Большинство современных авторов стремятся представить сбалансированный анализ причин Второй мировой войны, показывая ее неизбежность в сложившейся тогда международной ситуации. В учебниках говорится и о порочности Версальской системы, и о непоследовательной политике Британии, Франции и США по сдерживанию агрессии Германии, Италии и Японии, и о взаимном недоверии СССР и стран Запада: «Советские лидеры видели причины уступчивости стран Запада в их стремлении подтолкнуть Японию, Германию и Италию к агрессии против СССР. В действительности дипломатия Запада стремилась, прежде всего, избежать нового кровопролития общеевропейского масштаба». Но поскольку страны-агрессоры стремились не к перераспределению сфер влияния, а к тотальному мировому господству, избранная политика стран Запада по сдерживанию агрессии была неэффективной.
В свою очередь руководство СССР в контексте доминировавшего в то время формационного подхода исходило из тезиса о неизбежности мировых войн до тех пор, пока существует капитализм. При рассмотрении вопроса о виновнике развязывания Второй мировой войны позиция большинства авторов однозначна: Германия, Италия, Япония - это страны-агрессоры, ответственность Британии, Франции и СССР состоит в неэффективной политике их сдерживания. Исключение составляет учебник С.Т. Жуковского и И.Г. Жуковской, в котором Германия и СССР в равной степени выступают как два агрессора: «В беспощадной схватке столкнулись две тоталитарные державы, вожди которых открыто претендовали на мировое господство».
Пакт Молотова–Риббентропа
В рассказе о причинах Второй мировой войны в учебнике Н.В. Загладина с соавторами отмечается, что «политика СССР весной–летом 1939 года продолжает вызывать споры в современной отечественной науке, которая так и не сформулировала однозначной и четкой позиции по этой проблеме», но при этом преобладает позиция, согласно которой движение ко Второй мировой войне началось с подписания 30 сентября 1938 года Мюнхенского соглашения (Британией, Францией, Германией и Италией), а Договор о ненападении между СССР и Германией, известный как пакт Молотова–Риббентропа, от 23 сентября 1939 года трактуется как вынужденный. «Мюнхенское соглашение открыло путь ко Второй мировой войне. Уступки породили у Гитлера и его окружения презрение к лидерам стран Запада, убежденность в их неспособности к решительным действиям, их неготовности выступить совместно с СССР против стран-агрессоров». Н.В. Загладин отмечает, что пакт был заключен после того, как переговоры о заключении договора о взаимопомощи между Англией, Францией и СССР зашли в тупик. В этих обстоятельствах, утверждает автор, предложение заключить пакт с Германией отвергнуть было невозможно, поскольку это избавляло СССР от войны на два фронта (имея в виду Дальний Восток), а в случае начала общеевропейской войны позволило бы остаться в стороне.
Оценка, согласно которой именно «Мюнхенский сговор развязал руки агрессору» и «договор от 23 августа 1939 года становится понятным, если исходить из того, что Сталин хотел избежать мюнхенской ситуации 1938 года, когда СССР был исключен из мировой политики», отражена в абсолютном большинстве школьных учебников истории. В учебнике А.Ф. Киселева отмечается, что при заключении договора Сталин надеялся на войну в Европе между капиталистическими странами, чтобы продолжить вооружение армии и индустриализацию. Известный французский историк русского происхождения, сотрудник Центра научных исследований Франции Н.Верт в изданной им во Франции «Истории советского государства. 1900–1991 годы» (в 1992 году была переведена на русский язык и сразу же рекомендована Комитетом по высшей школе Миннауки России в качестве учебного пособия для школьников старших классов) считает, что «Советский Союз начал искать сближения с Германией… после оккупации ею Чехословакии», когда окончательно «расстался с последними иллюзиями насчет эффективности политики коллективной безопасности». В то же время в учебнике Н.В. Загладина отмечается, что форма и условия подписания пакта и его секретных протоколов фактически превращали СССР в невоюющего союзника Германии: «Разрушался образ страны, последовательно выступавшей против фашизма и его агрессивной политики, что в исторической перспективе намного перевешивало те временные преимущества, которые обеспечивались пактом». Но при этом в учебнике Н.В. Загладина с соавторами подчеркивается: «Многие западные политики и эксперты констатировали, что в создавшихся условиях у советского руководства не было другого выхода».
