КАМПАНЕЛЛА (Campanella) Томмазо (5.9.1568, Стило, Калабрия - 21.5.1639, Париж), итальянский философ, богослов, социально-политический мыслитель, поэт. Родился в семье сапожника, до пострижения в монахи доминиканского ордена (1583) носил имя Джованни Доменико (Giovanni Domenico). Не удовлетворённый схоластической учёностью, культивируемой его орденом, Кампанелла познакомился с натурфилософией Б. Телезио; его учение он защищал в трактате «Философия, доказанная ощущениями» («Philosophia sensibus demonstrata», опубликован в 1591). Впервые арестован инквизицией по обвинению в ереси в 1594 году, выдержал четыре процесса, сопровождавшиеся пытками; освобождён в 1598. В том же году Кампанелла принял активное участие в антииспанском заговоре, раскрытом из-за доноса в августе 1599. Кампанеллу жестоко пытали, смертной казни он сумел избежать, умело симулируя безумие. Приговорённый к пожизненному заключению, 27 лет томился в казематах Неаполя. В заточении написал многочисленные сочинения по философии, богословию, астрологии, астрономии, медицине, физике, математике, политике: «Монархия Мессии» («Monarchia Messiae», создана в 1606, опубликована в 1633), «Метафизика» («Metaphysica», 1609-23), «Побеждённый атеизм» («Atheismus triumphatus», создан в 1607, опубликован в 1631), «Апология Галилея» («Apologia di Galileo», 1616), «Город Солнца», «Теология» («Theologia», 1613-24) и др. В 1626 году Кампанелла добился перевода в Рим. Заинтересовав своими занятиями магией папу Римского Урбана VIII, Кампанелла смог получить свободу (1629). Раскрытие в Неаполе нового антииспанского заговора побудило Кампанеллу бежать в 1634 во Францию. Там он нашёл дружеский приём учёных и политиков, пользовался покровительством А. Ж. Ришельё, получил от Сорбонны разрешение на публикацию своих трудов. Умер в нищете.
Современник основателей философии и науки Нового времени - И. Кеплера и Г. Галилея, Ф. Бэкона и Р. Декарта - сам Кампанелла в большей степени принадлежал культуре уходящего Возрождения. Человек необычайной одарённости и разносторонних интересов, он в своих сочинениях стремился к универсальному научному синтезу, обнимающему основополагающие идеи философии, а также естественных и гуманитарных дисциплин. Вслед за Б. Телезио Кампанелла утверждал зависимость организации материи от бестелесных активных начал тепла и холода. Тепло - источник всякого движения в природе, причина «возникновения, изменения и гибели вещей». Всем им свойственно стремление к самосохранению, а для этого они должны обладать способностью к ощущению (трактат «Del senso delle cose е della magia», 1604). Вселенная представала у Кампанеллы одушевлённым существом, своего рода «чувствующим животным». Органическую жизнь Кампанелла объяснял наличием «естественной души», или тёплого, тонкого и подвижного духа, возникающего под воздействием света и тепла, исходящих от Солнца, и равно присущего человеку, животным и растениям. Кампанелла выдвинул учение о «прималитетах» (primalitates), трёх главных атрибутах бытия - мощи, мудрости и любви: всякому сущему свойственны возможность бытия, осознание своего бытия и всего, что этому бытию враждебно или дружественно, а также любовь к своему бытию.
Началом познания Кампанелла считал ощущение, на основе которого строится рассуждение, создающее общие понятия путём индукции. Однако внешнее чувство, по Кампанелле, не обладает абсолютной достоверностью. Лишь внутренний опыт даёт человеку прочную опору познания, так как в собственной душе, через осознание того, что он существует и обладает знанием об этом существовании, человек приходит к основным определениям и модусам бытия. Кампанелла полагал, что при всей внешней, феноменальной раздельности вещи по своей внутренней сути, на метафизическом уровне, причастны к божественному единству, а поэтому имеют некую тайную связь, «симпатическое общение» друг с другом, искать и использовать которое призвана «естественная магия». Дополнением ей служит «магия искусственная», представляющая собой открытия и изобретения человеческого гения.
Кампанелла был последовательным сторонником вселенского единства человечества. В трактате «Испанская монархия» («Monarchia di Spagna», 1600) он настаивал на том, что короли Испании предназначены Провидением возглавить вселенскую монархию; в сочинении «Монархия Мессии» Кампанелла мечтал об универсальном теократическом государстве, верховным правителем которого должен быть папа Римский, а прочие государи - исполнителями его воли. Образец совершенных общественных отношений и государственного строя Кампанелла представил в получившем широкую известность диалоге «Город Солнца» («La città del Sole»), написанном первоначально, по-видимому, на итальянском языке в 1602 (?) и опубликованном во Франкфурте в 1623 в латинском переводе (его принадлежность Кампанелле остаётся предметом дискуссий). Обитатели изображённого в этом произведении, традиционно относимом к жанру социальной утопии, города-государства (солярии) ведут «философский образ жизни общиной», для них характерна общность имущества, включая жён. Управляет государством верховный первосвященник - Метафизик, избираемый из мудрейших и учёнейших граждан, ему помогают представители «прималитетов» - триумвират Могущества, Мудрости и Любви. Важнейшую роль в жизни государства играет наука, предписаниям которой соответствуют все установления и распорядки соляриев. Все жители «города Солнца» участвуют в трудовой деятельности; продолжительность рабочего дня ограничивается 4 часами и может быть сокращена ещё больше, с тем, чтобы освободить время для «приятных занятий науками» и «развития умственных и телесных способностей». От физического труда избавлена особая группа учёных-жрецов, занимающихся организацией производства, а также осуществляющих духовное и политическое руководство обществом. Описанное Кампанеллой государство было призвано воспитывать в своих гражданах принципы общежития и избавить их от гнетущей души материальной зависимости, поскольку «не они служат вещам, а вещи им».
