ярослав Владимирович Мудрый основал город во время своего путешествия из Ростова в Новгород по реке Волге. Во время стоянки князь со своей свитой отправился на большой утес, вдруг из чащи леса на него выскочил медведь. Ярослав, при помощи секиры и подбежавших слуг, убил его. На этом месте была построена небольшая крепость, из которой впоследствии вырос город, названный Ярославлем. Может это просто красивая легенда, но, тем не менее, дату своего рождения Ярославль считает от 1010 года.

Князь Новгородский

После гибели Вышеслава встал вопрос о правлении в Новгородском княжестве. Так как Новгород был вторым по значимости городом после Киева, где княжил Владимир, то управление должно было перейти по наследству к старшему сыну, Изяславу, который был в опале у отца, да и к моменту назначения правителя Новгорода скончался.

После Изяслава шел Святополк, но он сидел в темнице по обвинению в измене против отца. Следующим сыном по старшинству был князь Ярослав Владимирович Мудрый, которого князь Владимир поставил княжить в Новгороде. Этот город должен был выплачивать Киеву дань, которая составляла размер, равный 2/3 от всех собираемых налогов, остальных денег хватало только на то, чтобы содержать дружину и князя. Это вызывало недовольство новгородцев, которые ждали повода, чтобы восстать против Киева.

В краткой биографии Ярослава Владимировича Мудрого период Новгородского правления не достаточно известен. Все поколения Рюриков, правящие в Новгороде, проживали в Городище, расположенном недалеко от населенного пункта. Но Ярослав поселился в самом городе в торговом месте «Ярославово дворище». К этому периоду относят историки и женитьбу Ярослава. Его первую жену, по некоторым источникам, звали Анна (дословно не установлено). Она по происхождению была норвежкой.

Восстание против Киева

Под конец жизни Великий князь Владимир приблизил к себе своего младшего сына Бориса, которому передал управление войском и собирался оставить ему киевский престол, вопреки правилам наследования старшими сыновьями. Против него и выступил Святополк, на то время старший брат, которого Владимир бросил в тюрьму.

Ярослав решается идти войной против отца за отмену дани Киеву. Не имея достаточного войска, он нанимает варягов, которые прибыли в Новгород. Узнав это, Владимир собрался идти походом против восставшего Новгорода, но сильно приболел. Кроме того, в середине лета 1015 года на киевскую Русь вторглись печенеги. Вместо того, чтобы идти против Новгорода, Борис был вынужден сражаться против кочевников-степняков, которые разбежались под натиском армии Руси.

В это время в Новгороде варяги, изнывающие от безделья, занялись грабежом и насилием, что подняло против них местных жителей, которые перебили их. Ярослав был в своем загородном селе Ракоме. Узнав о случившемся, Ярослав приказал доставить к нему зачинщиков побоища, пообещав простить их. Но едва они появились, приказал схватить их и казнить. Чем навлек на себя гнев большей части Новгорода.

К этому моменту он получает письмо от своей сестры, которая сообщила ему о смерти Владимира. Понимая, что нельзя оставлять неразрешенные проблемы, Ярослав просит мира у новгородцев, пообещав выдать за каждого убитого определенный денежный размер виры (откупа).

Борьба со Святополком за престол в Киеве

Князь Владимир умирает в городе Берестове 15 июня 1015 года. Правление принял на себя старший из братьев Святополк, которого народ прозвал Окаянным. Чтобы обезопасить себя, он убивает своих младших братьев: любимого киевлянами Бориса, Глеба и Святослава. Та же участь ждала Ярослава Владимировича, время новгородского правления укрепило его как политика, и он представлял опасность для Святополка.

Поэтому Ярослав при поддержке новгородцев и призванных варягов в 1016 году разбил под Любичем войско Святополка и вступил в Киев. Окаянный несколько раз подступал к городу в союзе с печенегами. В 1018 г. ему на помощь подоспел король Польши Болеслав Храбрый - тесть Святополка, который вошел в Киев, захватил там жену Ярослава Анну, его сестер и мачеху. Но вместо того, чтобы передать престол Святополку, решил его захватить сам.

Опечаленный Ярослав вернулся в Новгород и решил бежать за границу, но горожане не отпустили его, объявив, что сами пойдут против поляков. Так же снова были призваны варяги. В 1019 году войска двинулись к Киеву, где местные жители, поднялись на битву с поляками. На реке Альте Святополк был разгромлен, ранен, но сумел убежать. Ярослав Владимирович - великий князь киевский воцарился на престоле.

Личная жизнь Ярослава

Историки так же расходятся во мнении, сколько у Ярослава было жен. Большинство склонно считать, что у князя была одна жена Ингигерда - дочь короля Швеции Олафа Шетконунга, на которой он женился в 1019 году. Но часть историков предполагает, что у него было две жены. Первая - норвежка Анна, от которой у него был сын Илья. Они, якобы, с сестрами и мачехой Великого Ярослава Владимировича были взяты королем Болеславом в полон, и увезены в Польские земли, где бесследно пропали.

Есть и третья версия, согласно которой, Анна - это имя Ингигерды в иночестве. В 1439 году инокиня Анна причислена к лику святых и является покровительницей Новгорода. Ингигерде отцом в дар были дарованы земли, которые прилегали к городу Ладога. Они позднее были названы Ингерманландия, где Петром I был построен Санкт-Петербург. У Ингигерды и князя Ярослава было 9 детей: 3 дочери и 6 сыновей.

Киевское правление

Годы правления Ярослава Владимировича были полны военных противостояний. В 1020 году родной племянник князя Брячислав вторгся в Новгород, взяв в нем много пленных и добычи. Дружина Ярослава настигла его на реке Судоме недалеко от Пскова, где он потерпел поражение от князя, бросив пленных и добычу, бежал. В 1021 году Ярослав отдает ему в удел города Витебск и Усвят.

В 1023 г. на земли Киевской Руси вторгся тмутараканский князь Мстислав, младший брат Ярослава. Он под Лиственным разбил войско Ярослава, захватив все левобережье. В 1026 году, собрав войско, Ярослав возвращается в Киев, где заключает с братом договор, о том, что будет править на правобережье, а левобережье будет принадлежать Мстиславу.

В 1029 году вместе с Мстиславом совершили поход в Тмутаракань, где разгромили и изгнали ясов. В 1030 году, покорил чудь на Балтике и заложил город Юрьев (Тарту). В этом же году он ходил на город Белз в Галиции и покорил его.

В 1031 году к Ярославу бежит король Норвегии Харальд III Суровый, который в последствие станет его зятем, женившись на дочери Елизавете.

В 1034 году Ярослав ставит Новгородским князем своего любимого сына Владимира. В 1036 год принес ему печальное известие - внезапно умер Мстислав. Обеспокоенный возможностью оспорить киевские владения последним из братьев - Судиславом, он заключает князя Пскова по наговору в темницу.

Значение правления Ярослава

Великий князь Ярослав Владимирович Мудрый правил данными в управление землями как рачительный хозяин. Он постоянно приумножал территории; укреплял границы, расселяя по степным просторам южных пределов пленных поляков, которые защищали Русь от степных кочевников; укрепил западные рубежи; прекратил навсегда набеги печенегов; строил крепости и города. За время его правления не прекращались военные походы, которые позволили сохранить государство от врагов и расширить его территории.

Но значение правления заключалось не только в этом. Время его правления - высший расцвет государства, эпоха процветания Киевской Руси. Прежде всего, он помогал распространению православия на Руси. Строил храмы, содействовал просвещению в этой сфере и подготовке священников. При нем были открыты первые монастыри. Его заслуга и в освобождении русской церкви от греческой и византийской зависимости.

В месте окончательной победы над печенегами он построил собор святой Софии, разукрашенный фресками и мозаикой. Там же были построены два монастыря: святого Георгия, в честь своего покровителя Георгия Победоносца и святой Ирины, во имя ангела жены. Киевский храм святой Софии был построен по подобию цареградского, это можно увидеть на фото. Ярослав Владимирович Мудрый способствовал возведению соборов Киевско-Печерской лавры и устройству монастыря.

Весь Киев был обнесен каменной стеной, в которой устроены Золотые ворота. Ярослав, будучи человеком просвещенным, приказал приобретать книги, и переводить их с греческого и других языков. Он сам много покупал. Все они собирались при Софийском соборе и были доступны для общего пользования. Он приказывал священникам обучать людей, при нем были образованы училища в Новгороде и Киеве.

Почему князя Ярослава Владимировича прозвали Ярославом Мудрым?

Особое значение историки придают составленным при Ярославле сборникам законов, которые действовали в Киевской Руси. Свод законов «Русская правда» был первым правовым документом, положившим основу законодательству Российского государства. Кроме того ее дополняли и разрабатывали в позднее время. Это говорит о том, что законами пользовались в обыденной жизни.

Был составлен церковный устав, он переведен с византийского языка. Ярослав заботился о распространении христианства, делал все, чтобы церкви сияли благолепием, а простые христиане были обучены основным православным законам. Он заботился о процветании городов и спокойствии людей, населяющих земли Киевской Руси. Именно за эти дела было дано Ярославу Владимировичу прозвище Мудрый.

Во времена Киевской Руси династические браки играли важное значение. Именно они помогали налаживать внешнеполитические связи. Он породнился со многими знатными родами Европы, что позволило ему решать многие дела без кровопролития. Его политика позволила наладить добрые отношения с братом Мстиславом и вместе с ним участвовать в новых походах.

Умер князь Ярослав Мудрый, как принято считать, 20.02.1054 года на руках Всеволода, своего сына. Им был дан завет своим детям: жить в мире, никогда не воевать друг с другом. Многие известные историки не согласны с датой смерти, но, тем не менее, это общепринятая дата. Похоронен в соборе святой Софии в Киеве. В XX веке склеп трижды вскрывали, в 1964 году при вскрытии его останки не были обнаружены. Считается, что их вывезли в 1943 году украинские приспешники фашистов. Останки, якобы, находятся в США.

Период княжеских усобиц. Сыновья Ярослава Мудрого

Вот что по этому поводу говорит А. Нечволодов (официальная версия).

«Перед смертью Ярослав делит власть над Русской землей между пятью своими сыновьями. «Вот я отхожу из этого света, дети мои! - завещал он им перед смертью. - Любите друг друга, потому что вы все братья родные, от одного отца и одной матери. Если будете жить в любви между собой, то Бог будет с вами. Он покорит вам всех врагов, и будете жить в мире; если же станете ненавидеть друг друга, то и сами погибнете и погубите землю отцов и дедов, которую они приобрели трудом своим великим. Так живите же мирно, слушаясь друг друга. Свой стол Киев - поручаю вместо себя старшему сыну моему Изяславу. Слушайтесь его, как меня слушались. Пусть он будет вам вместо отца. Святославу даю Чернигов, Всеволоду - Переяславль, Вячеславу - Смоленск, Игорю - Владимир; каждый да будет доволен своей частью; если же кто захочет обидеть брата своего, то ты, Изяслав, помогай обиженному».

После кончины отца своего сыновья его вступили во владение Русью.

Изяслав как старший получил киевский стол со всеми принадлежавшими Киеву волостями, а вместе с ним и Новгород, то есть оба русские конца Великого водного пути из варяг в греки; Святослав - землю Черниговскую, а также Тмутаракань, Рязань, Муром и страну вятичей; Всеволод, кроме Переяславля, - Ростов, Суздаль, Белоозеро и Поволжье, или берега Волги; Вячеслав - область Смоленскую, а Игорь - город Владимир-Волынский.

Через два года умер Вячеслав, и братья, согласно лествичному восхождению, перевели на открывшийся стол в Смоленске самого младшего - Игоря из Владимира; Игорь тоже вскоре умер, после чего волость его досталась трем старшим братьям.

Таким образом, в руках этих трех Ярославичей по смерти Вячеслава и Игоря сосредоточились все русские земли, кроме земли Полоцкой, отданной в удел потомству старшего сына святого Владимира от Рогнеды - Изяславу; в земле этой в описываемое время княжил внук Изяславов - Всеслав Бречиславич.

Большая тишина и любовь царили между князьями нашими в первые десять лет после кончины Ярослава, так как завет, данный им умирающим отцом, они еще свято хранили.

Тогда же они совершили ряд удачных походов против некоторых пограничных инородцев: голядов, живших в углу между реками Протвой и Окой; сосолов, обитавших близ Колывани, или нынешнего Ревеля, и, наконец, против торков, племени, родственного печенегам и обитавшего по соседству с Переяславской волостью; они были разбиты наголову.

Вскоре, однако, различного рода бедствия, как извне, так и внутри страны, разразились над Русской землей.

Началу этих бедствий предшествовал, по рассказу летописца, ряд чудесных знамений: река Волхов, вероятно вследствие сильного скопления льдов на низовье, шла пять дней подряд вверх; затем в течение недели на западе появлялась большая звезда с лучами кровавого цвета, а солнце в продолжение некоторого времени утратило свой блеск и восходило без лучей наподобие месяца; наконец, киевские рыболовы извлекли из реки неводом младенца, такого отвратительного урода, что он был ими тотчас же обратно заброшен в воду.

Вслед за этими знамениями начались и бедствия.

В степях на смену печенегам, наголову разгромленным Ярославом Мудрым в 1036 году под Киевом, появился новый свирепый и чрезвычайно хищный азиатский кочевой народ - половцы.