Однако далеко не все школьные учебники истории освещают события в таком ключе. Так, авторский коллектив под руководством О.В. Волобуева в оценке советско-германского пакта о ненападении 1939 года исходит из того, что этот документ «был подготовлен в спешном порядке», нес в себе противоречивый заряд и фактически «спровоцировал начало мировой войны». «Последствия пакта оказались противоречивыми, - пишут авторы. - С одной стороны, он дал Советскому Союзу возможность в течение двух лет укреплять свой военно-промышленный потенциал и не участвовать в широкомасштабных военных действиях. С другой стороны - СССР, обязавшийся не поддерживать жертв агрессии в Европе, оказался исключенным из антифашистской борьбы на начальном этапе Второй мировой войны. Если сам советско-германский пакт 1939 года был мерой вынужденной и объективно способствовал безопасности Советского Союза, то прилагавшийся к нему секретный протокол спровоцировал начало новой войны. Он возрождал принципы секретной дипломатии и развязывал руки Гитлеру». Под стать этим оценкам сформулированы авторами вопросы и задания для закрепления материала. Один из вопросов звучит так: «Что общего и в чем заключались различия между тоталитарными режимами в Европе и сталинским режимом в СССР?» Таким образом, школьникам прямо подсказывается мысль о том, что сначала нужно отметить общность режимов Сталина и Гитлера, а уже потом их различия. Фактически в этом учебнике воспроизводится точка зрения большинства историков западных стран, которые считают, что причиной Второй мировой войны была не соглашательская позиция ведущих западноевропейских стран, апофеозом которой стал Мюнхенский договор от 1938 года, а пакт Молотова–Риббентропа.
Это западное идеологическое клише, пришедшее к нам в период перестройки, утвердилось вначале в российской публицистике, а потом перекочевало и на страницы школьных учебников. Во всех учебниках рассказывается о содержании советско-германских секретных протоколов 1939 года, а в некоторых приводятся тексты документов, фотографии участников переговоров: Риббентропа, Сталина, Молотова (А.Ф. Киселев), встреча германских и советских солдат в 1939 году (С.Т. Жуковский, И.Г. Жуковская). События, произошедшие после подписания договора о ненападении и его секретных протоколов, - раздел Польши, присоединение Бессарабии и Прибалтики - в учебниках упоминаются, но комментируются очень поверхностно и противоречиво. С одной стороны, действия СССР осуждаются как агрессия, хотя и вынужденная в сложившихся обстоятельствах, с другой - приветствуются как воссоединение народов и восстановление исторической справедливости.
Учебник по Истории России 11 класс Данилова А.А., Филиппова А.В. и др.
В учебнике А.А. Данилова с соавторами отмечается, что ввод советских войск в Прибалтику сопровождался изменением государственного строя на этих территориях. В учебнике С.Т. Жуковского и И.Г. Жуковской отмечается, что в результате реализации секретных протоколов 1939 года СССР, закрыв глаза на оккупацию Польши Германией, получил возможность беспрепятственно распоряжаться судьбами Литвы, Латвии, Эстонии и Финляндии. Германия и СССР названы в этом пособии «заклятыми друзьями», торговыми и стратегическими партнерами, помогавшими друг другу решать внешнеполитические и военные проблемы. Однако тут же автор оговаривается, что документы, которые прояснили бы планы Сталина накануне Второй мировой войны, недоступны историкам до сих пор.
О событиях в Катыни в большинстве учебников не говорится вовсе, а если и упоминается, то без всяких комментариев. Война с Финляндией во всех учебниках характеризуется как полная неудача, следствием которой стали большие людские потери, формирование негативной оценки боеспособности Красной армии, а также исключение СССР из Лиги Наций и международная изоляция.
Начало войны: готовился ли СССР к агрессии?
Во всех учебниках большое внимание уделяется анализу начала Великой Отечественной войны, которое единодушно и однозначно оценивается как катастрофа. С разной степенью детализации на реальных цифрах показывается, что Красная армия в начале войны имела превосходство над вермахтом в количестве танков, авиации и артиллерии.