Кампанелла является автором ряда собственно литературных сочинений: двух версий выдержанного в русле неоаристотелизма 16 века трактата «Поэтика» (итальянский - 1596 и латинский - 1612); стихотворений разных лет (впервые опубликованы в 1622); комментариев к стихам Урбана VIII (между 1627 и 1631, опубликованы полностью в 1983); нескольких утраченных сочинений, в том числе трагедии «Мария Шотландская» (1598). Главный эстетический ориентир для Кампанеллы-поэта - Данте; большинство его стихотворений полемически заострены против петраркизма, содержат напряжённый, развёрнутый и подчас мучительный диалог поэта с Богом, отражают динамику развития философской доктрины автора. Наиболее известны так называемый коммунистический сонет, связанный с идеями раннего христианства; «Сонет, написанный на Кавказе», в котором Кампанелла уподобляет себя Прометею, а также одно из самых ортодоксальных сочинений Кампанеллы - «Канцона к Берилло».
Соч.: Apologia pro Galileo. Francofurti, 1622; De monarchia hispanica. Amstelodami, 1640; Le poesie. Lanciano, 1913. Vol. 1-2; Del senso delle cose е della magia. Bari, 1925; Lettere. Bari, 1927; La Città del Sole, testo italiano е testo latino / А cura di N. Bobbio. Torino, 1941; Opuscoli inediti. Firenze, 1951; Город Солнца / Пер. Ф. А. Петровского. М., 1954; Monarchia Messiae е Discorsi della libertà е della felice suggestion allo stato ecclesiastico. Torino, 1960; Metafisica / А cura di G. Di Napoli. Bologna, 1967. Vol. 1-3; О прекрасном. О превосходстве человека над животными и о божественности его души / Пер. А. Горфункеля // Эстетика Ренессанса. М., 1981. Т. 1; Поэтика / Пер. А. Горфункеля // Там же. Т. 2; Le poesie. Torino, 1998.
Лит.: Amabile L. Fra Т. Campanella, la sua congiura, i suoi processi е la sua pazzia. Napoli, 1882. Vol. 1-3; Квачала И. И. Послание Ф. Кампанеллы к великому князю Московскому. Юрьев, 1905; он же. Ф. Кампанелла // Журнал Министерства народного просвещения. 1906. №10. 1907. №1,5, 8, 12; Kvačala J. Т. Campanella, ein Reformer der ausgehenden Renaissance. В., 1909; Amerio R. Campanella. Brescia, 1947; Firpo L. Ricerche Campanelliane. Firenze, 1947; Badaloni N. Т. Campanella. Mil., 1965; Штекли А. Э. Кампанелла. М., 1966; он же. «Город Солнца»: утопия и наука. М., 1978; он же. Кампанелла и процесс Галилея // От Средних веков к Возрождению. СПб., 2003; Горфункель А. Х. Т. Кампанелла. М., 1969; Femiano S. Studi sul pensiero di Т. Campanella. Bari, 1973; Ultimi studi campanelliani / Ed. V. Paladino. Messina, 1978; Cro S. Т. Campanella е i prodromi della civiltà moderna. Hamilton, 1979; Ernst G. Religione, ragione е natura. Mil., 1991.
О. Ф. Кудрявцев, К. А. Чекалов.
Рядом с Джордано Бруно стоит другая личность с такой же мрачной судьбой; это его брат по доминиканскому ордену , Томмазо Кампанелла. Выросший в такой же атмосфере брожения мыслей, терзаемый их противоречиями, соскочивший с колеи мирного развития, он также беспокойно блуждал по свету и жестоко потерпел от преследования со стороны церковной власти; только под конец Кампанеллы было суждено укрыться на чужбине в мирную гавань.
Томмазо Кампанелла – биография
Джованни Доменико (в монашестве Томмазо) Кампанелла, родившийся в Стило в Калабрии в 1568 г., так же как и Бруно, рано сделался доминиканцем; для продолжения своего образования он был послан в Козентинскую академию, где традиции Телезио поколебали уважение к Аристотелю . Блестящий успех в ученых диспутах навлек на него обвинение в колдовстве, «потому что он знает богословие, не имев возможности его изучить». Вынужденный к бегству, Кампанелла отправился в Рим, оттуда во Флоренцию и позднее в Падую, пока в 1599 г. не был схвачен под предлогом политического подозрения и после многократного истязания приговорен к пожизненному заключению. В темнице, где с Кампанеллой неплохо обращались, он сочинял канцоны и сонеты, изданные одним из его друзей под заглавием «Scelta d"alcune poesie filosofiche di Septimontano Sequilla». Некоторые из них переведены на немецкий язык Гердером . После многих лет заключения Томмазо Кампанелла был освобожден в 1626 г. папою Урбаном VIII ; но уже вскоре после этого он был заподозрен испанским правительством и должен был бежать в Марсель под покровительство французского посольства. Здесь он вступил в близкие сношения с Гассенди , который представил его ко двору и ввел в ученое общество в Париже. Пользуясь поддержкой Ришелье , Кампанелла приступил к изданию полного собрания своих сочинений; смерть помешала ему закончить это дело; он умер в Париже в 1639 г.
Портрет Томмазо Кампанеллы. Художник Ф. Коцца, XVII век
Личность Томмазо Кампанеллы представляет самое странное смешение противоречащих друг другу свойств: высокий полет мысли и узкое суеверие, смелость воображения и сухая педантичность, страстная жажда деятельности и холодное размышление, фантастическая страсть к новизне и рабская приверженность к старине – все это совмещается в нем бок-о-бок друг с другом. При этом он – человек обширного ума, охватывавшего проблемы общества, так же как и природы, и во многих направлениях пролагавшего новые пути, как бы предугадывая будущее. Подобно тому, как в философии Джордано Бруно мы находим зачатки учения Спинозы и Лейбница , так у Кампанеллы начинают обрисовываться, правда еще очень туманно, зачатки учения Декарта и отчасти Канта . И если в области натурфилософии не было сделано им заметного шага вперед, то, с другой стороны, его гносеологические и этико-политические воззрения заслуживают полного внимания.