Половцы частью уничтожили, частью потеснили остатки печенегов и торков и прочно заняли Черноморское побережье вплоть до реки Днестра. Свой первый опустошительный набег на Россию они произвели зимой 1061 года, напав на Переяславскую землю, сильно разграбили ее и, захватив богатый полон, удалились на Дон.

Этим набегом началась наша жестокая борьба с новыми степными хищниками - половцами, продолжавшаяся почти без перерывов в течение двух столетий - вплоть до нашествия татар.

Через три года после описанного первого половецкого набега, в 1064 году, началась и первая княжеская усобица.

Причиной этой усобицы было недовольство своей участью князя-изгоя Ростислава Владимировича, сына самого старшего из Ярославичей, Владимира, славного строителя Новгородского храма Святой Софии, который умер еще при жизни Ярослава и, стало быть, не успел подняться по лествичному восхождению до киевского стола; вот почему и сын его Ростислав, как изгой, был исключен из общей очереди старшинства и обделен при распределении волостей своими дядями.

Этот князь Ростислав, человек храбрый, предприимчивый и умный, притом такой же добросердечный и великодушный, как его покойный отец, тяготясь своим положением, успел собрать в Новгороде, где он проживал с детства, удалых товарищей и неожиданно напал на Тмутаракань, доставшуюся, как мы видели, Святославу Черниговскому.

Здесь сидел в это время на княжении юный сын Святослава Глеб и мирно занимался измерением по льду ширины пролива из Азовского моря в Черное, когда на него внезапно налетел двоюродный брат Ростислав и изгнал из Тмутаракани.

Конечно, Святослав не замедлил выступить в поход, чтоб вернуть себе Тмутаракань. Ростислав, уважая дядю, говорит летописец, отдал ему город без сопротивления, но как только Святослав удалился, то опять сел в нем княжить, причем весьма быстро покорил себе касогов и другие соседние кавказские народы, пользуясь тем, что Святослав был в это время занят новой усобицей, поднятой полоцким князем Всеславом. Однако Ростислав был вскоре лишен жизни, и притом самым низким образом. Быстрое покорение им окрестных кавказских народов возбудило против него сильные опасения у греков, владевших городом Корсунью на Крымском побережье; чтобы избавиться от Ростислава, они подослали к нему одного своего знатного человека, который успел вкрасться в доверие к русскому князю, и однажды, когда Ростислав угощал его, грек, налив чашу вина, провозгласил здоровье хозяина и затем, отпив половину, передал ее Ростиславу, чтобы тот допил ее до дна, причем во время этой передачи выпустил незаметно из-под ногтя сильный яд, от которого доверчивый Ростислав и умер на шестые сутки, оставив трех сыновей-сирот: Рюрика, Володаря и Василька; место же его в Тмутаракани опять занял Глеб Святославич.

Так с кончиной Ростислава сама собой окончилась первая усобица между потомками Ярослава; но в это время на Руси шла уже другая усобица, и притом значительно более жестокая, между тремя Ярославичами с одной стороны и Всеславом, князем Полоцким, с другой, который считал себя также на положении изгоя ввиду того, что дед его Изяслав был совершенно выделен из остальной семьи святого Владимира и посажен с матерью в Полоцкой земле, причем уже у сына этого Изяслава, Бречислава, вышла в 1020 году усобица с великим князем Ярославом.

Теперь сын Бречислава, Всеслав, снова поднял оружие.

Князь этот, немилостивый, по сказанию летописца, на кровопролитие, больной какой-то язвой на голове, которую постоянно скрывал под повязкой, и рожденный будто бы от волхвования, оставил о себе память как о чародее за необыкновенное искусство чрезвычайно быстро и скрытно совершать свои походы.

В 1065 году, пользуясь, вероятно, тем, что внимание Ярославичей было отвлечено Ростиславом к Тмутаракани, Всеслав стал неожиданно осаждать Псков. Но Псков ему взять не удалось; тогда он в следующем, 1066 году неожиданно же подступил, по примеру отца своего, к Новгороду, полонил множество жителей с женами и детьми и снял колокола у Святой Софии.

Возмущенные этим, Ярославичи собрали войска и, вступив в страшные холода во владения Всеслава, подошли к Минску. Жители Минска, верные своему князю, их к себе не впустили и затворились. Тогда братья взяли город приступом, причем войска их в ярости изрубили множество жителей. Вскоре против Ярославичей выступил Всеслав, и встреча их произошла на реке Немизе, должно быть, недалеко от Минска. Здесь 3 марта 1067 года, несмотря на сильный снег, произошла злая сеча, в которой пало много народу с обеих сторон, но победа осталась за Ярославичами, и Всеслав должен был бежать.

Чтобы покончить с ним, Изяслав с братьями прибегли через несколько месяцев к следующему: они пригласили Всеслава для переговоров, пообещав не причинять никакого зла; когда же он прибыл и вошел в шатер Изяслава, то был тотчас же схвачен с двумя своими сыновьями и отвезен в Киев, где их посадили в поруб (тюрьму).

Это вероломство не принесло счастья Ярославичам, а, наоборот, как увидим, было источником многих бедствий.

В следующем, 1068 году половцы в огромном количестве подступили к границам Русской земли.

Изяслав, Святослав и Всеволод вышли им навстречу к берегам реки Альты, но имели слишком недостаточно войска и были наголову разбиты.

После этого поражения Изяслав и Всеволод с остатками своих воинов вернулись в Киев, а Святослав к себе в Чернигов.

В Киеве известие о погроме на Альте вызвало сильнейшее волнение; всеобщее негодование возгорелось против тысяцкого Коснячка, воеводы городских и сельских полков, которому ставились в вину все наши неудачи. Жители шумно требовали, чтоб им еще раздали оружия и коней и повели вновь биться против половцев. Вскоре возбуждение толпы перешло и против великого князя Изяслава; часть народа направилась к его терему, а часть к порубу, где был заключен Всеслав с сыновьями. Нерешительный Изяслав колебался, не знал, что предпринять, и, наконец, видя всеобщее неудовольствие против себя, решил бежать в Польшу; за ним оставил город и Всеволод; в это же время толпа вывела Всеслава из поруба, провозгласила его киевским князем, а затем кинулась грабить двор Изяслава.

Пока Изяслав поспешал в Польшу к своему двоюродному брату королю Болеславу Второму, сыну дочери Ярослава Мудрого - Доброгневы, а Всеслав, неожиданно очутившийся великим князем вопреки всем правилам лествичного восхождения, заводил свои порядки в Киеве, половцы разошлись по пограничным нашим областям и нещадно их пустошили. Когда они стали подходить к Чернигову, то Святослав, не оправившийся еще от поражения на Альте, тем не менее собрал сколько мог войска и вышел им навстречу к реке Снову. Половцев было двенадцать тысяч человек, у Святослава же насчитывалось не более трех тысяч.

Но князь этот вместе с обширнейшей образованностью соединял в себе и истинную воинскую доблесть. Он не смутился, выстроил полки и, обратившись к ним с теми же словами, с какими некогда его пращур, великий Святослав, обращался к своей дружине: «Потягнем же, братие. Уже нам некуда деться», стремительно ринулся на половцев. Это неожиданное и смелое наступление Святослава увенчалось самой полной победой: множество половцев было убито и потоплено в реке Снове, причем после поражения они оставили нас на некоторое время в покое».

Но оставим А. Нечволодова и опишем дальнейшие события, основываясь на научных фактах.

В 1068 году Изяслав был вынужден покинуть Киев в результате народного возмущения, и в столице Руси взошел на престол полоцкий князь Всеслав Брячиславич.

И хотя Изяславу удалось вернуться в Киев уже в следующем, 1069 году, удержался он в нем недолго и в 1073-м был снова изгнан - теперь уже родными братьями Святославом и Всеволодом (Святослав занял при этом киевский стол). После смерти в 1076 году Святослава, вернувшись вторично в уступленный ему миролюбивым Всеволодом Киев, Изяслав погиб в 1078 году в битве с племянниками Олегом Святославичем и Борисом Вячеславичем.

Многое из событий той драматической поры донесено до нас «Повестью временных лет» и другими древнерусскими источниками - многое, но далеко не все. Изяслава Ярославича еще около 1040 года отец женил на сестре польского князя Казимира I, а в пору киевского княжения Изяслава в Польше правил сын Казимира Болеслав II (1058–1079, король с 1076 года). Поэтому неудивительно, что пути изгнанника приводили его именно в Польшу и что, прежде всего, на Польшу были ориентированы его внешнеполитические связи. Братьям Изяслава приходилось искать себе в Западной Европе союзников, способных нейтрализовать воинственного польского князя (этим напоминавшего своего тезку и прадеда Болеслава Г). Некогда единая внешняя политика Руси раздробилась. Проследить за хитросплетением переменчивых военно-политических союзов противоборствовавших группировок русских князей мы можем только по западноевропейским источникам, данные которых иногда позволяют лучше понять и происходившее собственно на Руси.

Первое изгнание Изяслава было недолгим; настоящего военного вмешательства Болеслава II не потребовалось, и 2 мая 1069 года, оставив польское войско где-то на Волыни, Изяслав вошел в Киев, по словам «Повести временных лет», «с Болеславом, мало ляхов поим». Об этом эпизоде кроме «Повести» свидетельствуют и польские источники, но ценность их сведений для историка весьма ограничена: скудость фактов в них компенсируется многословными панегирическими анекдотами из жизни непобедимых польских князей, к тому же неверно перетолкованными. Вот что сообщает об интересующем нас сюжете Аноним Галл: «Итак, король Болеслав II, как и великий Болеслав I, врагом вступил в столицу Русского королевства (Ruthenorum regnum) главный город Киев (Kygow) и оставил памятный знак ударом своего меча в Золотые ворота. Еще он утвердил там на королевском троне одного русского из своей родни, которому и принадлежало королевство, всех же восставших против него устранил от власти. О блеск земной славы, о храбрость и твердость воинская, о величие королевской власти! Король, им поставленный, попросил щедрого Болеслава, чтобы тот выехал ему навстречу и даровал ему поцелуй мира, дабы оттого его (Изяслава) больше почитал его народ. Поляк хотя и согласился, но при условии, что русский даст, что он (Болеслав) пожелает. И вот, после того как сосчитали количество шагов коня Болеслава Щедрого от лагеря до места встречи, русский выложил столько же гривен золота (в данном случае гривна соответствовала 200 граммам. - Авт.). И тогда, наконец, не сходя с коня, Болеслав, с улыбкой дернул его за бороду и даровал ему куда как дорогой поцелуй. С тех пор Русь будто бы платит Польше дань».

Что можно почерпнуть из этого рассказа? Он характеризует больше его автора, чем события. Описанное Анонимом прилюдное целование, возможно, и было в действительности, но суть церемонии хронистом не понята: подергивание за бороду - не покровительственный жест победителя, а символическое скрепление договора, известное еще со времен викингов. Винцентий Кадпубек, не имея, что добавить по сути дела, не может, однако, просто оставить все как есть; в результате комизм ситуации возрастает: «Схватив подошедшего короля за бороду, он треплет ее и многократно дергает, приговаривая: «Пусть трепещет эта голова, перед которой надлежит вострепетать вам». Дергая все сильнее снова и снова, он добавляет: «Вот муж, которого мы удостаиваем нашей милости».

В приведенных рассказах все хорошо, кроме их достоверности: летопись буднично сообщает, как киевляне «избиваху ляхи отай (тайком)» («Повесть временных лет», с. 75).

Так что у Болеслава, вероятно, не было большой охоты вмешиваться в русские дела, когда Изяслав в 1073 году вторично явился к нему, несколько наивно полагаясь на прихваченную казну. «Этим добуду воинов», - передает летописец намерения князя («Повесть временных лет», с. 79). Болеслав деньги отобрал, а «воев» не дал, «показав» Изяславу «путь от себе», а попросту говоря, выдворив его. Польские авторы об этом поступке Болеслава «Щедрого» и «Смелого», естественно, умалчивают, но зато мытарства Изяслава с семьей во время его второго изгнания хорошо отражены в немецких и папских источниках.

Первым в их ряду надо по праву поставить пространное сообщение от 1075 года в «Анналах» Ламперта Херсфельдского. Ламперт работал над своими «Анналами» в Херсфельдском монастыре в конце 70-х годов XI века, и для периода после 1040 года, а особенно - с конца 1060-х годов, они служат источником неоценимым, хотя и заметно тенденциозным: во вспыхнувшем в 1075 году споре об инвеституре между королем Генрихом IV (1056–1106, император с 1084 года) и Папой Григорием VII (1073–1085) анналист был противником Генриха. Впрочем, в занимающем нас фрагменте эта тенденциозность не прослеживается.

«Через несколько дней после Рождества 1074 года в Майнц (на Рейне, при впадении в него Майна) к Генриху IV «явился король Руси (Ruzenorum тех) по имени Димитрий, привез ему неисчислимые сокровища - золотые и серебряные сосуды и чрезвычайно дорогие одежды - и просил помощи против своего брата, который силою изгнал его из королевства и сам, как свирепый тиран, завладел королевской властью. Для переговоров с тем о беззаконии, которое он совершил с братом, и для того чтобы убедить его впредь оставить незаконно захваченную власть, иначе ему вскоре придется испытать на себе власть и силу Германского королевства, король немедленно отправил Бурхарда, настоятеля Трирской церкви. Бурхард потому представлялся подходящим для такого посольства, что тот, к которому его посылали, был женат на его сестре, да и сам Бурхард по этой причине настоятельнейшими просьбами добивался от короля пока не принимать в отношении того (то есть Святослава) никакого более сурового решения. Короля Руси до возвращения посольства король (то есть Генрих) поручил заботам саксонского маркграфа Деди, в сопровождении которого тот и прибыл сюда».