С.Т. Жуковский и И.Г. Жуковская говорят о высокой степени милитаризации экономики СССР в 1941 году. По их данным, Красная армия имела в 4 раза больше танков, в 2,5 раза больше самолетов, в 1,3 раза больше артиллерии, чем Германия, причем это была техника новейшего поколения. Таким образом, СССР представлен как «колосс, нападение на него было делом крайне рискованным». Авторы этого учебника пытаются представить СССР страной, готовившейся к агрессии. Они никак не комментируют тот факт, что к декабрю 1941 года от довоенной армии СССР практически ничего не осталось: только потери живой силы, по официальным данным, составили 4,5 млн человек. «Разгром был ошеломляющий и небывалый - таких потерь за столь короткий срок не несла ни одна армия мира, ни в одной войне».
В высшей степени противоречивая картина соотношения сил СССР и Германии в начале войны представлена в учебнике А.А. Данилова и др. Ключевая информация по теме дается в форме задания: «Как вы думаете, могла ли Красная армия нанести превентивный удар по Германии, если:
1) 75% ее танков требовали списания;
2) 90% танкового парка составляли легкие танки;
3) танков новейших конструкций было не более 1,5 тыс., а подготовленных экипажей к ним - всего 208;
4) отсутствовала система противовоздушной обороны?»
При этом уже в следующем параграфе говорится, что силы сторон были примерно равны по численности войск, количеству орудий и минометов, а по количеству танков и самолетов СССР превосходил Германию и ее союзников («в смертельной схватке столкнулись две крупнейшие к тому времени военные силы»). Однако буквально на следующей странице причины неудач Красной армии в 1941 году опять-таки объясняются военной мощью Германии. А.А. Данилов с соавторами объясняют поражение в начале войны ошибкой Сталина, не верившего донесениям разведки. Они утверждают, что Сталин не исключал возможности нанесения превентивного удара по Германии, ничем не доказывая свой тезис, а лишь цитируя выступление Сталина на приеме в честь выпускников военных академий 5 мая 1941 года.
В учебнике А.Ф. Киселева катастрофа начала войны также объясняется преимущественно просчетами руководства страны. При этом отмечается: «Итоги начала войны были бы еще более тяжелыми, если бы не доблесть и самопожертвование советских солдат. Они своим мужеством и стойкостью сорвали немецкие планы блицкрига. Оборона Смоленска, Киева, бои на подступах к Ленинграду навсегда останутся символами высокого патриотизма и героизма миллионов советских людей».
Наиболее подробно и последовательно ситуация начала Великой Отечественной отражена в учебнике Н.В. Загладина, где рассказывается, что СССР стал активно готовиться к войне еще с начала 30-х годов, упоминается военная доктрина тех лет, в соответствии с которой ответом на любое нападение должен был стать сокрушительный контрудар, переходящий в широкое наступление и последующее ведение военных действий на территории противника. Перечисляются основные причины поражений: не было завершено перевооружение армии новой техникой, армия была ослаблена репрессиями. Кроме того, оборонительные укрепления на старой границе 1939 года были демонтированы, а на новой еще не построены, тем более что в соответствии с военной доктриной силы прикрытия границы готовились к нападению, а не к обороне. Но главной причиной катастрофы все-таки признаются внезапность нападения Германии и политический просчет Сталина, который считал, что источником слухов о грядущей войне является Англия, заинтересованная в войне между Германией и СССР.
Перестройка экономики на военный лад
Все учебники уделяют большое внимание перестройке экономики на военный лад, отмечая, что именно это дало возможность переломить ход войны. Оккупация наиболее развитых промышленных районов страны была тяжелым ударом для СССР: надо было эвакуировать на восток оборудование, специалистов и сырье, возводить на новых местах цеха и проводить коммуникации. Уже через год, к середине 1942 года, ценой невероятных усилий на оборону работала большая часть вывезенных предприятий. Отмечается, что только к 1943 году экономика СССР заработала в полную силу, так, что удалось в условиях военных действий осуществить перевооружение армии новейшей техникой и добиться количественного и качественного превосходства над вермахтом.
В отличие от учебников 90-х годов, в современных учебниках при рассмотрении этой темы гораздо меньшее значение придается идеологической оценке ситуации, зато приводится много статистических данных, часто оформленных для большей наглядности в таблицы, диаграммы и пр. Почти все учебники приводят данные о соотношении уровней оснащенности военной техникой армий противников во второй половине Великой Отечественной войны. Их анализ позволяет учащимся сделать вывод, что в последние годы войны СССР превосходил Германию в производстве военной продукции почти в два раза. В учебниках рассказывается не только о том, как создавались танки ИС и Т-34, катюши, автоматы ППШ, штурмовики и другое вооружение, но и об их создателях, о сборе средств среди населения на нужды фронта.