Философия Томмазо Кампанеллы
И Кампанелла также выводил задачу философии из того учения, что Бог открылся вдвойне: в образе вечного и в образе единичного; в первом случае в codex vivus природы, а во втором – в codex scriptus священных книг. Философия имеет дело только с толкованием codex vivus, она – знание о том, что может быть воспринято, и в этом смысле он называет ее микрологией. Замечательно при этом тщательное подразделение, которое Томмазо Кампанелла старается ввести в изложение философских проблем. В то время как остальные натурфилософы большею частью разрабатывали свои мысли с вольностью рапсодов или, самое большое, держались античного подразделения философии на логику, физику и этику, у Кампанеллы мы впервые встречаемся с попыткой нового систематического подразделения философии, которое затем сделалось возлюбленным объектом философских стремлений. У Томмазо Кампанеллы логика и математика выставляются в высшей степени характерно, как подготовительные науки, и предпосылаются собственно философии, которая затем рассматривается как состоящая из трех частей – метафизики, физики и этики. Теория познания имеет своим исходным пунктом опровержение скептицизма ; но оно, конечно, не так полно проведено, чтобы совершенно отвергнуть мысли Пиррона , которые он главным образом имеет в виду. Томмазо Кампанелла признает скорее, что человек в состоянии познать лишь малую часть вещей, а также и в этой малой части может дойти до нашего сознания не ее подлинная сущность, а только способ, каким она на нас действует. Здесь сказываются номиналистические учения , которые были приняты и Николаем Кузанским под названием «конъектур».
Однако это достаточно для понятия философии, как он ее определяет. Как знание о том, что мы можем воспринимать, она ведь уже сама собой ограничена областью нашего опыта, какой бы эта область ни была, широкой или узкой. А что мы можем познавать не сущность вещей, а только тот способ, каким они на нас воздействуют, это для Кампанеллы весьма естественно, так как кажется ему вытекающим непосредственно из самой сущности ощущения; ощущение же он считает наиглавнейшей частью всякого познания. «Sentire est scire» (Чувствовать – значит знать), этот боевой клич знаменует принятие философией Томмазо Кампанеллы сенсуализма телезианской школы; познание является делом способности к ощущениям; чувство и ощущение – начало всякого знания. Кампанелла настолько последовательно держится этой сенсуалистической теории, что определяет воспоминание как лишь восприятие возобновленного получения впечатления, а умозаключение как «ощущение чего-то в чем-то другом»; и во всякой научной работе видит он лишь комбинацию восприятий. Если человек не может сам чего-нибудь видеть, чувствовать и слышать, то он должен этому верить на основании сообщения других людей, т. е., как выражается Кампанелла, должен «ощущать через посредство чужих чувств», а где восприятия противоречат друг другу, там одно или некоторые из них подвергают критике другие. В противоположность Бруно, который, имея в виду исследования Коперника , требовал критики восприятий посредством понятий, Томмазо Кампанелла утверждает в своей философии, что восприятия сами по себе достаточны для такой критики, а понятия не нужны. Сама собой очевидная ошибочность этого утверждения смягчается, если принять во внимание, что и все умственные процессы, называемые иначе понятиями, суждениями и умозаключениями, прямо считаются в философии Кампанеллы видами ощущения. Он особенно обращает внимание на то, что эти сложные формы ощущений повсюду примешиваются к простым, так что деятельность ощущения оказывается постоянно связанной с той деятельностью, которую иначе называют мышлением.
Монашеская келья Томмазо Кампанеллы в Стило
К этому присоединяется еще одна черта, дающая этому сенсуализму такой отпечаток, в силу которого он является как бы предтечею идеалистической философии. Именно, если исследовать ближе сущность ощущения, то окажется, что оно содержит, как говорит Кампанелла, активный и пассивный элементы. Простое получение впечатления не есть еще ощущение; для этого последнего скорее необходимо, чтобы мы заметили и восприняли, что получено впечатление, и как оно получено. Следовательно, ощущение – это восприятие состояния, в которое приведено само ощущающее существо через воздействие других вещей. Это основное положение новейшей теории познания развито в философии Кампанеллы уже довольно ясно; он пользуется им преимущественным образом для того, чтобы показать, что если всякое познание сводится к ощущению, то мы и не можем от него требовать, чтобы оно схватывало самую сущность вещей, но должны довольствоваться тем, если оно содержит в себе лишь тот способ, каким вещи на нас воздействуют. Эти мнения Томмазо Кампанеллы, как бы неудачно они ни были выражены, все же заключают в себе одну черту, с которой нам часто приходится снова встречаться в новой философии, именно тот замечательный факт, что именно сенсуализм, в тех случаях, когда его пытаются провести со строгой последовательностью, склонен переходить в идеализм и феноменализм.
Итак, в сущности, всякое знание является лишь знанием о наших собственных состояниях, и из него исходит Томмазо Кампанелла, чтобы построить (что, конечно, не совсем согласуется с его теорией познания) философское познание мира. Человек служит ему основанием для познания всей вселенной, он для него «parvus mundus» («малый мир»), микрокосм; обоснованием этих мыслей является требование всеединства всего существующего. Если субстанция во всех вещах одна и та же, то человеку достаточно постичь лишь свою собственную сущность, чтобы разрешить мировую загадку. Этот метафизический основной принцип, который в философских системах позднейших веков появился в гордом убранстве понятий, был совершенно просто высказан в утверждении Томмазо Кампанеллы: то, что мы находим в самих себе, и есть самые общие принципы, или, как он выражается, первопринципы вещей . Это наше знание самих себя приводит нас к четырем основным истинам : 1) что мы существуем; 2) что мы можем, знаем и хотим; 3) что мы при этом ограничены внешними воздействиями; 4) что мы можем, знаем и хотим еще и другое, кроме настоящего. Из этих основных сведений самое важное второе. Оно показывает, что мощь, знание и воля являются первоначальными качествами, или, как их называет философия Кампанеллы, первичностями (Primalitates) всякого бытия. В Божестве они должны находиться в своем высшем совершенстве и полном слиянии. Его высшая благость хотела, его высшая мудрость устроила, его высшее могущество произвело мир; но поэтому сам Бог непознаваем, неизъясним и не может быть объектом философии. Если она и имеет целью познать мир, то прежде всего не надо упускать из виду, что он создан из ничего высшим бытием, Божеством, а потому и представляет повсюду смешение бытия и небытия. В том-то и состоит конечность и случайность вещей, что они носят в себе наряду с бытием и небытие. И это небытие обладает также теми тремя первичностями, которые заключаются и в существе бытия. Оно содержит в себе бессилие, неведение и злую волю . Этот дуализм философия Кампанеллы объясняет совершенно так же, как и Телезио, в духе элейской метафизики посредством натурфилософского противоположения света и тьмы.