А вот финал, разыгравшийся уже в Вормсе (на Рейне, несколько выше Майнца) по возвращении Генриха IV из очередного похода против восставших саксов: «Бурхард, настоятель Трирской церкви, посланный с королевским посольством к королю Руси, вернулся, привезя королю столько золота, серебра и драгоценных тканей, что и не припомнить, чтобы такое множество когда-либо прежде разом привозилось в Германское королевство. Такой ценой король Руси хотел купить одно: чтобы король не оказывал против него помощи его брату, изгнанному им из королевства. Право же, он вполне мог бы получить это и даром, ибо Генрих, занятый внутренними домашними войнами, не имел никакой возможности вести войны внешние с народами столь далекими. Дар, дорогой и сам по себе, оказался тем более ценен, что был сделан в нужный момент. Ибо огромные расходы на последнюю войну (против саксов) опустошили королевскую казну, тогда как войско выражало сильное недовольство, настойчиво требуя платы за только что завершившийся поход. Если бы его требования не были удовлетворены с королевской щедростью, то не приходилось сомневаться, что оно не было бы уже столь послушно, а ведь оставшаяся часть дела (саксонской войны), как следовало опасаться, была, без сомнения, большей».

Общая интонация рассказа Ламперта отмечена неприкрытой иронией по отношению к Генриху IV (его неумеренные и неисполнимые угрозы в адрес Святослава, пустая казна в результате неразумной внутренней войны), но на изложении канвы событий это не сказывается. Любопытно, что примерно в том же ключе выдержано и краткое сообщение французского хрониста начала XII века, Сигеберта из Жамблу (Sigeberti Gemblacensis chronicon): «Так как двое братьев, королей Руси (regee Russorum), вступили в борьбу за королевство, один из них, лишенный участия в королевской власти, настойчиво просил императора Генриха, которому обещал подчиниться сам и подчинить свое королевство, если с его помощью снова станет королем. Но все было напрасно; ведь тяжелейшая смута в Римской империи заставляла его (Генриха) больше заботиться о своем, чем добывать чужое. Ибо саксы, возмущенные многими великими несправедливостями и беззакониями со стороны императора, восстали против него».

Нет сомнений, что мы имеем дело с тем же немецким посольством, о котором идет речь и в «Повести временных лет» (там оно датировано 1075 годом), причем, по забавному совпадению, летописец не жалеет мрачного сарказма, описывая похвальбу Святослава Ярославича перед немецкими послами.

Итак, не получив ожидавшейся поддержки у польского князя Болеслава II, Изяслав Ярославич через Тюрингенскую марку маркграфа Деди направился к германскому королю. Попутно выясняются любопытные детали. Во-первых, реакция Болеслава, оказывается, вовсе не была столь импульсивной, как можно было бы подумать, читая древнерусскую летопись: Изяслав провел в Польше больше полутора лет, коль скоро, изгнанный в марте 1073 года, он прибыл к Генриху IV только в самом начале 1075 года. Следовательно, у Болеслава было достаточно времени, чтобы взвесить все «за» и «против», и он предпочел союз со Святославом Ярославичем, соблазнившись русской военной помощью. В самом деле, в 1076 году (или, возможно, в конце 1075 года) русское войско во главе с молодыми князьями Олегом Святославичем и Владимиром Всеволодовичем Мономахом воюет на стороне Польши в Чехии против чешского князя Братислава 11(1061–1092, король с 1085 года), верного союзника Генриха IV. Кроме того (снова уточняя картину, рисуемую «Повестью временных лет»), становится очевидным, что далеко не все «именье» Изяслава было отобрано в Польше, раз его подношения могли произвести такое впечатление в Германии. Здесь что-то не так, и летописец представляет дело явно упрощенно, хотя, думается, не по своей вине. Недаром прочувствованные слова о судьбе Изяслава - «блудил по чужим землям, имения лишен» - вложены им, печерским летописцем, в уста самого

Изяслава. Последний в конце жизни был частым гостем в Печерском монастыре, и едва ли подлежит сомнению, что сведения о его зарубежных мытарствах восходят к его собственным рассказам. Князь мог, естественно, несколько сгущать краски. Не случайно этот же миф об отобранных сокровищах был им изложен и на другом конце Европы - Папе Григорию VII.

Изяслав, безусловно, понимал, что на реальную военную помощь со стороны Генриха IV рассчитывать не приходится, что ее может предоставить только польский князь. Но как изменить позицию Болеслава II? С германским королем польский князь в те годы враждовал, оставалось обратиться еще к одному авторитету - Папе Римскому, с которым Болеслав как раз вел переговоры о предоставлении ему королевского титула (что и состоялось в 1076 году). Уже из Германии, но не дожидаясь возвращения посольства Бурхарда, Изяслав отправил в Рим своего сына Ярополка со странным, казалось бы, предложением: принять Русь под покровительство папского престола, как в свое время Мёшко I отдал под покровительство Рима Древнепольское государство (сравните, впрочем, это с утвеждением Сигеберта из Жамблу, будто Изяслав обещал подчинить Русь Генриху IV). Но чем еще можно было соблазнить Григория VII? Расчет оказался верным. Григорий похвалил Изяслава и сделал выговор Болеславу. Обо всем этом мы узнаем из двух посланий Папы Григория VII Изяславу Ярославичу и Болеславу II, датированных апрелем 1075 года.

«Григорий епископ, раб рабов Божиих, Димитрию, королю Руси (rex Ruscorum), и королеве, его супруге, желает здравствовать и шлет апостолическое благословение. Сын ваш, посетив гробницы апостолов, явился к нам со смиренными мольбами, желая получить названное королевство из наших рук в качестве дара святого Петра и изъявив поименованному блаженному Петру, князю апостолов, надлежащую верность. Он уверил нас, что вы без сомнения согласитесь и одобрите эту его просьбу и не отмените ее, если дарение апостолической властью обеспечит вам благосклонность и защиту. В конце концов мы пошли навстречу этим обетам и просьбам, которые кажутся нам справедливыми, учитывая как ваше согласие, так и благочестие просившего, и от имени блаженного Петра передали ему бразды правления вашим королевством, движимые тем намерением и милосердным желанием, дабы блаженный Петр охранил вас, ваше королевство и все ваше имение своим перед Богом заступничеством и сподобил вас мирно, всечестно и славно владеть названным королевством до конца вашей жизни, и по окончании этой войны испросил для вас славу вечную у Царя вышнего».

Послание выдержано в выражениях обтекаемых, и из него трудно уразуметь, что же именно произошло весной 1075 года в Риме. Это и понятно: для конкретных переговоров с князем о том, «чего нет в письме», Григорий VII направил к нему своих послов, один из которых был его (князя) известным и верным другом (следовательно, Изяслав не впервые имел дело с Римом?). В конце письма польскому князю среди общих моральных наставлений вдруг читаем: «… а среди прочего надобно вам соблюдать милосердие, против которого (как бы нам ни было неприятно говорить об этом) вы, кажется, согрешили, отняв деньги у короля Руси. Поэтому, сострадая вам, убедительнейше просим вас из любви к Богу и святому Петру: велите вернуть все, что взято вами или вашими людьми, ибо знайте, что по вере нашей беззаконно похищающий добро чужого, если не исправится, имея возможность исправиться, никогда не удостоится Царствия Христова Божия».

Как отнесся польский князь к увещаниям Папы, сказать трудно. Открыто игнорировать их он, разумеется, не мог. Но его участие в возвращении Изяслава в Киев весной 1077 года могло объясняться и переменой политической ситуации - внезапной смертью Святослава в декабре 1076 года (ирония судьбы: князь пал жертвой не своих врагов, которых так опасался, а неудачной хирургической операции - «от резания желве», то есть опухоли, как замечает летописец). Так или иначе, но в 1076 году Изяслав, как можно думать, уже снова находился в Польше, ибо именно к этому времени, вероятно, относится надпись на покрове на раку святого АдальбертаВойтеха, подаренном Изяславом Гнезненскому собору: «Orationibus Sancti Demetrii coucedat omnipotens multos annos servo tuo Izaslaw duci Russia ob remissionem peccaminum et regni celestes Imperium. Amen. Fiat Domine in nomine Tuo».

С пребыванием Изяслава Ярославича в Германии связано еще одно событие, политическая подоплека которого станет ясна только из дальнейшего. Мы уже говорили о пристрастии «Саксонского анналиста» к генеалогии. Чтобы лучше представлять себе, до какой степени детализации доходили иногда средневековые родословцы и как разбегаются в подобных случаях глаза у историков, приведем нужный нам фрагмент, не слишком его сокращая. В связи с сообщением о смерти в 1062 году тюрингенского маркграфа Вильгельма автор вдается в его генеалогию: «Марку получил его (Вильгельма) брат Оттон из Орламюнде. У них, то есть у Вильгельма и Оттона, был брат Поппон, у которого был сын Ульрих, женившийся на сестре венгерского короля Владислава (Ласло I Святой, 1077–1095), которая родила ему Ульриха-младшего, который женился на дочери Людвига, пфальцграфа Тюрингии… У Оттона же женой былаАделаиз Брабанта, из замка под названием Лувен, которая родила ему трех дочерей: Оду, Кунигунду и Адельхайду. Оду взял в жены маркграф Экберт-младший из Брауйшвайга, она умерла бездетной. Кунигунда вышла за короля Руси (rex Ruzorum) и родила дочь, на которой женился кто-то из тюрингенской знати по имени Гюнтер и родил от нее графа Сипло. После его (мужа) смерти она вернулась на родину и вышла замуж за Куно, графа Байхпинген, сына герцога Оттона Нортхаймского (в 60-х годах XI века Оттон был некоторое время герцогом баварским), и родила ему четырех дочерей. После же его смерти ее третьим мужем стал Виперт-старший. Адельхайда же вышла за Адальберта, графа Валленштедт» и так далее.

После некоторых колебаний историки нашли правильное решение: «королем Руси» и мужем Кунигунды был Ярополк Изяславич. После смерти в 1067 году Оттона Орламюндского Адела (Адельхайда) Брабантская вышла замуж за того самого Деди (вместе с ее рукой получившего и Тюрингенскую марку), который опекал Изяслава Ярославича. Но в чем же был расчет Изяслава, женившего сына на падчерице маркграфа Деди? Или это был уже жест отчаяния? Ответ невозможно получить, не вникнув во внешнюю политику того времени, проводившуюся соперниками Изяслава на Руси - Святославом и Всеволодом Ярославичами. Прежде чем переходить к ней, познакомимся напоследок с памятником в своем роде исключительным, без которого круг источников, связанных с изгнанием Изяслава Ярославича, был бы далеко не полон.

Мы имеем в виду так называемый молитвенник Гертруды, жены Изяслава (это единственный источник, сообщающий имя княгини). Молитвенник записан на листах, приплетенных к принадлежавшей Гертруде «Псалтири», иллюминированной (то есть снабженной миниатюрами) рукописи X века трирского происхождения, и молитвенник не следует смешивать, как то иногда делают, с Гертрудиной или «Эгбертинской (по имени трирского архиепископа X века Эгберта) Псалтирью». Тексты молитв принадлежат, вероятно, самой дочери Мешка II (который, по некоторым сведениям, также отличался незаурядной образованностью) и обращены, помимо Христа и Богоматери, чаще всего к св. Петру (имя Ярополка в крещении) и св. Елене (очевидно, православным именем Гертруды было Елена). Княгиня молится за «нашего короля» (то есть, надо полагать, за своего мужа, князя Изяслава), но чаще - за Петра-Ярополка, которого называет своим «единственным сыном».

Кстати говоря, эти ее слова позволяют думать, что другой Изяславич - Святополк (будущий киевский князь) не был сыном от Гертруды. Так как Изяслав женился рано, а умер прежде жены, то неизбежен вывод: Святополк был от наложницы (случай в княжеском семействе не такой уж редкий). Впрочем, некоторые интонации молитв Гертруды также дают повод для догадок, что в семейной жизни Изяслава было не все гладко.

Молитвы за Папу и императора (!) позволяют условно датировать их временем изгнания Изяслава Ярославича (впрочем, тексты в конце молитвенника - всего молитв около девяноста - явно относятся уже ко времени княжения Ярополка на Волыни, к 1078–1086 годам). О том же, кажется, говорят и великолепные миниатюры, которыми, как и «Псалтирь», снабжен молитвенник; из них, по меньшей мере, две заслуживают упоминания в связи с нашей темой. Одна является словно прямой иллюстрацией к визиту Ярополка Изяславича в Рим; на ней Гертруда (у ее фигуры - кириллическая надпись «М[ате]р[ь] Яропъл[ча]») припадает к стопам начальника апостолов св. Петра (преемниками которого в качестве римских епископов, как известно, считаются Римские Папы), а Ярополк обращен к нему в просительном жесте; за спиной Ярополка - его жена Кунигунда-Ирина. Другая миниатюра изображает Ярополка с его немецкой супругой, венчаемых Христом (довольно распространенный сюжет); рядом с князем и княгиней, предстательствуя за них, стоят их святые покровители св. Петр и св. Ирина.

Однако вернемся к официальной версии.