Авторы всех учебников подчеркивают, что коренной перелом в ходе войны произошел благодаря жестким мобилизационным мерам руководства страны, не имеющим аналогов в истории: создание военно-промышленной базы, единство фронта и тыла, успешные действия военачальников, героическое сопротивление и труд народа.
Решающие битвы
В подавляющем числе учебников однозначно говорится, что именно СССР внес решающий вклад в победу над фашизмом. Отмечается тот факт, что второй фронт был открыт в тот момент, когда Германия уже не имела перевеса ни на одном участке Восточного фронта. В учебнике А.Ф. Киселева говорится: «Еще до вступления США в войну (8 декабря 1941 года) советские войска начали успешное контрнаступление под Москвой и одержали победу, которая, по мнению многих историков, стала “сменой вех” во всей Второй мировой войне». Кроме того, если брать всю войну в целом, отмечают авторы этого школьного учебника, то «фактически на советско-германском фронте были разгромлены, уничтожены, пленены, принуждены к капитуляции почти три четверти вооруженных сил Германии и 60% армий ее союзников».
Особняком стоит учебник С.Т. Жуковского и И.Г. Жуковской, в котором нашла отражение западная концепция о вкладе в победу стран антигитлеровской коалиции. В западной историографии общепринятой является точка зрения, согласно которой роль Советского Союза ограничивалась борьбой только на Восточном фронте, а решающим был вклад США, сражавшихся на нескольких театрах военных действий (в Тихом океане, в Средиземноморье и Западной Европе), ведших войну на море и эффективно использовавших свое превосходство в воздухе. В рамках этой концепции была разработана теория «решающих битв», к числу которых были отнесены, прежде всего, те, в которых участвовали англо-американские войска. Так, большое значение придается победе англичан под Эль-Аламейном в Северной Африке и высадке англо-американских войск в Марокко и Алжире в ноябре 1942 года, победе американцев в воздушно-морском сражении у архипелага Мидуэй в Тихом океане летом 1942 года, высадке американцев на остров Гуадалканал (Соломоновы острова). Сталинградской битве в этом ряду отводится последнее место, а все победы Красной армии, как полагают западные историки, в той или иной мере обусловлены действиями союзников. В рассматриваемом учебнике эта концепция изложена в несколько отредактированной форме. Говорится о том, что исход войны решался именно в сражениях 1942–1943 годов - под Сталинградом, в Северной Африке и на морских коммуникациях, причем каждому из этих событий уделяется примерно равное внимание. По поводу победы на Курской дуге отмечается лишь, что это была «классическая операция на окружение». Описание самого сражения отсутствует, хотя о событиях, происходивших в это время на Западном фронте, рассказывается довольно подробно.
После ухода с международной политической сцены Советского Союза и резкого ослабления международных позиций нового международного субъекта - Российской Федерации в западной историографии принято считать «решающим вкладом» в разгром гитлеровской Германии вклад Соединенных Штатов. При этом современные учебники справедливо отмечают, что в годы войны решающая роль советско-германского фронта признавалась Западом безоговорочно, а с началом «холодной войны» и обострением идеологической борьбы двух общественных систем эти позиции изменились. Даже учебник Н. Верта разделяет общий подход западной историографии к оценке роли России во Второй мировой войне. Западное общественное мнение исходит из того, что ее зачинщиками были, чуть ли не в равной степени Сталин и Гитлер, а победителями - США и Великобритания. Причем российские историки до сегодняшнего дня даже на своей территории оспаривают эту точку зрения очень вяло и неубедительно.
Помощь союзников
В современных учебниках дается взвешенная оценка помощи союзников: и экономической (поставки по ленд-лизу ), и военной (действия на Западном фронте). В учебнике А.Ф. Киселева и В.П. Попова этим вопросам посвящена отдельная глава: «Союзнические отношения и советская дипломатия». Ее автор отмечает, что, несмотря на разногласия между союзниками, следует признать реализм политики Сталина, Рузвельта и Черчилля.