Напротив того, образование мира философия Томмазо Кампанеллы набрасывает с точки зрения неоплатонической эманации , в силу которой мировые системы развиваются из Божества по пяти ступеням и содержат все менее мощи, знания и благости, а все более бессилия, неведения и злобы. Прежде всего, исходит из Божества mundus archetypus, мир первообразов , мир Божественной мудрости, затем mundus metaphysicus, мир духов , которых Кампанелла представляет как иерархию ангельских чинов – обычное представление в схоластике со времени Дионисия Ареопагита ; далее – mundus mathematicus, абсолютное бесконечное пространство с его законосообразными определениями; затем mundus temporalis et corporalis, находящееся в этом пространстве бесконечное множество солнечных систем (воззрение, довольно близко примыкающее к учению Бруно), и, наконец, как важнейшая ступень, мир, который мы познаем , mundus situalis.
Очевидно, что это неоплатонизирующее учение об эманации представляет шаг назад по отношению к мыслям Бруно, по учению которого божественное дыхание жизни проникало неослабленным в самые отдаленнейшие уголки вселенной. Наконец, также в неоплатоническом духе изображается в философии Томмазо Кампанеллы и тот процесс познания, посредством которого человек через четыре соответственные ступени должен подняться из низменности своего mundus situalis опять до Божества. Посредством деятельности чувств достигает он познания материального мира, посредством воображения поднимается он над ним для созерцания мира математического; мысли и понятия возносят его в метафизический мир духов, а философия научает его понимать мир первообразов в Боге и затем передает его для последнего шага, совершенного соединения с Богом, религиозной вере .
Кампанелла о природе и Вселенной
Обсуждение физических вопросов состоит главным образом в том, что Кампанелла выводит качественное различие вещей из смешения в различных степенях обоих принципов, теплого и сухого, с одной стороны, холодного и важного – с другой. Смешением крайних противоположностей Кампанелла любит объяснять переходы между ними и, исходя из этой мысли, делает, например, попытку объяснить развитие цветов из черного и белого, чем опять предваряет некоторые позднейшие теории. В области астрономии он выражает желание установить, посредством признания системы Тихо де Браге , компромисс между новой наукой и учением церкви. Представляя, таким образом, землю неподвижной, а солнце с окружающими его планетами обращающимся вокруг нее, он приписывает солнцу, кроме этого движения с востока на запад, еще и другое, с севера на юг и обратно, желая таким путем объяснить его изменяющееся положение внутри тропиков. Вместе с тем Томмазо Кампанелла верит в постепенное приближение солнца к земле, что приведет в конце концов к мировому пожару, к страшному суду, при котором все превратится во все, а природа будет принята обратно в Божество.
Это всеобщее превращение всех вещей является лишь последним излиянием их тождества и того единства жизни, замечаемого уже и теперь, которое может иметь свое основание лишь в общей мировой душе. И Кампанелла также держится мысли об одушевленности всех вещей через всю природу. Растения и камни в его глазах не менее одушевлены, нежели животные; и даже большие мировые тела рассматриваются им как высшие демоны. Но при этом, по неоплатоническому образцу, он видит в этой всепроникающей, обусловливающей собою связь вселенной, мировой душе местопребывание инстинктов, предчувствий, снов и предсказаний, для которых принимает в человеческой душе особый орган, нечто вроде мистического сенсориума. Вообще Томмазо Кампанелла отличался замечательным даже для того времени суеверием, и его главное произведение «De sensu reram et magia» («Об ощущении вещей и магии», 1620) представляет в этом отношении в высшей степени интересный памятник того времени. Из мировой души вытекает, по его мнению, и магическая сила, а подробное исследование сообщает нам, что есть магия божественная, естественная и дьявольская, три вида, которые по своим внешним признакам часто бывают очень схожими, но по своему внутреннему существу сильно отличаются друг от друга.
У Кампанеллы мы видим совершенно такое же двойное отношение мировой души к единичной силе и индивидууму, как двойное движение у Бруно, в силу чего каждая вещь стремится, с одной стороны, к самой себе, а с другой – к целому. Это применяет он также к физическим явлениям и пытается посредством гипотезы различия между абсолютной и относительной тяжестью понять отсюда открытый Галилеем закон свободного падения. Вообще Кампанелла выступил в литературе в защиту этого, подобно ему, преследуемого великого исследователя, по вопросу о согласии с его учением Коперника. Но более значительным является применение этого учения о двойном движении в его этике. Именно, и в нравственном смысле индивидуум имеет свое собственное движение, в силу которого он обращается вокруг своей оси, – это эгоизм самосохранения ; а с другой стороны, имеет он центростремительное движение, потребность в общежительности и в помещении себя в законосообразном связном целом. Эту последнюю черту Кампанелла называет религией, и поэтому в известном смысле приписывает ее всем существам.
Томмазо Кампанелла
Философия, доказанная ощущениями
Публикуемый - впервые в переводе на русский язык - отрывок из «Предисловия» к «Философии, доказанной ощущениями» Т. Кампанеллы содержит провозглашение нового метода Кампанеллы в философии, противостоящего схоластической традиции. Перевод выполнен А. X. Горфункелем по изданию: Т. Campanella. Philosophia sensibus demonstrate. Napoli, 1591. При подготовке перевода использован итальянский перевод этого текста, осуществленный Л. Фирпо. L. Firpo. Il metodo nuovo (Praefatio alla Philosophia sensibus demonstrata ) di Tommaso Campanella. Estratto dalla «Rivista di Filosofia», vol. XL, 1949. fasc. 2.
Предисловие
Не только присущая нам природа, но и религиозные и светские писатели, приводя многочисленные доводы и примеры, убеждают нас, что должно стремиться к истине и предпочитать ее самой жизни - даже тогда, когда она отвергнута всеми. Истина действительно такова, что, хотя бы и была она вопреки справедливости насильственно сокрыта, - по озарению божественной воли, от которой она исходит, внезапно вырывается из тьмы, и становится очевидной каждому, и всплывает на поверхность, оставляя все за собой. Так что те, кому удалось скрыть ее, если они совершали это из низких побуждений, оказываются разоблаченными как враги бога и людей и возбуждают великую ненависть, а если поступали так по неведению, вызывают всеобщее презрение.