«В следующем, 1076 году Святослав и Всеволод выслали Болеславу на помощь против чехов вспомогательное войско под начальством своих старших сыновей, молодых князей - Олега Святославича и Владимира Всеволодовича Мономаха, прозванного последним именем в честь деда по матери, греческого царя Константина Мономаха. Известие о движении русской вспомогательной рати заставило чехов поспешить просить Болеслава о мире, который они и получили от него за тысячу гривен серебра, после чего Болеслав известил об этом Олега и Владимира, прося их возвратиться назад. Но по понятиям того времени, раз выступив в поход, возвратиться из него ни с чем считалось бесчестьем, а потому наши князья ответили Болеславу, что они не могут без стыда пред отцами своими и землей возвратиться назад, ничего не сделавши, и двинулись вперед, чтобы «взять свою часть». После четырех месяцев хождения по Чешской земле князь чешский запросил их о мире и также заплатил за него тысячу гривен серебра. Конечно, этот поход Олега и Владимира Мономаха был крайне не по душе Болеславу; между тем в том же 1076 году скончался великий князь Святослав от своей постоянной болезни - желвей, или опухолей на теле. Тогда Болеслав решил снова помочь Изяславу и дал ему несколько тысяч поляков, чтобы идти на Киев, где после Святослава сел Всеволод.

Всеволод с войском вышел против старшего брата, и они встретились на Волыни, но здесь вместо боя у братьев произошло самое сердечное примирение, после чего поляки были отпущены домой, Изяслав направился к Киеву, а Всеволод должен был сесть в Чернигове.

Это примирение двух оставшихся в живых сыновей Ярослава Мудрого не принесло, однако, мира Русской земле.

Усобицу подняли опять князья-изгои. Мы видели, что младшие сыновья Ярослава, Вячеслав и Игорь, недолго пережили отца, и волости, где они сидели, перешли по их смерти трем старшим Ярославичам. Теперь дети Вячеслава и Игоря, оставшись за смертью отцов изгоями, подросли и сами стали промышлять себе волости.

В то самое время, когда происходило на Волыни трогательное примирение старых князей Изяслава и Всеволода, молодой их племянник, сын покойного Вячеслава, Борис неожиданно напал с собранной им дружиной на Чернигов и овладел им. Затем, просидевши в нем восемь дней, он бежал в Тмутаракань к двоюродному брату Роману Святославичу, так как узнал о состоявшемся примирении Изяслава и Всеволода и, конечно, понял, что оба старых дяди, действуя вместе, не дадут ему удержаться в Чернигове.

Сев вновь после вторичного своего изгнания в Киеве, Изяслав, видимо, не мог забыть обид, нанесенных ему покойным братом Святославом, так как стал переносить свой гнев на его сыновей. Скоро Глеб Святославич был изгнан из Новгорода и погиб затем далеко на севере, в стране Чуди Заволоцкой, а Олег был выведен Изяславом из Владимира-Волынского, где сидел до этого».

Князь Глеб Святославич, пользовавшийся при жизни общей любовью, может служить наглядным примером многочисленных подвигов наших князей и того, с какой легкостью они переносились вместе со своими дружинами с одного конца Руси на другой. После того как князь Ростислав Владимирович вторично занял Тмутаракань, Глеб был посажен в Муроме, а потом в Новгороде, откуда совершил несколько удачных походов против мелких чудских племен. Здесь же он прославился особым подвигом; во время мятежа, поднятого однажды волхвом-кудесником, хулящим христианскую веру (причем толпа приняла сторону этого волхва и готова была растерзать епископа, вышедшего с крестом обличать его), Глеб смело вышел вперед, подошел к волхву и спросил его: «Знаешь ли, что будет сегодня?» - «Знаю, - уверенно ответил ему волхв, - я сотворю великие чудеса». Тогда Глеб быстро поднял топор, который он держал, и ударил им по волхву, тут же испустившему дух. Пораженная этим толпа сразу поняла, что имела дело с обманщиком, и мятеж тотчас же утих.

Рис. 100. Князь убивает волхва. Рисунок из Радзивилловской летописи

А. Нечволодов продолжает: «Тогда Олег пошел к дяде Всеволоду в Чернигов; он был очень дружен с сыном Всеволода - Владимиром Мономахом и был крестным отцом его старших сыновей Мстислава и Изяслава; к тому же и отец его Святослав жил до смерти в полном согласии с Всеволодом; все это давало полное основание Олегу рассчитывать на хороший прием в Чернигове. Однако Всеволод не хотел или не мог дать Олегу против воли Изяслава какой-либо волости, и вследствие этого, тяготясь жить в доме дяди без дела и в положении нахлебника, Олег также вскоре отправился к брату Роману в Тмутаракань.

Изгнав сыновей Святослава, Изяслав распорядился освободившимися волостями так: своего старшего сына Святополка он посадил в Новгороде, следующего за ним сына, Ярополка, в Вьгшгороде, а племянника, Владимира Мономаха, в Смоленске.

Князья-изгои, собравшись в Тмутаракани, не хотели сидеть спокойно; они деятельно готовились вступить в борьбу с дядями, и в 1078 году Олег Святославич и Борис Вячеславич, ведя с собой большие толпы половцев, направились к Чернигову против Всеволода. Всеволод вышел им навстречу, сразился и был побежден, причем половцы перебили в этой сече много знатных русских людей. Затем Олег и Борис вошли в Чернигов, а Всеволод отправился в Киев жаловаться Изяславу на свою беду.

«Брат, - отвечал ему Изяслав, тронутый его горем, - не тужи, вспомни, что со мной самим случилось! Во-первых, разве не изгнали меня и именья моего не разграбили? Потом, в чем я провинился, а был же изгнан вами, братьями своими? Не скитался ли я по чужим землям, ограбленный, а зла за собой не знал никакого? И теперь, брат, не станем тужить; будет ли нам часть в Русской земле, то обоим, лишимся ли ее, то оба же вместе; я сложу свою голову за тебя».

После этих слов Изяслав стал спешно собирать большую рать от мала до велика и выступил к Чернигову с сыном своим Ярополком из Вышгорода. К ним присоединился и Всеволод, к которому спешно пришел на помощь Владимир Мономах из Смоленска.

Когда Изяслав и Всеволод с сыновьями подошли к Чернигову, то Олега и Бориса в городе не было - они пошли собирать войско против дядей; однако черниговцы не пустили к себе Изяслава и Всеволода и затворились за городскими стенами, коих было две: наружная и внутренняя.

Скоро Владимир Мономах отбил восточные ворота и, пожегши дома, стоявшие между обеими стенами, стал готовиться к приступу внутреннего города, где укрылись жители. Но в это время пришла весть, что Олег и Борис приближаются с собранной ратью. Изяслав, Всеволод, Владимир и Ярополк рано утром сняли осаду Чернигова и двинулись навстречу племянникам. Те стали советоваться, что им делать? Олег был человеком смелым и воинственным, но при этом разумным; он говорил Борису: «Нельзя нам стать против четырех князей; пошлем лучше к дядям с просьбой о мире». Но на это пылкий Борис отвечал ему пренебрежительно: «Если ты хочешь, то стой и смотри только; я один пойду на них на всех».

После этого полки их пошли вперед, и 3 октября 1078 года они встретились с дядями на Нежатиной Ниве.

Сеча была очень злая. Неблагоразумный Борис был убит в самом ее начале, а затем пал и старый Изяслав; он стоял среди своих пеших полков, как вдруг один из неприятельских воинов наехал на него и нанес смертельный удар копьем в плечо. Несмотря на убиение двух князей с обеих сторон, битва продолжалась еще долго; наконец Олег побежал и едва мог уйти в Тмутаракань.

Когда тело князя Изяслава прибыло в Киев, то ему навстречу вышел весь город и провожал с великим плачем, искренне жалея покойного. Так окончил свой земной путь, полный превратностей, старший сын Мудрого Ярослава, исполнив в конце дней своих отцовский завет - помогать обиженному брату, и сложил при этом свою голову. Эта прекрасная смерть расположила к его памяти все сердца, тем более что Изяслав обладал многими хорошими душевными свойствами: был очень набожен и добросердечен, и только недостаток твердой воли был главной причиной его жизненных ошибок.

Рис. 101. Всеволод Ярославич. По «Титулярнику»

После Изяслава, по правилам лестничного восхождения, на великое княжение сел Всеволод.

Сохранилось предание, что Ярослав перед кончиной дал Всеволоду, бывшему его любимым сыном, особое благословение: «Благо тебе, сын мой, - говорил он ему, - что покоишь мою старость, и радуюсь о кротости твоей. Бог даст, займешь ты после своих братьев киевский великокняжеский стол - правдой, а не насилием.

Когда умрешь, пускай кости твои лягут рядом с моими, в Киеве, у Святой Софии, потому что я люблю тебя пуще братии твоей». Благословение это оказалось пророческим - Всеволод действительно занял киевский стол правдой после братьев своих».

«Великое княжение его было одним из самых беспокойных, так как все время не прекращались жестокие усобицы.

Как мы видели, все усобицы при Изяславе происходили из-за того, что осиротелые племянники не получали волостей и обращались в изгоев, причем Изяслав после вторичного своего возвращения в Киев превратил в таких же изгоев и сыновей Святослава, отняв у них волости, которыми они владели при своем отце. Конечно, это было сделано Изяславом под влиянием гнева на Святослава за вторичное свое изгнание из Киева, причем, разумеется, Изяслав имел полное основание считать достижение Святославом киевского стола незаконным, а потому и детей его лишенными права на дальнейшее участие в очередном порядке владения Русской землею.

Но несомненно также, что Всеволод, который сам помогал Святославу изгнать Изяслава и сесть на киевский стол и который до самой смерти Святослава считал его законным великим князем, уже не мог после этого, севши на старший стол, выключить его детей из очередного порядка наследования.

Однако, несмотря на это, Всеволод, враждуя с молодыми Святославичами за недавнее изгнание из Чернигова, занявши киевский стол, также не хотел давать им части в Русской земле и тем, конечно, создал как для себя, так и для потомства своего новую большую усобицу.

Севши на великое княжение, Всеволод взял себе все принадлежащие к киевскому столу волости; сына Владимира Мономаха посадил в Чернигове, Ярополка Изяславича - во Владимире-Волынском, придав ему и Туров, а Святополка Изяславича - в Новгороде.

Обиженные племянники, все люди предприимчивые и воинственные, ненадолго оставили в покое своего дядю.

Первый ополчился на Всеволода сидевший до сих пор смирно в Тмутаракани Роман Святославич Красный, прозванный так за свою красоту. Он нанял половцев и в 1079 году вошел с ними в Русскую землю. Всеволод вышел ему навстречу, встал у Переяславля и успел заключить с половцами мир, склонив их на свою сторону, разумеется, золотом; заключив мир, половцы отступили, а когда Роман затеял с ними по этому поводу ссору, он был ими убит. Затем, вернувшись в Тмутаракань, половцы захватили Олега Святославича и отправили его в Грецию, где он был заточен на острове Родосе; вероятно, греческий император сделал это в угоду Всеволоду, женатому на греческой царевне. На место убитого Романа и заточенного Олега великим князем был отправлен в Тмутаракань посадник - боярин Ратибор.

Но Тмутаракань недолго оставалась без князей. На следующий год в нее явились и изгнали Ратибора: Давид, сын покойного князя Игоря Ярославича, и Володарь, один из трех сыновей князя Ростислава Владимировича, отравленного в Тмутаракани корсунским греком в 1066 году.

Однако и этим двум князьям удалось недолго посидеть в Тмутаракани. После двух лет заточения на острове Родосе, в 1080 году, Олегу посчастливилось бежать; он подступил к Тмутаракани и при помощи приведенных с собой людей овладел ею; затем, казнив всех, кого мог захватить из лиц, причастных к убийству брата Романа, предложил Давиду и Володарю выйти из Тмутаракани».

Игумен Даниил в своем «Хождении» называет «князя Олега-Михаила» между Давидом Святославичем и Панкратием Ярославом Святославичем, то есть в окружении родных братьев - черниговских князей. Дополнительными аргументами в пользу того, что он был тмутараканским князем, могут служить определяемые временем княжения Олега Святославича в Тмутаракани серебряные монеты с изображением архангела Михаила и надписью: «Господи, помози рабу своему Михаилу», а также серия новгородских печатей, которую мы относим к сыну Олега Святославича - Николаю-Святославу Олеговичу. На этих печатях патрональное изображение самого Святослава (св. Николай) сочетается с патрональным изображением его отца (архангел Михаил).

Князь Олег-Михаил Святославич родился в середине XI века. Первое упоминание о нем в летописи относится к 1076 году, когда он выступает уже во главе войска. До этого времени он в течение какого-то периода (но не ранее 1073 года) был волынским князем, около 1076 года его вывел из Владимира-Волынского Всеволод Ярославич. В 1078 году Олег ненадолго овладевает Черниговом, но после битвы на Нежатиной Ниве вынужден бежать в Тмутаракань. В следующем году он был увезен хазарами «за море» в Царьград и до 1083 года находился в Византии. Игумен Даниил в начале XII века слышал на Родосе рассказы местных жителей о пребывании среди них русского князя Олега в течение двух лет и двух зим. В 1083 году, по возвращении из Византии, Олег захватывает Тмутаракань и княжит там до 1094 года, затем осаждает Владимира Мономаха в Чернигове и возвращает себе черниговский стол. В 1095–1096 годах, во время войны с Мономахом, Олег подчиняет себе Муром и Рязань. По решению Любецкого съезда 1097 года за ним закрепляются в качестве вотчин Новгород Северский и Курск. Умер Олег Святославич в 1115 году.

Источники не сообщают подробностей ни относительно жены Олега Святославича, ни относительно времени рождения его пяти сыновей. В этой связи представляется правильным давать самую общую датировку по печатям Феофано Музалон (последняя треть XI - начало XII века).