Практически во всех учебниках отмечается, что организация поставок внесла значительный вклад в укрепление боеспособности Красной армии, приводятся данные о полученных СССР самолетах (15% от произведенных в СССР), автомобилях (70%) и кораблях (22%).
Все авторы подчеркивают факт решающего вклада СССР в победу над фашистской Германией, но упоминают при этом, что союзники разгромили основные силы Италии, вели бомбардировки промышленных районов Германии, подрывая ее экономический потенциал, вынесли основную тяжесть войны на Тихом океане.
Новые темы
Совершенно новой темой в современных учебниках стало участие в войне Русской Православной Церкви (РПЦ), в частности в учебниках А.А. Данилова с соавторами, А.Ф. Киселева и В.П. Попова. Рассказывается, что к началу войны церковь находилась в тяжелом положении: многие священники были репрессированы, на свободе оставалось всего семь епископов. Однако патриотическая деятельность РПЦ по сбору денежных средств, драгоценностей и вещей для нужд фронта, вдохновленная и благословленная митрополитом Сергием (Страгородским), послужила толчком к диалогу между властью и церковью. В сентябре 1943 года произошла встреча Сталина с митрополитами Сергием, Алексием и Николаем, после которой был созван Архиерейский собор и избран патриарх. Авторы отмечают, что чрезвычайные обстоятельства вынудили советское правительство пересмотреть отношение к церкви, «вспомнить» русских героев - Александра Невского, Дмитрия Донского, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова и др., открыть храмы, возвратить из лагерей оставшихся в живых представителей духовенства и прекратить гонения на верующих.
Коллаборационизм и национальная политика СССР
Практически во всех современных учебниках в той или иной степени освещается тема коллаборационизма. Это явление рассматривается в них в тесной связи с такими темами, как оккупационный режим, репрессии, депортация народов СССР. Авторы отмечают, что именно тяжелые условия вынуждали часть пленных вступать в антисоветские формирования. В какой-то мере этому способствовал вышедший в августе 1941 года приказ № 270, согласно которому все лица, оказавшиеся в плену, считались изменниками Родины, подлежащими уничтожению, а члены их семей - лишению гражданских прав. Приводится статистика: 994 тыс. человек за годы войны были осуждены военными трибуналами, из них 158 тыс. расстреляны. Отмечается, что среди коллаборационистов были не только убежденные противники советской власти, но и просто сломленные люди.
В учебнике А.Ф. Киселева и В.П. Попова говорится о том, что коллаборационизм - одна из наиболее болезненных тем Великой Отечественной. Приводятся конкретные цифры: 400 тыс. человек состояли в отрядах хиви , 70 тыс. - в войсках службы по поддержанию порядка, 80 тыс. служили в «восточных» батальонах (грузинском, армянском, туркестанском, прибалтийском и др.). В учебнике Н.В. Загладина приводятся данные о миллионе граждан СССР, служивших на стороне немцев с оружием в руках. В учебнике А.А. Данилова с соавторами (2008) о коллаборационизме, как и о депортации, рассказывается в главе «Народы Советского Союза в борьбе с фашизмом». Наряду с описанием подвигов героев разных национальностей на фронте и в тылу говорится и о национальных и антисоветских движениях на территории СССР: об организации украинских националистов и аналогичных группах в Западной Белоруссии, Прибалтике, Крыму, Чечено-Ингушетии. «Война оживила национальные движения в тех районах, где жесткая политика властей в предвоенные годы вызывала наиболее сильный протест местного населения», - пишет автор и подчеркивает, что упомянутые движения ставили своей целью достижение национальной независимости. На их основе создавались вооруженные отряды для борьбы с Красной армией: УПА - Украинская повстанческая армия, Крымский мусульманский комитет, Особая партия кавказских братьев (Чечено-Ингушетия).