Итак, коль скоро истина есть знание вещей, соразмерное чувствующей и мыслящей душе и происходящее от самих вещей, которые созданы, существуют и расположены высшим основателем Вселенной в том же порядке, в каком они должны быть познаны, - то из самих вещей, познанных нашими чувствами, должно извлечь все относящееся к их происхождению, количеству, формам, свойствам, аспектам и изменениям так, чтобы они были объявлены такими, каковы они в действительности, а не такими, какими пытается представить их наш разум, столь изменчивый из-за противоречивых суждений об изменчивых предметах и из-за затруднений, возникающих в самом мыслящем духе.
И я заключил, что природу вещей следует изучать на основании ощущения, которому она открывается непосредственно такой, какова она в действительности и какой пожелал создать ее бог. И я счел, что способность к познанию природы, конечно, свойственна человеческому разуму и только заглушена в нем, поскольку все вещи создал бог и взял на себя заботу обо всех вещах, и нет иного бога, кроме него.
Я пришел к этому выводу после того, как на протяжении целых пяти лет усердно занимался чтением книг древних философов, в особенности перипатетиков и платоников, а также и иных, какие только мог раздобыть, и не только не был ими удовлетворен, но и обнаружил, что они противоречат моему чувственному опыту. По этой причине я постоянно возбуждал в себе вражду со стороны учителей, под водительством которых совершал свои первые шаги, так как было очевидно, что я не собираюсь стать последователем аристотелевских догм (сами учителя мои с трудом понимали их, хотя и почитали непогрешимыми), и так как я отвращал с этого пути и своих соучеников.
Так, я признал, что чужие учения весьма далеки от истины. Я объяснял это тем, что наследники древних восприняли науки не через опыт собственных чувств, но уже выработанными древними и переданными от них потомкам соответственно их разумению. Так что науки оказались крайне запутанными, и лишь некоторые или немногие, и притом с великим трудом, едва оказались в состоянии овладеть ими целиком. А поэтому им казалось чем-то весьма значительным хотя бы воспринять науку от других людей и передать ее ученикам, а не извлечь се из самой природы, изучение которой представлялось столь малодоступным. Поэтому они, достигнув такого рода толкованиями почета среди людей, которые довольствовались чужим изложением, не обращаясь к текстам и не проверяя точность истолкований, уже не стремились к истине, а стали преданными последователями древних и усвоили чужие мнения. Они не обращались к исследованию природы вещей, а изучали только высказывания, и притом даже высказывания не самих философов, а только их толкователей.
И так укоренилось это зло среди людей, что они охотно стали прощать заблуждения, унаследованные от древних, как если бы связаны были обетом, и скорее отвергали собственный чувственный опыт. Главная причина этого была в неких книгах, именуемых диалектическими, так как их предметом являются слова. Книги эти внесли великое смятение своими темными понятиями и вымышленными терминами, имевшими различное значение в разных языках, от которых они дошли до нас, и даже в недрах одного языка. И так как иные рассчитывали прославиться, основательно изучив такие вещи и наловчившись рассуждать о них с другими, они усердствовали в этом, не замечая, что все это враждебно природному чувству, ибо сложность тут заключена лишь в словах, а не в вещах самих по себе.
И перейдя затем к философии природы, которую Аристотель соорудил по своему произволу и с помощью подобных словесных ухищрений, не сверяясь с действительностью, они как бы поклялись, что в свете логики философия Аристотеля является божественной, или, быть может, не смея довериться собственным силам в исследовании природы вещей, полагают истинными его суждения, неопровержимыми его принципы и поэтому считают, что нельзя даже и в спор вступать с теми, кто не согласен с Аристотелем, но должно избегать таких людей. Они и тем уже были довольны, что могли понять его высказывания, и немногим удалось хотя бы прочитать его целиком. Они были охвачены стремлением не постичь истину, но только изложить другим Аристотеля, стяжав славу тем, что они основательно знают его и умеют разрешать противоречия при помощи авторитета цитат, так что они никогда и не достигали истины.
Так они спорят друг с другом обо всем, только не об истине, которую они извращают с помощью высказываний Аристотеля, которых они совершенно не понимают, и вымышленных тонкостей, совершенно не заботясь об истинном смысле и противоречиях в суждениях, стремясь единственно к утонченному толкованию, избегающему согласования с опытом. Если же случайно они и займутся вопросом, подлежащим ведению чувств, то они видят не то, что есть в действительности, но лишь то, что вычитали у Аристотеля, только это делают аргументом и это приводят в ответ на возражения. А если сама природа предмета откроется их противящимся и враждебно настроенным чувствам как явно противоречащая аристотелевым определениям, то они говорят, что он не мог ошибаться, и с помощью пустой и лживой логической болтовни латают ложные суждения Аристотеля. И в качестве последнего довода они утверждают, что интеллект (они ведь составляют душу из многих противоречивых элементов, хотя на деле она едина) учит нас иным образом, нежели ощущения, и считают разумное знание более благородным, как если бы разум состоял из иной непогрешимой субстанции и был в состоянии воспринять что-либо без посредства чувств и как если бы сам Аристотель не говорил, что бессмысленно оставлять ощущения ради умозаключений, и не учил, что всякое знание рождается из ощущения и из вещей, им воспринятых или подобных. Поэтому они пренебрегают всякими чувственными данными, которые изобличают их в противоречиях Аристотелю и самим себе, в то время как те, кто пытается согласовать одно с другим, делают это не без ущерба для того и другого и ценой искажения природных законов.
Избегая, таким образом, познания вещей, они растрачивают время на споры между собой о предметах науки по Аристотелю, об их благородстве, о минимуме и максимуме, о консеквентности, формах, сущностях, понятиях, первом данном познания, об определениях и разделениях - не вещей, а слов, - о субстанции, акциденции, субъекте, предикате, силлогизме, категориях и еще о словах Аристотеля: верно ли, что здесь он доказывает, там говорит предположительно, здесь обобщает, там аргументирует a priori, где действующая, а где целевая причина, - и все эти и иные выдумки касаются не вещей, а только слов Аристотеля.