Феофания Музалон называет себя в период владения Тмутараканью ее супруга, Олега Святославича Черниговского, архонтиссой Росии.

Говорят, что своей супруге Олег передал город Росия, что напротив Тмутаракани на Крымском берегу (именно там будет найден «Тмутараканский камень»).

На печати Олега-Михаила, когда он, обосновавшись на берегах Боспора, заключил антирусский союз с кочевниками и противопоставил себя коалиции русских князей, написано: «Архонт Матархи, Зихии и Хазарии». Это означает, что Олег был всехазарским ханом.

Связывая, вслед за А. В. Соловьевым, печать архонта Михаила с князем Олегом Святославичем, мы не можем не отметить своеобразия его титула, запечатленного в легенде буллы. Избрав этот титул, столь отличный от традиционного титула архонта России, Олег Святославич как бы поставил себя вне сообщества русских князей, подчеркнув особое положение своих тмутараканских владений в системе русских земель.

Ярослав Владимирович, в историографической традиции Ярослав Мудрый. Родился ок. 978 года - умер 20 февраля 1054 года в Вышгороде. Князь ростовский (987-1010), князь новгородский (1010-1034), князь киевский (1016-1018, 1019-1054).

Ярослав Мудрый родился около 978 года. Сын крестителя Руси князя (из рода Рюриковичей) и полоцкой княжны .

При крещении был наречён Георгием.

Ярослав впервые упоминается в Повести временных лет в статье 6488 (980) года, в которой рассказано о женитьбе его отца, Владимира Святославича, и Рогнеды, а после перечисляются 4 сына, родившихся от этого брака: Изяслав, Мстислав, Ярослав и Всеволод.

Год рождения Ярослава Мудрого

В статье 6562 (1054) года, где рассказывается о смерти Ярослава, говорится, что прожил он 76 лет (по древнерусскому счету лет, то есть прожил 75 лет и умер на 76-том году жизни). Соответственно, согласно летописным известиям, родился Ярослав в 978 или 979 году. Эта дата является наиболее употребительной в литературе.

Однако существует мнение, что данный год является ошибочным. В летописной статье под 1016 (6524) годом говорится о вокняжении Ярослава в Киеве. Если верить этому известию, то Ярослав должен был родиться в 988 или 989 году. Объясняется это по-разному. Татищев считает, что имела место ошибка и должно быть не 28, а 38 лет. В несохранившихся до нашего времени летописях, бывших у него в распоряжении (Раскольничья, Голицынская и Хрущёвская летописи), было 3 варианта - 23, 28 и 34 года, а согласно Оренбургскому манускрипту дату рождения Ярослава следовало отнести к 972 году.

При этом в некоторых поздних летописях читается не 28 лет, а 18 (Софийская первая летопись, Архангелогородский летописец, Ипатьевский список Ипатьевской летописи). А в Лаврентьевской летописи было указано, что «И бы тогда Ярослав Новегороде лет 28», что дало основание С. М. Соловьёву предположить, что известие относится к продолжительности новгородского княжения Ярослава: если принять правильным 18 лет - то с 998 года, а если 28 лет - то совокупное правление в Ростове и Новгороде с 988 года. Соловьёв также сомневался в правильности известий о том, что Ярославу в год смерти было 76 лет.

С учётом того, что брак между Владимиром и Рогнедой по устоявшемуся сейчас мнению был заключён в 978 году, а также того, что Ярослав был третьим сыном Рогнеды, он не мог родиться в 978 году. По мнению историков датировка в 76 лет появилась для того, чтобы представить Ярослава старше . Однако есть свидетельства о том, что именно Святополк был старшим из сыновей на момент смерти Владимира. Косвенным свидетельством этому могут служить слова Бориса, которые он сказал своей дружине, не желая занимать Киев, поскольку именно Святополк является старшим: "Онъ же рѣче · Не буди мнѣ възнѧти рук на брата старъшаго · аще и отецъ ми умре · то сь ми буди въ отца мъсто".

В настоящий момент факт старшинства Святополка считается доказанным, а указание возраста считается свидетельством того, что летописец пытался представить старшим именно Ярослава, обосновав, таким образом, его право на великое княжение.

Если же принимать традиционную дату рождения и старшинство Святополка, то это ведёт к пересмотру летописного рассказа о борьбе Владимира и Ярополка за киевский престол, и отнесению захвата Полоцка и женитьбы Владимира на Рогнеде к 976 или к началу 977 года, до его ухода за море.

Дополнительные сведения о возрасте Ярослава на момент смерти представляют данные исследования костных останков Ярослава, проведённые в 1939-1940 годах. Д.Г. Рохлин указывает, что Ярославу в момент смерти было больше 50 лет и указывает в качестве вероятного года рождения 986, а В.В. Гинзбург - 60-70 лет. Основываясь на этих данных предполагается, что Ярослав мог родиться в период между 983 и 986 годами.

Кроме того, некоторые историки вслед за Н.И. Костомаровым высказывали сомнения в том, что Ярослав является сыном Рогнеды. Однако это противоречит известиям летописей, в которых Ярослав неоднократно называется её сыном. Существует также гипотеза французского историка Арриньона, согласно которой Ярослав был сыном византийской царевны Анны и именно этим объясняется вмешательство в 1043 году Ярослава во внутривизантийские дела. Однако эта гипотеза также противоречит всем другим источникам.

Ярослав Мудрый (документальный фильм)

Ярослав в Ростове

В «Повести временных лет» за 6496 (988) год сообщается о том, что Владимир Святославич посадил своих сыновей по различным городам. В числе перечисленных сыновей есть и Ярослав, который в качестве стола получил Ростов. Однако указанная в этой статье дата, 988 год, достаточно условна, поскольку в неё вместилось много событий. Историк Алексей Карпов предполагает, что Ярослав мог уехать в Ростов не ранее 989 года.

В летописях о правлении Ярослава в Ростове не сообщается ничего, кроме факта посажения на стол. Все сведения о ростовском периоде его биографии носят поздний и легендарный характер, историческая достоверность их мала.

Поскольку Ярослав получил Ростовский стол ещё ребёнком, то реальная власть находилась в руках посланного с ним наставника. По мнению А. Карпова, этим наставником мог быть упоминаемый в летописи в 1018 году «кормилец и воевода именем Буды (или Будый)». Вероятно он был ближайшим соратником Ярослава в Новгороде, однако кормилец в период новгородского княжения ему уже не был нужен, так что вполне вероятно, что он был воспитателем Ярослава ещё во время ростовского княжения.

Со временем правления Ярослава в Ростове связывают основание города Ярославля, названного в честь князя. Впервые упоминается Ярославль в «Повести временных лет» под 1071 годом, когда описывалось вызванное голодом «восстание волхвов» в Ростовской земле. Но существуют предания, которые приписывают основание города Ярославу. Согласно одному из них Ярослав путешествовал по Волге из Новгорода в Ростов. По легенде по дороге на него напал медведь, которого Ярослав с помощью свиты зарубил секирой. После этого князь приказал срубить на неприступном мысу над Волгой небольшую деревянную крепость, названную по его имени - Ярославль.

Эти события нашли отражение на гербе города. Это предание было отражено в «Сказании о построении града Ярославля», опубликованном в 1877 году. Согласно исследованиям историка и археолога Н. Н. Воронина, «Сказание» было создано в XVIII-XIX веке, однако по его предположению в основу «Сказания» легли народные предания, связанные с древним культом медведя, характерным для племён, обитавших в лесной полосе современной России. Более ранняя версия легенды приводится в статье, опубликованной М. А. Ленивцевым в 1827 году.

Однако существуют сомнения в том, что ярославское предание связано именно с Ярославом, хотя оно, вероятно, отражает некоторые факты из начальной истории города.

В 1958-1959 годах ярославский историк Михаил Германович Мейерович обосновал, что город появился не ранее 1010 года. Эта дата в настоящее время считается датой основания Ярославля.

Княжил в Ростове Ярослав до смерти своего старшего брата Вышеслава, который правил в Новгороде. «Повесть временных лет» дату смерти Вышеслава не сообщает.

В «Степенной книге» (XVI век) сообщается, что Вышеслав умер раньше Рогнеды, матери Ярослава, год смерти которой указан в «Повести временных лет» (1000 год). Однако эти сведения не основаны на каких-то документах и, вероятно, являются догадкой.

Другую версию привёл в «Истории Российской» В. Н. Татищев. На основании какой-то не дошедшей до нашего времени летописи (вероятно новгородского происхождения) он помещает сведения о смерти Вышеслава в статье за 6518 (1010/1011) год. Эта дата в настоящее время принята большинством историков. Сменил Вышеслава в Новгороде Ярослав.

Ярослав в Новгороде

После смерти Вышеслава старшим сыном Владимира Святославовича считался Святополк. Однако по сообщению Титмара Мерзебургского он был посажен Владимиром в темницу по обвинению в измене. Следующий по старшинству сын, Изяслав, тоже к тому моменту умер, однако он ещё при жизни отца был фактически лишён права на наследование - для него был выделен в удел Полоцк. И Владимир в Новгород поставил Ярослава.

Новгородское княжение в это время имело более высокий статус, чем Ростовское. Однако новгородский князь всё равно имел подчинённое положение к великому князю, выплачивая ежегодно дань в 2000 гривен (2/3 собранной в Новгороде и подчинённых ему землях). Однако 1/3 (1000 гривен) оставалась на содержание князя и его дружины, размер которой уступал только размеру дружины киевского князя.

Период новгородского княжения Ярослава до 1014 года так же мало описан в летописях, как и ростовский. Вероятно, что из Ростова Ярослав сначала отправился в Киев, а оттуда уже выехал в Новгород. Прибыл он туда, вероятно, не ранее 1011 года.

До Ярослава новгородские князья со времён Рюрика жили, как правило, на Городище около Новгорода, Ярослав же поселился в самом Новгороде, который, к тому моменту, был значительным поселением. Его княжий двор располагался на Торговой стороне Волхова, место это получило название «Ярославово дворище». Кроме того, у Ярослава имелась ещё и загородная резиденция в сельце Ракома, размещавшемся к югу от Новгорода.

Вероятно, что к этому периоду относится первый брак Ярослава. Имя его первой жены неизвестно, предположительно, её звали Анна.

Во время раскопок в Новгороде археологи нашли единственный пока экземпляр свинцовой печати Ярослава Мудрого, подвешенной когда-то к княжеской грамоте. На одной её стороне изображены святой воин Георгий с копьем и щитом и его имя, на второй - человек в плаще и шлеме, сравнительно молодой, с торчащими усами, но без бороды, а также надписи по сторонам от погрудной фигуры: «Ярослав. Князь Русский». По-видимому, на печати помещен довольно условный портрет самого князя, волевого человека с горбатым хищным носом, чей предсмертный облик реконструирован по черепу известным ученым - археологом и скульптором Михаилом Герасимовым.

Выступление Ярослава против отца

В 1014 году Ярослав решительно отказался от уплаты отцу, киевскому князю Владимиру Святославичу, ежегодного урока в две тысячи гривен. Историки предполагают, что эти действия Ярослава были связаны с намерением Владимира передать престол одному из младших сыновей, ростовскому князю Борису, которого он в последние годы приблизил к себе и передал командование княжеской дружиной, что фактически означало признание Бориса наследником. Возможно, что именно поэтому восстал против Владимира старший сын Святополк, попавший после этого в заточение (он пробыл там до смерти отца). И именно эти известия могли побудить Ярослава выступить против отца.

Для того чтобы противостоять отцу, Ярослав, по сообщению летописи, нанял варягов за морем, которые прибыли во главе с Эймундом. Владимир, который в последние годы жил в селе Берестово под Киевом, велел «требить путь и мостить мосты» для похода, но заболел. Кроме того, в июне 1015 года вторглись печенеги и собранная против Ярослава армия, которую возглавлял Борис, была вынуждена отправиться на отражение набега степняков, которые, услышав о приближении Бориса, повернули обратно.

В то же время варяги, нанятые Ярославом, обречённые на бездействие в Новгороде, начали устраивать беспорядки. По сообщению новгородской первой летописи: «начали варяги насилие творить на мужатых жёнах».

В результате новгородцы, не выдержав творимого насилия, восстали и за одну ночь перебили варягов. Ярослав в это время находился в своей загородной резиденции в Ракоме. Узнав о случившемся, он призвал к себе представителей новгородской знати, которые участвовали в мятеже, обещав им прощение, а когда они прибыли к нему, жестоко расправился с ними. Произошло это в июле - августе 1015 года.

Уже после этого Ярослав получил от сестры Предславы письмо, в котором она сообщала о смерти отца и о случившихся после этого событиях. Это известие заставило князя Ярослава заключить мир с новгородцами. Он также пообещал заплатить виру за каждого убитого. И в дальнейших событиях новгородцы неизменно поддерживали своего князя.

Ярослав в Киеве

15 июля 1015 года в Берестове умер Владимир Святославич, так и не успевший погасить мятеж сына. И Ярослав начал борьбу за киевский престол с братом Святополком, которого освободили из темницы и объявили своим князем взбунтовавшиеся киевляне. В этой борьбе, продолжавшейся четыре года, Ярослав опирался на новгородцев и на наёмную варяжскую дружину под предводительством конунга Эймунда.