Больше всего внимания уделено рассказу о Русской освободительной армии (РОА) под командованием генерала А.Власова, сформированной немцами из пленных советских солдат. Отмечается, что части РОА воевали против соотечественников с оружием в руках. Во многих учебниках приводятся исторические документы, характеризующие деятельность РОА (в частности, так называемое «открытое письмо» Власова). В некоторых учебниках упоминается и о том, что в составе вермахта воевали и сформированные на Западе части под командованием бывших белых генералов Краснова, Шкуро и др. При освещении темы репрессий и депортации народов говорится о неоднозначности национальной политики в предвоенный период и последующем ее ужесточении (в частности, ликвидация ряда национальных автономий), причиной которого было объявлено предательство. Приводится статистика депортированных: 1,5 млн поволжских немцев, более 50 тыс. представителей народов Прибалтики, 70 тыс. карачаевцев, 93 тыс. калмыков, 180 тыс. крымских татар, 650 тыс. чеченцев и ингушей) - всего более 2 млн человек. Упоминается и о том, что в ходе депортации погибло 144 тыс. человек. В учебнике А.А. Данилова с соавторами непосредственно после рассказа о коллаборационизме и депортации народов без каких бы то ни было дополнительных комментариев на этой же странице, в разделе «Итоги главы», делается совершенно парадоксальный в данных обстоятельствах вывод: «Морально-политическое единство многонационального советского народа стало важнейшим условием его победы в Великой Отечественной войне». В учебнике Н.В. Загладина предпринимается попытка дать сбалансированную оценку факту депортации народов СССР в период Великой Отечественной войны: «…некоторые народы СССР подверглись депортации, что было несправедливо, поскольку большая часть представителей этих народов сражались против врага в рядах Красной армии».
Итоги войны: потери
В большинстве учебников тема заканчивается параграфом «Итоги войны», где приводятся данные о потерях разных стран мира (только в Европе погибло более 50 млн человек) и СССР (общепризнанная на сегодняшний день цифра в 27 млн человек). В учебнике А.Ф. Киселева и В.П. Попова, помимо статистики потерь, говорится о роли Восточного фронта и источниках победы. Автор отмечает, что цифра людских потерь в Великой Отечественной войне относится к числу наиболее важных и запутанных вопросов отечественной истории. До 90-х годов многие необходимые для ее определения архивные документы были недоступны. Что же касается официальных данных, то из соображений политической конъюнктуры в советское время они приуменьшались, а в годы перестройки преувеличивались («чрезмерная цена победы»). В 1956 году говорилось о 20 млн погибших, а по последним оценкам (1990 года) - 27 млн. Тем не менее отечественные историки до сих пор оценивают людские потери СССР по-разному: от 25–30 до 43–44 млн человек. А.Ф. Киселев и В.П. Попов представляют данные демографов, которые оценивают их в 26,6 млн человек, из которых 9,2 млн - воинские потери и 17,4 млн - потери гражданского населения, то есть примерно 13% довоенного населения СССР, что сопоставимо с потерями других стран.
Среди людских потерь отдельно упоминается о холокосте, в котором погибли 7 млн евреев, и уничтожении цыган. Во многих учебниках представлена статистика разрушенных городов, предприятий, мостов, церквей и пр. Абсолютно новой стала тема об экологическом ущербе, нанесенном нашей стране в ходе военных действий: рассказывается о затопленных отравляющих веществах в проливе Скагеррак, в Черном море, об огромном количестве мин и снарядов, оставшихся в земле на территории нашей Родины.
Причины и результаты победы
Во всех учебниках оценки причин и результатов победы в той или иной степени противоречивы. С одной стороны, в ходе войны был создан мощный промышленный потенциал, проявилось морально-политическое единство советского народа, оправдала себя эффективная внешняя политика СССР накануне и в годы войны. С другой - отмечается, что победа далась дорогой ценой и это стало платой за ошибки политического руководства. В то же время говорится, что война явилась «вершиной реализации возможностей созданной Сталиным системы», хотя эта система была тоталитарной и антинародной по сути.
В целом можно отметить, что среди основных причин победы авторы называют, во-первых, эффективность государства - продуманную пропаганду, безжалостные репрессии, доверие к власти, обеспечившие ускоренную мобилизацию экономики; во-вторых - массовый героизм народа. Во многих учебниках именно вклад народа признан главной причиной и условием победы. В учебнике «История Отечества: XX - начало XXI века» Н.В. Загладина говорится: «Главным действующим лицом, героем этой войны и ее победителем стал многонациональный народ СССР. Колоссальными потерями Красной армии, массовым героизмом всего народа, подвигами рядовых участников войны и тружеников тыла ковалась Победа, и окупались просчеты политиков и военачальников».