Поэтому я никогда (клянусь Геркулесом) не видел, чтобы кто-нибудь из них изучал [реальные] вещи, отправился в поле, на море, в горы исследовать природу; они не занимаются этим и у себя дома, а пекутся лишь о книгах Аристотеля, над которыми проводят целые дни. И дело в конце концов доходит до того, что они уже не понимают тех тонкостей, с помощью которых опровергают доводы противников; и даже тот, кто сам первый их придумал, едва в состоянии ответить на возражения; и одни повторяют слова других, из-за чего, отвечая на всякий вопрос, по существу расплываются в рассуждениях: «Само по себе и акцидентально, в потенции или актуально, в аспекте логическом или физическом, во-первых, интенциально, а во-вторых, формально и виртуально…»; а если кто заявит о несостоятельности такого ответа, провозглашают: «Такой-то автор сказал так», ничуть не заботясь о том, чтобы извлечь истину из самих вещей.
Рассмотрев все это, я понял, что наука должна заниматься не словами, а вещами и что она зиждется не на суждениях Аристотеля, не на его умозаключениях и силлогизмах, пришел к выводу, что знание следует извлекать из самих вещей, и направил свои поиски по этому пути. И тогда я решил изложить метод исследования вещей посредством ощущения и опыта, где речь шла бы не о словах и темных высказываниях, но о вещах, с помощью не вымышленных, но самими вещами внушенных понятий. В этом сочинении я показал, каким образом следует вести изучение вещей - через познание их действий, вида, подобия и совпадения, каким образом впадают в заблуждение в этих наблюдениях и особенно как следует приписывать вещам те свойства, которыми они обладают, хотя бы на первый взгляд они казались лишенными этих свойств, и как, напротив, нужно отказывать им в тех свойствах, какими они лишь по видимости обладают, но которых у них в действительности нет: ведь в этом заключен источник заблуждений. Я изложил на бумаге этот метод, избранный мною и позволивший мне открыть истину, насколько это вообще доступно человеку, когда мне не исполнилось еще 19 лет, намереваясь отныне обнародовать плоды моих исследований, с которыми до тех пор ознакомил лишь немногих, ибо я опасался, по юношеской робости, возбудить порицание, если обвиню в заблуждениях своих предшественников (а надо заметить, что я еще в 14 лет принял обет повиновения Доминиканского ордена), особенно из-за того, что те, кому я открыл эти мысли, доносили о них другим, начальствующим, из-за чего я подвергся немалым наказаниям за то, что отвергал суждения великих (как они говорили) философов.
Моих доводов не слушали, а когда я припер своих противников к стене, они обрушились на меня с руганью. Все это я испытал в возрасте около 18 лет и еще раньше. Но с течением времени истина распалялась во мне все более, и я не мог уже удерживать ее в себе. И видя, что меня осуждают за превратный образ мыслей, подобный образу мыслей некоего Бернардино Телезио из Козенцы, который возражает всем философам, и особенно Аристотелю, я очень обрадовался, что нашел товарища или руководителя, которому мог бы приписать свои мысли, оправдав их тем, что они были уже произнесены другим. Отправившись в Козенцу, знаменитый город бриттиев в Нижней Калабрии, когда-то именовавшийся Бреттия, я попросил книгу Телезио у одного из его последователен, человека достойного и превосходного. и он охотно дал мне ее. Я начал читать се с величайшим интересом и, прочтя лишь первую главу, мгновенно понял все, что содержалось в остальных до самого конца, прежде чем их прочел. Конечно, я еще раньше был устремлен к принципам его философии, так что сразу понял своим умом все вытекающие из них следствия. У него ведь действительно все вытекает из своих начал и не бывает так, как у Аристотеля, что следствия противоречат причинам или вовсе не зависят от них. Когда я находился в Козенце, великий Телезио скончался, и мне не дано было услышать его учение из его собственных уст и увидеть его живым; но, лишь когда прах его был принесен в церковь, я восхищенно созерцал его лицо и положил на гроб посвященные ему стихи.
А когда я отправился в Альтомонте по распоряжению начальства, я счел долгом основательно изучить сочинения этого философа, прежде чем издать в свет книгу о методе исследования и обнародовать плоды моих открытий. Так, располагая необходимым временем, я пришел к выводу, что не у Телезио, но у всех прочих был превратный образ мыслей, и рассудил, что его должно ставить выше всех как мыслителя, извлекающего истину, как это было очевидно, из познания вещей, рассмотренных посредством ощущений, а не из химер и считающегося с вещами, а не со словами людей.