В 1016 году Ярослав разбил войско Святополка близ Любеча и поздней осенью занял Киев. Он щедро наградил новгородскую дружину, оделив каждого воина десятью гривнами. Из летописей: «И отпусти их всех домой, - и дав им правду, и устав списав, тако рекши им: по се грамоте ходите, якоже списах вам, такоже держите».

Победа под Любечем не окончила борьбу со Святополком: вскоре тот подступил к Киеву с печенегами, а в 1018 году польский король Болеслав Храбрый, приглашённый Святополком, разбил войска Ярослава на берегах Буга, захватил в Киеве сестёр, жену Анну и мачеху Ярослава и, вместо того чтобы передать город («стол») мужу своей дочери Святополку, сам сделал попытку утвердиться в нём. Но киевляне, возмущённые неистовствами его дружины, начали убивать поляков, и Болеслав должен был поспешно оставить Киев, лишив Святополка военной помощи. А Ярослав, после поражения вернувшись в Новгород, приготовился бежать «за море».

Но новгородцы во главе с посадником Константином Добрыничем, изрубив его суда, сказали князю, что они хотят биться за него с Болеславом и Святополком. Они собрали деньги, заключили новый договор с варягами конунга Эймунда и сами вооружились.

Весной 1019 года это войско во главе с Ярославом осуществило новый поход на Святополка. В битве на реке Альте Святополк был разбит, его знамя захвачено, сам он ранен, но бежал. Конунг Эймунд спросил у Ярослава: «прикажете ли убить его, или нет?», - на что Ярослав дал своё согласие: «Ничего этого я не сделаю: ни настраивать никого не стану к (личному, грудь на грудь) сражению с Конунгом Бурислейфом, ни порицать кого-либо, если он будет убит».

В 1019 году Ярослав женился на дочери шведского короля Олафа Шётконунга - Ингигерде, за которую прежде сватался конунг Норвегии Олаф Харальдсон, посвятивший ей вису и впоследствии женившийся на её младшей сестре Астрид. Ингигерду на Руси крестят созвучным именем - Ирина. В качестве приданого от отца Ингигерда получила город Альдейгаборг (Ладога) с прилегающими землями, которые получили с тех пор название Ингерманландии (земли Ингигерды).

В 1020 году племянник Ярослава Брячислав напал на Новгород, но на обратном пути был настигнут Ярославом на реке Судоме, разбит здесь его войсками и бежал, оставив пленных и награбленное. Ярослав преследовал его и заставил в 1021 году согласиться на мирные условия, назначив ему в удел два города Усвят и Витебск.

В 1023 году брат Ярослава - тмутараканский князь Мстислав - напал со своими союзниками хазарами и касогами и захватил Чернигов и всё Левобережье Днепра, а в 1024 году Мстислав победил войска Ярослава под руководством варяга Якуна под Лиственом (возле Чернигова). Мстислав перенёс свою столицу в Чернигов и, направив послов к бежавшему в Новгород Ярославу, предложил разделить с ним земли по Днепру и прекратить войны: «Садись в своем Киеве, ты - старший брат, а мне пусть будет эта сторона».

В 1025 году сын Болеслава Храброго Мешко II стал королём Польши, а два его брата, Безприм и Отто, были изгнаны из страны и нашли убежище у Ярослава.

В 1026 году Ярослав, собрав большое войско, вернулся в Киев, и заключил мир у Городца с братом Мстиславом, согласившись с его мирными предложениями. Братья разделили земли по Днепру. Левобережье сохранялось за Мстиславом, а правобережье за Ярославом. Ярослав, будучи великим князем Киевским, предпочитал находиться в Новгороде до 1036 года (года смерти Мстислава).

В 1028 году норвежский король Олаф (впоследствии прозванный Святым), был вынужден бежать в Новгород. Он прибыл туда вместе с пятилетним сыном Магнусом, оставив в Швеции его мать Астрид. В Новгороде Ингигерда, сводная сестра матери Магнуса, жена Ярослава и бывшая невеста Олафа, настояла, чтобы Магнус остался у Ярослава после возвращения короля в Норвегию в 1030 году, где тот и погиб в битве за норвежский престол.

В 1029 году, помогая брату Мстиславу, совершил поход на ясов, изгнав их из Тмутаракани. В следующем 1030 году Ярослав победил чудь и заложил город Юрьев (ныне Тарту, Эстония). В том же году он взял Белз в Галиции. В это время против короля Мешко II в Польской земле поднялось восстание, народ убивал епископов, попов и бояр.

В 1031 году Ярослав и Мстислав, поддержав притязания Безприма на польский престол, собрали большое войско и пошли на поляков, отвоевали города Перемышль и Червен, завоевали польские земли, и, взяв в плен множество поляков, поделили их. Ярослав расселил своих пленных вдоль реки Рось. Незадолго до этого в том же 1031 году Харальд III Суровый, король Норвегии, сводный брат Олафа Святого, бежал к Ярославу Мудрому и служил в его дружине. Как принято считать, он участвовал в кампании Ярослава против поляков и был со-руководителем войска. Впоследствии Харальд стал зятем Ярослава, взяв в жены Елизавету.

В 1034 году Ярослав ставит князем новгородским сына Владимира. В 1036 году внезапно на охоте умер Мстислав, и Ярослав, по-видимому опасаясь каких-либо притязаний на киевское княжение, заточил своего последнего брата, самого младшего из Владимировичей - псковского князя Судислава - в темницу (поруб). Только после этих событий Ярослав решается переехать со двором из Новгорода в Киев.

В 1036 году он одержал победу над печенегами и этим освободил Русь от их набегов. В память о победе над печенегами князь заложил знаменитый собор Святой Софии в Киеве, для росписи храма были вызваны художники из Константинополя.

В этом же году после смерти брата Мстислава Владимировича Ярослав стал единоличным правителем большей части Руси, за исключением Полоцкого княжества, где княжил его племянник Брячислав, а после смерти последнего в 1044 - Всеслав Брячиславич.

В 1038 году войска Ярослава совершили поход на ятвягов, в 1040 году на Литву, а в 1041 году водный поход на ладьях в Мазовию.

В 1042 году его сын Владимир победил ямь, причём в этом походе случился большой падёж коней. Примерно в это время (1038-1043) от Кнуда Великого к Ярославу бежал английский принц Эдуард Изгнанник.

Кроме того, в 1042 году князь Ярослав Мудрый оказал большую помощь в борьбе за польский королевский трон внуку Болеслава Храброго - Казимиру I. Казимир взял в жены сестру Ярослава - Марию, ставшую польской королевой Добронегой. Этот брак был заключен параллельно с женитьбой сына Ярослава Изяслава на сестре Казимира - Гертруде, в знак союза с Польшей.

В 1043 году, Ярослав, за убийство «одного знаменитого россиянина» в Константинополе, послал сына своего Владимира совместно с Харальдом Суровым и воеводой Вышатой в поход на императора Константина Мономаха, в котором военные действия разворачивались на море и суше с переменным успехом и который закончился миром, заключённым в 1046 году.

В 1044 году Ярослав организовал поход на Литву.

В 1045 году князь Ярослав Мудрый и княгиня Ирина (Ингегерда) направились в Новгород из Киева к сыну Владимиру на закладку им каменного Софийского собора, вместо сгоревшего деревянного.

В 1047 году произошёл разрыв Ярославом Мудрым союза с Польшей.

В 1048 году в Киев прибыли послы Генриха I Французского - просить руки дочери Ярослава Анны.

Княжение Ярослава Мудрого продолжалось 37 лет. Последние года жизни Ярослав провёл в Вышгороде.

Умер Ярослав Мудрый 20 февраля 1054 года в Вышгороде точно в праздник Торжества Православия на руках сына Всеволода, пережив на четыре года свою жену Ингигерду и на два года старшего сына Владимира.

В надписи (граффити) на центральном нефе Софийского собора под ктиторской фреской самого Ярослава Мудрого, датированной 1054 годом, говорится о смерти «царя нашего»: «В 6562 мца феврари 20 успен(и)е ц(а)ря наш(е)го в в(оскресенье) в (н)еде(лю) (му)ч Феодора».

В разных летописях точная дата смерти Ярослава определялась по-разному: или 19 февраля, или 20-го. Эти разногласия академик Б. Рыбаков объясняет тем, что Ярослав умер в ночь с субботы на воскресенье. В Древней Руси для определения начала дня существовало два принципа: по церковному счету - с полуночи, в быту - с рассвета. Вот почему по-разному называется и дата смерти Ярослава: по одному счету это была ещё суббота, а по другому, церковному, - уже воскресенье. Историк А. Карпов считает, что князь мог умереть 19 (по летописи), а похоронили его 20-го.

Тем не менее, дата смерти не принимается всеми исследователями. В. К. Зиборов датирует это событие 17 февраля 1054 года.

Похоронен Ярослав в Софийском соборе в Киеве. Мраморный шеститонный саркофаг Ярослава и ныне стоит в соборе св. Софии. Его открывали в 1936, 1939 и 1964 годах и проводили не всегда квалифицированные исследования.

Внешность Ярослава Мудрого

По результатам вскрытия января 1939 года антрополог Михаил Герасимов в 1940 году создал скульптурный портрет князя.

Рост Ярослава Мудрого был 175 сантиметров. Лицо славянского типа, средней высоты лоб, узкая переносица, сильно выступающий нос, крупные глаза, резко очерченный рот (практически со всеми зубами, что встречалось тогда в старости крайне редко), резко выступающий подбородок.

Известно также, что он был хромым (из-за чего плохо ходил): по одной из версий - от рождения, по другой - в результате ранения в битве. Правая нога князя Ярослава была более длинной, чем левая, из-за повреждения тазобедренного и коленного суставов. Возможно, это было следствием наследственной болезни Пертеса.

По сообщению журнала Newsweek, при вскрытии ящика с останками Ярослава Мудрого 10 сентября 2009 года было установлено, что в нём находится, предположительно, только скелет супруги Ярослава княгини Ингегерды. В ходе проведенного журналистами расследования была выдвинута версия, что останки князя были вывезены из Киева в 1943 году при отступлении немецких войск и в настоящее время, возможно, находятся в распоряжении Украинской православной церкви в США (юрисдикция Константинопольского патриархата).

Исчезновение останков Ярослава Мудрого

В XX веке Саркофаг Ярослава Мудрого вскрывался три раза: в 1936, 1939 и в 1964 годах.

В 2009 году гробница в Софийском соборе вновь была вскрыта, а останки отправили на экспертизу. При вскрытии были обнаружены советские газеты «Известия» и «Правда», датированные 1964 годом.

Опубликованные в марте 2011 года результаты генетической экспертизы таковы: в гробнице покоятся не мужские, а только женские останки, причём составленные из двух скелетов, датирующиеся совершенно разным временем: один скелет времён Древней Руси, а второй на тысячу лет древнее, то есть времён скифских поселений.

Останки древнерусского периода, по утверждению учёных-антропологов, принадлежат женщине, при жизни много занимавшейся тяжёлым физическим трудом, - явно не княжеского рода. Первым о женских останках среди найденных скелетов написал ещё М. М. Герасимов в 1939 году. Тогда было объявлено, что помимо Ярослава Мудрого в гробнице похоронены и другие люди.

На след праха Ярослава Мудрого может вывести икона Николы Мокрого, которая была вывезена из Софийского собора представителями УГКЦ, отступившими вместе с немецкими оккупантами из Киева осенью 1943 года. Икона была обнаружена в Свято-Троицком храме (Бруклин, Нью-Йорк, США) в 1973 году.

По мнению историков, останки великого князя также следует искать в США.

Ярослав Мудрый - Памятник «1000-летие России»

Личная жизнь Ярослава Мудрого:

Первая жена (до 1019) - предположительно, норвежка по имени Анна . Была в 1018 году захвачена в Киеве в плен польским королём Болеславом Храбрым вместе с сёстрами Ярослава и навсегда увезена в Польшу.

Вторая жена (с 1019) - Ингегерда (в крещении Ирина, в иночестве, возможно, Анна); дочь короля Швеции Олафа Шётконунга. Их дети разъехались по всей Европе.

Сыновья Ярослава Мудрого:

Илья (до 1018 -?) - возможный сын Ярослава Мудрого от первой жены, увезённой в Польшу. Гипотетический князь Новгорода.

Владимир (1020-1052) - князь новгородский.

(Дмитрий) (1025-1078) - женился на сестре польского короля Казимира I - Гертруде. Великий князь киевский (1054-1068, 1069-1073, 1077-1078).

(Николай) (1027-1076) - князь черниговский, предполагают, что женат был дважды: первый раз на Килликии (или Кикилии, Цецилии), неизвестного происхождения; второй раз вероятно на австрийской принцессе Оде, дочери графа Леопольда.

Всеволод (Андрей) (1030-1093) - женился на греческой царевне (предположительно дочери византийского императора Константина IX Мономаха), от брака с которой родился князь Владимир Мономах.

Вячеслав (1033-1057) - князь смоленский.

Игорь (1036-1060) - князь волынский. Некоторые историки отводят Игорю пятое место среди сыновей Ярослава, в частности, опираясь на порядок перечисления сыновей в известии о завещании Ярослава Мудрого и известие о том, что по смерти Вячеслава в Смоленске Игорь был выведен из Владимира («Повесть временных лет»).

Дочери Ярослава Мудрого:

Елизавета стала женой норвежского короля Харальда Сурового.

Анастасия стала женой короля Венгрии Андраша I. В городе Тихонь, на берегу озера Балатон, в честь них названа церковь и установлен памятник.

Вышла замуж за короля Франции Генриха I. Во Франции она стала известна как Анна Русская или Анна Киевская. Во Франции, в г. Санлис Анне установлен памятник.