Из книги Хрестоматия по философии автора Радугин А. А. Из книги Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир - эпоха Просвещения. автора Гуревич Павел СеменовичКампанелла МетафизикаО превосходстве человека над животными и о божественности его душиПоистине очевидно, что насколько животные превосходят сложные неодушевленные тела, настолько и человек превосходит животных, так что здесь имеет место не просто большее или
Из книги Краткая история философии [Нескучная книга] автора Гусев Дмитрий Алексеевич8.4. Город счастья (Томмазо Кампанелла) Одной из важнейших тем мировой философии была проблема устройства гармоничного и счастливого общества. Многие мыслители пытались найти главную причину общественных несчастий, чтобы показать ее людям, устранить и сделать жизнь
Из книги Любители мудрости [Что должен знать современный человек об истории философской мысли] автора Гусев Дмитрий АлексеевичТоммазо Кампанелла. Город счастья Одной из важнейших тем мировой философии была проблема устройства гармоничного и счастливого общества. Многие мыслители пытались найти главную причину общественных несчастий, чтобы показать ее людям, устранить и сделать жизнь
Из книги Я и мир объектов автора Бердяев Николай1. Философия между религией и наукой. Борьба философии и религии. Философия и общество Поистине трагично положение философа. Его почти никто не любит. На протяжении всей истории культуры обнаруживается вражда к философии, и притом с самых разнообразных сторон. Философия
Из книги 100 великих мыслителей автора Мусский Игорь Анатольевич2. Философия личная и безличная, субъективная и объективная. Антропологизм в философии. Философия и жизнь Киркегард особенно настаивает на личном, субъективном характере философии, на жизненном присутствии философа во всяком философствовании. Он противополагает это
Из книги Популярная философия автора Гусев Дмитрий АлексеевичТОММАЗО КАМПАНЕЛЛА (1568–1639) Итальянский философ, поэт, политический деятель. Создатель коммунистической утопии; монах-доминиканец. В «Философии, доказанной ощущениями» защищал натурфилософию Б. Толезио. Более 30 лет провел в тюрьмах, где создал десятки сочинений по
Из книги Шпаргалки по философии автора Нюхтилин Виктор§ 28. Город всеобщего счастья (Томазо Кампанелла) Автором первой утопии, то есть проекта идеального общественного строя, являлся античный мыслитель Платон. В эпоху Возрождения тоже появились различные варианты утопических моделей. Одной из наиболее известных являлась
Из книги Лекции по истории философии. Книга третья автора Гегель Георг Вильгельм Фридрих15. Аналитическая философия ХХ столетия. Философская программа неопозитивизма и ее кризис. «Постпозитивизм» и философия науки Аналитическая философия (Мур, Рассел, Витгенштейн) сформировалась в XX веке и видела задачу философии не в синтезе научного знания, а в
Из книги Сочинения в двух томах. Том 1 автора Декарт Рене2. Кампанелла Фома Кампапелла, аристотелик, также представляет собою смесь всевозможных характеров; он родился в калабрийском городе Стило в 1568 г., и умер в Париже в 1639 г. Мы еще обладаем многочисленными его произведениями. 27 лет своей жизни он провел в суровом заключении в
Из книги Я познаю мир. Философия автора Цуканов Андрей Львович Из книги Удивительная философия автора Гусев Дмитрий АлексеевичФИЛОСОФИЯ НОВОГО ВРЕМЕНИ И ЭПОХИ ПРОСВЕЩЕНИЯ, НЕМЕЦКАЯ КЛАССИЧЕСКАЯ
Из книги Утопия. Город Солнца [антология] автора Мор ТомасГород счастья. Томмазо Кампанелла Одной из важнейших тем мировой философии была проблема устройства гармоничного и счастливого общества. Многие мыслители пытались найти главную причину общественных несчастий, чтобы показать ее людям, устранить и сделать жизнь
Из книги 50 золотых идей в философии автора Огарёв ГеоргийТоммазо Кампанелла. Город Солнца Собеседники: Главный Гостинник и Мореход из ГенуиГ о с т и н н и к. Поведай мне, пожалуйста, о всех своих приключениях во время последнего плавания.М о р е х о д. Я уже рассказывал тебе о своем кругосветном путешествии, во время которого попал
Из книги Популярная философия. Учебное пособие автора Гусев Дмитрий Алексеевич26) ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СЧАСТЬЕ В ГОРОДЕ СОЛНЦА (КАМПАНЕЛЛА) Великий мыслитель эпохи Возрождения родился в Италии в 1568 году в семье сапожника. Несмотря на невысокое социальное положение ему удалось получить прекрасное образование. Кампанелла увлекался математикой, астрономией,
Из книги автора4. Город всеобщего счастья (Томазо Кампанелла) Во все эпохи человеческой истории люди часто задавали себе вопрос о том, почему не все в жизни происходит так, как должно быть или – как хотелось бы. Например, почему существуют зависть, ненависть, страх и ложь. Ведь они только
Итальянский философ Кампанелла (1568 – 1639) был сыном бедного сапожника. Родился он в небольшом итальянском селении Степьяно. При крещении отец нарек его Джованни Доменико. Мальчик очень рано выучился чтению и письму. Уже в четырнадцать лет его увлекло красноречие проповедника-доминиканца, который рассказывал о священных традициях ордена Святого Доминика и знаменитом Фоме Аквинском. Будущий философ решает уйти в монастырь.
Вступив в 1582 году в орден доминиканцев, юноша принял имя Томмазо. Он занимается своим образованием, усердно штудирует Библию, вникает в труды греческих и арабских интерпретаторов учения великого Аристотеля.
Подлинный переворот во взглядах Томмазо произвел труд итальянского ученого Бернардино Телезио, где рассказывалось о природе вещей. Эта книга стала для юноши откровением. Главное, что усвоил Кампанелла: лишь опыт может быть критерием истины.
В те времена доминиканцы боролись с орденом иезуитов, созданным Игнатием Лойолой. Слава вражеского ордена затмила собой иные духовные братства. В борьбе с конкурентами как раз и пригодились накопленные Томмазо способности к наукам, а также его рано проявившийся талант оратора.
Кампанелла был увлечен диспутами, в которых ему удавалось на протяжении ряда лет одерживать победы над соперниками.
Великий еретик
Чуть позже Томмазо знакомится с еврейским мудрецом Авраамом, который обучил его составлению гороскопов. Начинающему доминиканцу была предсказана великая судьба: ему предстояло стать «колоколом, предвещающим новую зарю».
Ободренный предсказанием, Томмазо создает критическое сочинение, развенчивающее религиозные догматы. За эту книгу Кампанелла подвергся гонениям – его стала преследовать «святая церковь».
Около года Кампанелла провел в сырых и мрачных подвалах инквизиции. Освободиться он смог лишь благодаря помощи влиятельных друзей. Однако это не стало последним знакомством философа с инквизицией. В общей сложности Кампанелла провел в застенках 27 лет.
Кампанелла и его творческое наследие
Именно в заточении был создан основной труд итальянского мыслителя – «Город Солнца». В этой утопии Кампанелла изображает фантастический город-государство, где народ ведет жизнь по принципам коммунизма. Коммуна создала условия для общности имущества. Вместе с уничтожением частной собственности исчезли и многочисленные пороки. В городе Солнца нет места преступлениями и самолюбию.
За два с половиной десятка лет пребывания в неаполитанских тюрьмах Томмазо удалось создать десятки философских трактатов и книг по естественным наукам. Часть из них впоследствии распространялась в списках, что-то было опубликовано в Германии. В 1634 году Кампанелла бежал во Францию, где стал пользовался поддержкой кардинала Ришелье.
За свою насыщенную событиями жизнь монашествующий философ не создал семьи. У Томмазо не было ни личной жизни, ни большой любви. Его детищем стали литературные работы. Кроме философских произведений Кампанелла известен также своими поэтическими талантами. Его перу принадлежат многочисленные сонеты, мадригалы и канцоны. Поэтическое творчество мыслителя с большой выразительностью утверждает его непоколебимую веру в мощь человеческого разума.
Будучи знатоком гороскопов, Кампанелла предсказал дату своей смерти: 1 июня 1639 года. Он ошибся на самую малость. Великий утопист ушел из жизни 21 июня 1639 года.
Томма́зо Кампане́лла (итал. Tommaso Campanella , при крещении получил имя Джованни Доменико итал. Giovanni Domenico ; 5 сентября1568 - 21 мая 1639, Париж) - итальянский философ и писатель, один из первых представителей утопического социализма
Философия
Мировоззрение Кампанеллы удивительным образом совмещает в себе все три главных направления новой философии - эмпирическое, рационалистическое и мистическое, которые в раздельном виде выступили у его младших современников Бэкона, Декарта и Якоба Бёме. (Бэкон родился несколько раньше Кампанеллы, но первое философское сочинение Кампанеллы («Lectiones physicae, logicae et animasticae») вышло в 1588 г., а первое произведение Бэкона только в 1605 г.).
Подобно Бэкону, Кампанелла задается «восстановлением наук» (instauratio scientiarum, ср. Instauratio Magna Бэкона), то есть созданием новой универсальной науки на развалинах средневековой схоластики. Источниками истинной философии он признает внешний опыт, внутренний смысл и откровение. Исходная точка познания есть ощущение . Сохраняемыепамятью и воспроизводимые воображением мозговые следы ощущений дают материал рассудку, который приводит их в порядок по логическим правилам и из частных данных посредством индукции делает общие выводы, создавая, таким образом, опыт - основание всякой «мирской» науки (ср. с Бэконом).
Однако основанное на ощущениях познание само по себе недостаточно и недостоверно:
недостаточно потому, что мы познаем в нём не предметы, каковы они на самом деле, а лишь их явления для нас, то есть способ их действия на наши чувства (ср. с Кантом);
недостоверно потому, что ощущения сами по себе не представляют никакого критерия истины даже в смысле чувственно-феноменальной реальности: во сне и в безумном бредумы имеем яркие ощущения и представления, принимаемые за действительность, а затем отвергаемые как обман; ограничиваясь одними ощущениями, мы никогда не можем быть уверены, не находимся ли мы во сне или в бреду (ср. с Декартом).
Но если наши ощущения и весь основанный на них чувственный опыт не свидетельствует о действительном существовании данных в нём предметов, которые могут бытьсновидениями или галлюцинациями, то и в таком случае (то есть даже в качестве заблуждения), он свидетельствует о действительном существовании заблуждающегося. Обманчивые ощущения и ложные мысли доказывают все-таки существование ощущающего и мыслящего (ср. с Декартовым cogito - ergo sum). Таким образом, непосредственно в собственной душе или во внутреннем чувстве мы находим достоверное познание о действительном бытии, опираясь на которое мы по аналогии заключаем и о бытии других существ (ср. сШопенгауэром).
Внутреннее чувство, свидетельствуя о нашем существовании, вместе с тем открывает нам и основные определения или способы всякого бытия. Мы чувствуем себя: 1) как силу, или мощь, 2) как мысль, или знание и 3) как волю, или любовь. Эти три положительные определения бытия в различной степени свойственны всему существующему, и ими исчерпывается все внутреннее содержание бытия. Впрочем, как в нас самих, так и в существах внешнего мира, бытие соединено с небытием, или ничтожеством, поскольку каждое данное существо есть это и не есть другое, есть здесь и не есть там, есть теперь и не есть после или прежде. Этот отрицательный момент распространяется и на внутреннее содержание, или качество, всякого бытия в его трёх основных формах; ибо мы имеем не силу только, но и немощь, не только знаем, но и находимся в неведении, не только любим, но и ненавидим. Но если в опыте мы видим только смешение бытия с небытием, то наш ум относится отрицательно к такому смешению и утверждает идею вполне положительного бытия, или абсолютного существа, в котором сила есть только всемогущество , знание есть только всеведение, или премудрость , воля - только совершенная любовь . Эта идея о Божестве, которую мы не могли извлечь ни из внешнего, ни из внутреннего опыта, есть внушение, или откровение, самого Божества (ср. с Декартом).
Из идеи Бога выводится затем дальнейшее содержание философии. Все вещи, поскольку в них есть положительное бытие в виде силы, знания и любви, происходят прямо из Божества в трёх его соответственных определениях; отрицательная же сторона всего существующего, или примесь небытия в виде немощи, неведения и злобы, допускается Божеством как условие для полнейшего проявления его положительных качеств. По отношению к хаотической множественности смешанного бытия эти три качества проявляются в мире как три зиждительные влияния (influxus): 1) как абсолютная необходимость (necessitas), которой все одинаково подчинено , 2) как высшая судьба, или рок (fatum), которым все вещи и события определенным образом связаны между собой, и 3) как всемирная гармония, которой все согласуется, или приводится к внутреннему единству.
При своей внешней феноменальной раздельности все вещи по внутреннему существу своему, или метафизически, причастны единству Божию , а через него находятся в неразрывном тайном общении друг с другом. Эта «симпатическая» связь вещей, или естественная магия , предполагает в основе всего творения единую мировую душу - универсальное орудие Божие в создании и управлении мира. Посредствующими натурфилософскими категориями между мировой душой и данным миром явлений служили у Кампанеллы пространство, теплота, притяжение и отталкивание . В мире природном метафизическое общение существ с Богом и между собой проявляется бессознательно, или инстинктивно; человек в религии сознательно и свободно стремится к соединению с Божеством. Этому восходящему движению человека соответствует нисхождение к нему Божества, завершаемое воплощением божественной Премудрости в Христе.
Приложение религиозно-мистической точки зрения к человечеству как общественному целому ещё в юности привело Кампанеллу к его теократическому коммунизму (см. выше).
Кампанелла не был достаточно оценен как представитель философии Нового времени, потому что его идеи с разных сторон претили людям самых различных направлений. Одних отпугивало его учение о причастности всего существующего Богу, что могло казаться прямо пантеизмом; других отталкивал его коммунизм, третьим были неприятны его религиозные верования и теократические идеалы. Помимо своего философского значения, Кампанелла был «передовым бойцом» современной ему положительной науки и твердо защищалГалилея, на что после него не осмелился Декарт.