Святые родственники Ярослава Мудрого:

Будущий православный святой благоверный князь Ярослав (конунг Ярицлейв) был свояком общехристианского будущего святого, норвежского конунга Олафа Святого - они были женаты на сёстрах: Ярослав на старшей сестре, будущей православной святой Ингигерд, Олаф на младшей сестре - Астрид.

До того у обоих святых была одна невеста - принцесса Ингигерд Шведская (на Руси благоверная княгиня Ирина), которая весной 1018 года дала согласие выйти замуж за Олафа Норвежского и собственноручно вышила плащ с золотой застёжкой своему жениху, а осенью того же года по требованию отца дала согласие выйти замуж за Ярослава (свадьба состоялась в 1019).

Романтические отношения Олафа и Ингигерд с 1018 по 1030 год описываются в трёх скандинавских сагах: «Саге об Олафе Святом», «Пряди об Эймунде» и т. н. «Гнилой коже».

В 1029 году Олаф, будучи в изгнании в Новгороде, написал вису (стихотворение) об Ингигерд; часть его дошла до настоящего времени. Согласно сагам, Олаф в Новгороде зимой 1029/1030 явил два чуда исцеления: в частности, излечил тяжело больного девятилетнего сына Ярослава и Ингигерд, будущего православного святого Владимира (Вальдемара). После гибели и прославления Олафа в Новгороде, б. стольном граде Ярослава, была возведена церковь Олафа Святого, прозванная в народе «варяжской».

Малолетний сын будущего святого Олафа Магнус Добрый был после гибели отца усыновлён будущим святым Ярославом Мудрым, воспитывался в его семье и по достижении совершеннолетия при помощи приемного отца получил обратно престол Норвегии, а затем и Дании.

Также Ярослав Мудрый - брат православных, первых прославленных на Руси святых - князей Бориса и Глеба, отец православных святых Владимира и Святослава Ярославичей, дед местночтимого православного святого Владимира Мономаха и католического Гуго Великого, графа Вермандуа.

Ярослав был похоронен в Софии Киевской в бывшей шеститонной проконесского мрамора гробнице святого римского папы Климента, которую его отец Владимир Святославич вывез из завоёванного им византийского Херсонеса. Гробница цела до сих пор.

Существует также точка зрения, что у Ярослава Мудрого была ещё одна дочь по имени Агата, которая стала женой Эдуарда Изгнанника, наследника престола Англии. Некоторыми исследователями ставится под сомнение факт, что Ярослав был сыном Рогнеды, а также существует гипотеза, что у него была жена - Анна, которая умерла около 1018. Возможно, Анна была норвежкой, а в 1018 году она была пленена Болеславом Храбрым во время захвата Киева. Там же выдвигается гипотеза о том, что некий Илья - «сын короля Руси» Ярослава Мудрого.

Происхождение жены одного из сыновей - германской принцессы Оды, дочери Леопольда, - является спорным фактом в части принадлежности к роду Штаденов (правителям Северной марки) или к Бабенбергам (правителям Австрии до Габсбургов). Спорным является и то, чьей женой была Ода - Владимира, Святослава или Вячеслава. Сегодня господствующей является точка зрения, что Ода Леопольдовна была женой Святослава и происходила из рода Бабенбергов.

Ярослав Мудрый в культуре

Ярослав - традиционный персонаж литературных произведений агиографического жанра - Житие Бориса и Глеба. Сам факт убиения служит для древних летописцев излюбленной темой для отдельных сказаний. Всего «Сказание о Борисе и Глебе» сохранилось более чем в 170-и списках, из которых старейшие и наиболее полные приписываются преподобному Нестору и черноризцу Иакову Мниху.

Там говорится, например, что после смерти Владимира, власть в Киеве захватил пасынок Владимира Святополк. Опасаясь соперничества родных детей великого князя - Бориса, Глеба и других, Святополк прежде всего подослал убийц к первым претендентам на стол в Киеве - Борису и Глебу. Гонец, посланный от Ярослава, передаёт Глебу весть о смерти отца и убийстве брата Бориса... И вот опечаленный скорбью князь Глеб плывёт по реке в ладье, и её окружают настигшие его враги. Он понял, что это конец и промолвил смиренным голосом: «Раз уже начали, приступивши, свершите то, на что посланы». А сестра Ярослава Предслава предупреждает, что их брат Святополк собирается устранить и его.

Также Ярослав упомянут в «Слове о Законе и Благодати» митрополита Илариона и в «Памяти и Похвале князю Русскому Владимиру» Иакова Мниха.

Поскольку Ярослав был женат на Ингегерде - дочери шведского короля Олафа Шётконунга и устраивал династические браки своих дочерей, в том числе Елизаветы (Эллисив) - с королём Норвегии Харальдом Суровым, он сам и его имя неоднократно упоминаются в скандинавских сагах, где он фигурирует под именем «Ярислейва Конунга Хольмгарда», то есть Новгорода.

В 1834 году профессор Санкт-Петербургского университета Сенковский, переведя на русский язык «Сагу об Эймунде», обнаруживает там, что варяг Эймунд вместе с дружиной был нанят Ярославом Мудрым. В саге рассказывается как конунг Ярислейф (Ярослав) сражается с конунгом Бурислейфом (Борисом), причём в саге Бурислейфа лишают жизни варяги по распоряжению Ярислейфа. Затем некоторые исследователи на основании саги про Эймунда поддержали гипотезу, что смерть Бориса - «дело рук» варягов, присланных Ярославом Мудрым в 1017 году, учитывая то что по летописям Ярослав, и Брячислав, и Мстислав отказались признать Святополка законным князем в Киеве.

Однако, гипотеза Сенковского, основанная исключительно на данных «Саги об Эймунде», активным сторонником которой в настоящее время является историк-источниковед И. Н. Данилевский, доказывает возможную «причастность» Ярослава только к убийству Бориса («Бурицлейва»), но никак не Глеба, который в саге не упоминается вовсе.

В то же время, известно, что после смерти князя Владимира лишь два брата - Борис и Глеб заявили о своей верности новому киевскому князю и обязались «чтить его как отца своего» и для Святополка весьма странным было бы убивать своих союзников. До настоящего времени эта гипотеза имеет как своих сторонников, так и противников.

Также историки, начиная с С. М. Соловьёва предполагают, что повесть о смерти Бориса и Глеба явно вставлена в «Повесть временных лет» позже, иначе летописец не стал бы снова повторять о начале княжения Святополка в Киеве.

Древнерусские летописцы поднимают тему мудрости Ярослава начиная с «похвалы книгам», помещённой под 1037 годом в «Повести временных лет», которая состояла, по их сказаниям, в том, что Ярослав мудр потому, что построил храмы Святой Софии в Киеве и Новгороде, то есть посвятил главные храмы городов Софии - премудрости Божьей, которой посвящён главный храм Константинополя. Тем самым Ярослав объявляет, что русская церковь стоит наравне с церковью византийской. Упомянув о мудрости, летописцы, как правило, раскрывают это понятие, ссылаясь на ветхозаветного Соломона.

Древнейший из портретов киевского князя был выполнен при его жизни на известной фреске в соборе святой Софьи. К сожалению, часть фрески с портретами Ярослава и его жены Ингегерды утрачена. Сохранилась лишь копия А. ван Вестерфельда, придворного живописца литовского гетмана А. Радзивила, сделанная в 1651 году с ещё целой фрески.

Известный скульптор и антрополог Михаил Герасимов осуществил реконструкцию лица Ярослава по его черепу. Скульптурный образ Ярослава был создан М. О. Микешиным и И. Н. Шредером в памятнике «Тысячелетие России» в 1862 году в Новгороде.

В художественной литературе: является второстепенным героем исторических романов Валентина Иванова «Русь Великая» (1961), Антонина Ладинского «Анна Ярославна - королева Франции» (1973), в исторической повести Елизаветы Дворецкой «Сокровище Харальда», а также в повести Бориса Акунина «Огненный перст» (2014).

В кинематографе:

- «Ярославна, королева Франции» (1978; СССР) режиссёр Игорь Масленников, в роли князя Ярослава Кирилл Лавров;
- «Ярослав Мудрый» (1981; СССР) режиссёр Григорий Кохан, в роли Ярослава Юрий Муравицкий, Ярослав в детстве Марк Гресь;
- «Ярослав. Тысячу лет назад» (2010; Россия) режиссёр Дмитрий Коробкин, в роли Ярослава Александр Ивашкевич.

Ярослава Мудрого в истории Руси трудно переоценить. Он расширил границы государства, издал Церковный устав, «Русскую правду» - свод законов русского феодального государства, при нём открывались монастыри, школы, переписывались книги. Спустя годы многолетней смуты Ярославом Мудрым было установлено единовластие. Но после его смерти страна распалась на Кто правил после Ярослава Мудрого?

Междоусобицы на Руси XI века

Единое и сильное государство, оставленное Ярославом Мудрым, после его смерти медленно распалось на отдельные княжества, которые враждовали между собой, принося ослабление и упадок Руси. Формально государство оставалось единым, но княжества связывали только единая вера и общий род. Они находились в постоянных распрях и борьбе за киевское правление. С течением времени отчуждение становилось всё больше. Виновниками этого были те, кто правил после Ярослава Мудрого - его сыновья и порядок наследования, по мнению некоторых учёных, установленный самим великим князем.

Следствием этого разброда было ослабление Киевского государства: как экономическое, так и политическое. Разбив при Ярославе печенегов, теперь Русь не могла собрать достаточное войско для отпора новому кочевому народу - половцам, появившимся в южных степях с середины XI века. Они разоряли русскую землю: грабили, творили препятствия торговле, захватив все пути на юг и восток. Что же могло произойти, в чём была причина этого бедствия?

Ярослав Мудрый и его сыновья

Виной всему стал установившийся порядок наследования киевского престола, так называемый лествичный, который определял тех, кто правил Русью после Ярослава Мудрого. По некоторым сведениям, сам великий князь распределил все города, входящие в Киевскую Русь, между своими сыновьями, которых у него было пятеро. Старший сын, Изяслав, унаследовал Киев и Новгород, следующий по значимости город Чернигов достался Святославу, идущему за ними Всеволоду - Переяславль. Двое других, по некоторым сведениям, к этому времени умерли.

Старший сын правил Киевом и Новгородом. Он считался первым среди братьев, но каждый управлял своим городом самостоятельно. Порядок наследования был следующим: по смерти киевского князя, его дети наследовали какой-либо город. Правителем Киева становился князь Чернигова. Если он умирал, не достигнув звания великого князя киевского, то его дети теряли право на наследство так же, как и дети остальных князей, кроме киевского. Правителем Чернигова становился князь, следующий по старшинству из братьев и так далее.

При таком порядке, без крепкой централизованной власти обособление княжеств Киевской Руси год от года становилось всё заметнее, что привело к плачевному состоянию. Среди тех, кто правил после Ярослава Мудрого и их детьми, внуками Великого князя, начались свары и распри. Например, князь Изяслав дважды изгонялся из Киева, сначала горожанами, а потом - братьями. Титул великого киевского князя, с помощью войска, получил Святослав, который правил городом до своей смерти.

После него титул великого князя получил Всеволод, который уступил её старшему брату Изяславу. При этом, по установленным правилам наследования, дети Святослава не имели права на престол одного из княжеств Киевской Руси, так как их отец по закону не считался Великим князем, из-за того, что его старший брат Изяслав был жив.

Начало правления сыновей Ярослава

Первые годы деятельности тех, кто правил после Ярослава Мудрого - его сыновей, были отмечены стабильностью в стране и удачными совместными военными походами, в результате которых были присоединены новые земли. Братья старались соблюдать завет отца - жить в мире и помогать друг другу. В это же время проводится пересмотр некоторых положений «Ярославской правды». Она была дополнена запретом кровной мести. Вместо неё были введены большие штрафы. Защита имущества русичей также нашла отражение в законе, ей было уделено много внимания. Дополнения коснулись и безопасности жителей Киевской Руси. Этот важный документ получил название «Правда Ярославичей».

На начальном этапе правления сыновей, кто был после Ярослава Мудрого, произошли два важных события, негативно повлиявших на Киевскую Русь:

Нашествие половцев. В 1061 году они произвели страшный и опустошительный набег на Переяславль. Воодушевлённые первой победой и не получившие должного отпора, они продолжали грабить и угонять в рабство русичей, чем приносили значительный вред государству.

Мятеж Ростислава, сына умершего ещё при Ярославе Мудром Он захватил в южных землях и изгнал его законного правителя Глеба.

Киевский мятеж

Как отмечалось выше, правление князя Изяслава в первые годы было довольно продуктивным, но на годы его княжения выпали войны с половцами. Половцы, руководимые князем Всеславом, в 1068 году захватили и разграбили Новгород и пошли дальше. Ярославичи, в ответ на это, пошли походом на Минск - столицу половцев. Захватив город, они перебили в нём всё мужское население и полонили князя Всеслава, которого увезли в Киев.

В ответ на это половцы разбили войско Ярославичей. Эта неудача заставила каждого из братьев бояться за свои земли, что породило нерешительность в общих действиях. Народ Киева, видя это бездействие, стал требовать выдать им оружие. Не получив его, поднял мятеж, изгнал Изяслава и вместо него посадил Всеслава. Через семь месяцев Ярославичи осадили Киев. Полоцкий князь сбежал, а мятеж был жестоко подавлен.

Правление Святослава и Всеволода

Считая Изяслава слабым правителем, его братья, Святослав и Всеволод, забыв установленное правило о том, кто правит после Ярослава Мудрого, объединились против него и изгнали из Киева. Он бежал к немцам. Управлять Киевом стал Святослав. Его правление было недолгим. После его смерти, Всеволод, не желая нарушать правила, уступает правление Киевом старшему брату Изяславу, который погибает в войне со своими племянниками - сыновьями Святослава.

В 1078 году Всеволод становится великим князем киевским. Чтобы прекратить вражду между родом Рюриковичей, он проводит перераспределение уделов. Это имело обратное действие, появились новые обделённые наследники. Сыновья Святослава стали объединяться с половцами, пытаясь вместе идти на Киев, но половцы приняли сторону Всеволода.

Сын Всеволода - Владимир Мономах бился с поднявшими мятеж вятичами. Страшной бедой явился голод 1092 года. Следом за ним по Киевской Руси прокатилась череда эпидемий, которые значительно поубавили население страны.

Последствия правления Ярославовичей

Не прошло и 100 лет после смерти Ярослава Мудрого, как междоусобные распри превратили некогда могучую Киевскую Русь в несколько разрозненных частей. Киевское княжество пребывало в бедности и запустении. Не было централизованной власти, способной собрать воедино все княжества. Виной тому был лествичный порядок наследования, который не устраивал наследников, считающих себя обделёнными.

Междоусобные распри ослабляли государство, делали его доступным для нападения извне. Для того чтобы осознать ошибочность лествичного порядка наследования, который в принципе приводил к дроблению государства, предстояло пройти тяжёлый путь и на тот момент до этого было далеко.

Ярослав Мудрый разделил Русь между сыновьями. Трое старших сыновей получили главные русские земли. Изяслав - Киев и Новгород, Святослав - Чернигов и муромские и рязанские земли, Всеволод - Переяславль и Ростов. Младшие сыновья Вячеслав и Игорь получили Смоленск и Владимир Волынский. Эти владения не передавались по наследству, сложилась система, при которой младший брат наследовал старшему в княжеском роде - так называемая «лествиничная» система. Старший в роде (не по возрасту, а по линии родства), получал Киев и становился великим князем, все остальные земли делились между членами рода и распределялись по старшинству. Власть переходила от брата к брату, от дяди - к племяннику. Второе место в иерархии столов занимал Чернигов. При смерти одного из членов рода, все младшие по отношению к нему Рюриковичи переезжали в земли, соответствующие их старшинству. При появлении новых членов рода им определялся удел - город с землёй (волость). Определённый князь имел право княжить только в том городе, где княжил его отец, в обратном случае он считался изгоем. Лествичная система регулярно вызывала усобицы между князьями .

В 60-е гг. XI века в Северном Причерноморье появились половцы. Сыновья Ярослава Мудрого не смогли остановить их вторжение, но побоялись вооружить ополчение Киева. В ответ на это в 1068 году киевляне свергли Изяслава Ярославича и посадили на престол полоцкого князя Всеслава, за год до этого плененного Ярославичами во время усобицы. В 1069 году с помощью поляков Изяслав занял Киев, однако после этого восстания горожан стали постоянными во время кризисов княжеской власти . Предположительно в 1072 году Ярославичи отредактировали Русскую Правду, существенно её расширив .

Изяслав пытался вернуть контроль над Полоцком, но безуспешно, и в 1071 году заключил со Всеславом мир. В 1073 году Всеволод и Святослав изгнали Изяслава из Киева, обвинив его в союзе с Всеславом, и Изяслав бежал в Польшу. Киевом стал править Святослав, сам находившийся в союзнических отношениях с поляками. В 1076 году Святослав умер и князем Киева стал Всеволод. Когда Изяслав вернулся с польским войском, Всеволод вернул ему столицу, удержав за собой Переяславль и Чернигов. При этом без владений остался старший сын Святослава Олег, который начал борьбу при поддержке половцев . В битве с ними погиб Изяслав Ярославич, и Всеволод вновь стал правителем Руси. Князем Чернигова он сделал своего сына Владимира, рожденного от византийской царевны из династии Мономахов. Олег Святославич укрепился в Тмутаракани. Всеволод продолжал внешнюю политику Ярослава Мудрого. Он стремился укрепить связи с европейскими странами, женив сына Владимира на англосаксонке Гите, дочери погибшего в битве при Гастингсе короля Гаральда. Дочь Евпраксию он выдал за германского императора Генриха IV. Княжение Всеволода характеризовалось раздачей земель князьям-племянникам и формированием административной иерархии .

У великого киевского князя Ярослава Мудрого (978-1054) было 6 сыновей: Владимир, Изяслав, Святослав, Всеволод, Игорь, Вячеслав. Старший сын Владимир умер при жизни отца в 1052 году. У него остался сын Ростислав. Казалось бы, он и должен был унаследовать княжеский престол в городе Киеве. Но по закону или ряду Ярослава Мудрого после смерти великого князя наследником становился не его сын, а следующий по старшинству брат. Если поколение братьев прекращалось, то престол наследовал сын старшего брата. А после его смерти – сын следующего брата, и так далее.

Поэтому в 1054 году, когда Ярослав Мудрый умер, княжеский престол в стольном граде Киеве достался второму сыну Изяславу (1024-1078). Следует заметить, что он не пользовался любовью киевлян. Но те терпели нелюбимого правителя вплоть до 1068 года.

В указанный год половцы двинулись в поход на Киевскую Русь. Сыновья Ярослава Мудрого (Изяслав, Святослав, Всеволод) выставили против захватчиков свои дружины. На реке Альте произошло сражение, в котором русское войско потерпело поражение.

Изяслав вернулся в Киев, где жители потребовали у него оружие и коней, чтобы вновь сразиться с половцами. Однако князь, зная свою непопулярность, не решился раздать народу оружие. Тогда киевляне восстали, а великий князь, забрав с собой сына Мстислава, бежал в Польшу.

В это время в киевском порубе томился князь Полоцкий Всеслав. Поруб представлял собой уходящий в землю сруб без окон и дверей. Узника туда опускали на верёвках. Таким же способом подавали ему пищу и воду. Заключение в порубе считалось суровым наказанием. В чём же провинился князь Всеслав?

Он приходился внуком Изяславу Владимировичу, сыну Владимира Крестителя. Сидел на княжении в Полоцке и возглавил оппозицию Ярославичам. В 1067 году он захватил и разграбил Новгород, но на реке Немиге был разбит сыновьями Ярослава Мудрого. Неосмотрительно встретился с победителями, полагаясь на «крёстное целование», но был схвачен и посажен в поруб.

Когда Изяслав бежал из Киева, горожане разнесли поруб, освободили Всеслава и провозгласили его киевским князем, так как полагали, что правнук Владимира имеет все права на киевский престол.

А бежавшие из Киева Изяслав и его сын Мстислав заручились поддержкой польского короля. В 1069 году польское войско, которое возглавил Мстислав Изяславович, двинулось на Киев. Провозглашённый киевским князем Всеслав не имел большой дружины, поэтому он не стал бороться с регулярным польским войском. Бросив Киев на произвол судьбы, князь бежал в родной Полоцк.

Мстислав вошёл в Киев и учинил жестокую расправу над жителями города. Пытки и казни заставили киевлян обратиться к другим сыновьям Ярослава Мудрого – Святославу и Всеволоду. Те потребовали, чтобы Мстислава прекратил кровопролитие. После этого казни прекратились, а поляков начали вырезать по ночам. Те покинули русскую землю и ушли на родину, а киевский престол опять занял князь Изяслав.

Однако в 1073 году нелюбимого князя киевляне вновь изгнали, заключив в этот раз союз с его братьями Святославом и Всеволодом. Изяслав вновь вынужден был бежать в Польшу. Там его ограбили и лишили всех средств. Но за опального князя заступился папа римский, и тому вернули княжеские драгоценности.

После изгнания Изяслава в Киеве на престол воссел третий сын Ярослава Мудрого черниговский князь Святослав (1027-1076). Его полностью поддерживал четвёртый сын Всеволод (1030-1093). Следует заметить, что Святослава современники характеризовали как человека умного, волевого и талантливого в военном деле. Он стремился наладить хорошие отношения с половцами, а вот страны Запада игнорировал. Негативно новый киевский князь относился и к Византии. В результате этого он не установил настоящего крепкого мира с половцами и окончательно испортил отношения с Византийской империей.

Старшие сыновья Ярослава Мудрого оставили заметный след в истории Киевской Руси. Этого нельзя сказать о двух младших братьях Игоре и Вячеславе. Князь Игорь (1034-1060) последние 3 года свой жизни сидел на княжении в Смоленске. Умер в возрасте 24 лет. Князь Вячеслав (1036-1057) тоже княжил в Смоленске до князя Игоря. Умер совсем молодым человеком в возрасте 20 лет.

После этого небольшого отступления вернёмся к старшим сыновьям Ярослава Мудрого. Их дальнейшее правление характеризуется тем, что часть населения Киевской Руси начало возвращаться к язычеству. Славяне верили в духов покойников и духов природы. В то время такие взгляды не считали религиозным культом, а называли двоеверием. Впоследствии начали называть суеверием, что сути не изменило.

Однако подобные мировоззрения стали базой для вспышки языческого фанатизма. Он отмечен в летописи 1071 годом. На русских землях появились волхвы. Это были настоящие фанатики-изуверы, и их движение захватывало всё новые и новые области. Воинствующие язычники на Белоозере вступили в противостояние с воеводой Святослава Яном. Тот оказался человеком решительным и беспощадным. Со своей дружиной он разогнал мятежников, а волхов-зачинщиков взял в плен. На следующее утро их повесили на деревьях. Следующей ночью трупы изгрыз медведь, счищающийся для язычников зверем уважаемым.

Волхвы-фанатики появились и в Новгороде. Здесь им противостоял сын Святослава князь Глеб. Спрятав под плащом топор, он поинтересовался у главного кудесника, знает ли тот будущее. На это кудесник гордо ответил: «Знаю всё». Тогда Глеб спросил: «Знаешь ли ты, что с тобою будет сегодня?» Волхв согласно кивнул головой и молвил: «Чудеса сотворю великие!» Тогда князь вытащил топор и зарубил главного волхва, доказав всем, что тот был никудышным пророком. После этого толпа разошлась, повествует летописец. Так энергично и беспощадно власть подавила восстание язычников.

Но в декабре 1076 года умер киевский князь Святослав, не дожив до 50 лет. Его неожиданная кончина нарушила то политическое равновесие, которое стало складываться в Киевской Руси.

У Святослава Ярославича осталось 5 сыновей. И сразу же возник вопрос: считать почившего Святослава законным великим киевским князем или узурпатором, захватившим престол при жизни старшего брата Изяслава? От решения данного вопроса зависела судьба сыновей, так как в Киевской Руси существовал очень жестокий обычай.

В чём-либо провинившихся людей «изгоняли из жизни». Их не убивали, а лишали права заниматься тем делом, которое кормило их семью, то есть делали изгоями. Всего насчитывалось 3 категории таких людей. Это поповские сыновья, не сумевшие освоить грамоту. Задолжавшие купцы и крестьяне или смерды, отклонившиеся от общины.

Была на Руси и 4-я категория изгоев. К ней относились князья. То есть князь, осиротевший раньше, чем его отец смог занять княжеский стол, навечно лишался всех прав владения престолом. А поэтому сыновьям Святослава грозила судьба князей-изгоев.

Точку в этом щепетильном деле поставил четвёртый сын Ярослава Мудрого Всеволод. Он пригласил на княжение в Киев опального Изяслава. Мотивировал он это защитой русских земель от поляков. Изяслав в 1077 году вернулся в стольный град Киев, а княжение Святослава было признано незаконным. Таким образом, его сыновья стали князьями-изгоями. Сам же Всеволод сел на княжение в Чернигове.

Князья-изгои Олег и Роман Святославичи бежали в Тмутаракань. Здесь они объединились с таким же изгоем Борисом Вячеславичем и двинулись на Русь, чтобы силой добыть себе удельные города. Против них выступили их дядья Изяслав и Всеволод. Большое сражение произошло в 1078 году на Нежатиной Ниве возле Чернигова. В этой страшной рубке погибли князь Изяслав и юноша Борис Вячеславич. Великим киевским князем стал последний из оставшихся в живых шести братьев Всеволод .

Княжил он в стольном граде Киеве с 1078 по 1093 годы, то есть до своей кончины. Всеволод приходился отцом Владимиру Мономаху и Евпраксии, которую выдал замуж за императора Священной Риской империи Генриха IV.

При новом великом киевском князе Русь на короткое время объединилась. При этом ухудшились отношения с Византией и улучшились с Западной Европой. Что же касается степных соседей, то здесь политическая ситуация была чрезвычайно сложной. В степи жили два кочевых народа: половцы и тюрки. Они враждовали друг с другом, и если русичи заключали союз с тюрками, то становились врагами половцев, и наоборот.

Ситуация в целом была сложной, и стареющий Всеволод передал инициативу и фактическую власть в руки своего сына Владимира Мономаха, сидевшего на княжении в Чернигове. Сам великий князь испытал под конец жизни «печаль большую» и скончался в 1093 году.

Так на Руси закончилась историческая эпоха, главную скрипку в которой играли сыновья Ярослава Мудрого. А киевский престол и титул «князь всея Руси», введённый Всеволодом, получил в соответствии с лествичным порядком престолонаследия Святополк II Изяславич. Приходился он сыном Изяславу, а княжил до этого в городе Турове .