В подтверждение экономической победы над Германией приводятся статистические данные, говорящие о том, что уровень милитаризации экономики в СССР был в разы выше, чем в Германии. Например, все в том же учебнике Н.В. Загладина представлена таблица «Соотношение военно-политических потенциалов СССР и Германии, включая союзников в Европе и ресурсы оккупированных Германией территорий».
Во всех учебниках к числу важнейших результатов победы относят крушение самых жестоких диктаторских режимов, усиление авторитета СССР (Красная армия завершила войну самой мощной армией мира, а Советский Союз стал одной из двух «сверхдержав»).
Итоги Второй мировой войны для СССР в учебнике С.Т. Жуковского и И.Г. Жуковской рассматриваются в специальном разделе под много говорящим названием «Попытки глобальной экспансии», где говорится, что для СССР создавалась чрезвычайно благоприятная международная ситуация, которая давала поистине уникальные возможности для еще более значительного расширения влияния СССР и в Европе, и в Азии. И советский вождь решил «выжать» из нее все, что только возможно… На международных конференциях советские представители упорно добивались участия СССР в управлении Сирией и Ливаном… При взгляде на карту создается совершенно определенное впечатление, что Средиземное море при успехе сталинского давления могло стать внутренним морем советской «зоны влияния».
В других пособиях заметна тенденция акцентировать внимание учащихся на гуманистических последствиях войны. Так, в учебнике Н.В. Загладина (2006) говорится, что важнейшим итогом войны стало «возросшее осознание народами и правительствами большинства государств опасности эгоистической, своекорыстной политики, игнорирующей международно-правовые нормы и обязательства», создание прецедента персональной ответственности политиков за действия, принесшие смерть и страдания народам. Большое значение имело поражение политики воинствующего национализма и расизма. Победа способствовала признанию значимости таких ценностей, как гуманизм, свобода и равноправие народов, универсальности норм международного права. Была подорвана основа колониальной системы, создана ООН - организация, призванная обеспечить стабильный мир и международную безопасность.
Нельзя не отметить двойственность позиций авторов, в разной мере проявляющуюся в освещении темы войны в разных учебниках, но в наибольшей степени - в учебнике А.А. Данилова с соавторами, где факты нередко противоречат выводам, а одному и тому же событию иногда даются разные оценки.
Герои войны
В учебниках нового поколения очень мало примеров героизма советского народа, а в ряде случаев они не приводятся совсем (С.Т. Жуковский и И.Г. Жуковская; Н.В. Загладин (2006); Л.Н. Алексашкина). Несколько больше эта тема освещена в учебнике Н.В. Загладина с соавторами (2003), где рассказывается о героях битвы за Москву и обороны Сталинграда, деятельности «Молодой гвардии» и партизанских отрядах. В учебнике А.А. Данилова с соавторами (2008) есть лишь единичные упоминания о героях войны (описаны подвиги дивизии Панфилова, разведчика Н.И. Кузнецова, командиров партизанских отрядов С.А. Ковпака и А.Ф. Федорова, а в параграфе «Многонациональный советский народ на фронтах войны» перечислены герои, повторившие подвиг А.Матросова, упоминается о М.Егорове и М.Кантарии, водрузивших Знамя Победы над рейхстагом). В учебнике А.Ф. Киселева и В.П. Попова отмечается, что среди источников Победы на первом месте стоит подвиг советского народа: хотя официальная советская историография объясняла победу СССР главным образом преимуществами социалистического строя, «морально-политическим единством советского народа», действительный ход событий показал, что, когда решался вопрос жизни нации, советское руководство уповало не на коммунистические доктрины, а на народ и его патриотический дух. Но в самом повествовании о ходе войны упоминается лишь несколько имен: летчики А. Покрышкин, И. Кожедуб, герои Бреста П.Гаврилов, Я.Коломиец и А.Бессонов.
Демилитаризация истории и национальное самосознание
Рассказы о героях войны на страницах учебников в недалеком будущем могут стать большой редкостью. Уже сегодня заметна тенденция к «демилитаризации содержания школьных курсов истории», сформулированной, в частности, в методических пособиях для учителей истории. Это приводит к дегероизации войны, заставляет учеников сомневаться в правильности представлений о неизбежности войн в истории человечества, переносит акценты с военно-тактических и политических аспектов военных конфликтов на социальные, духовно-нравственные, этнокультурные и психологические. Цель демилитаризации истории как учебного предмета заключается в формировании у школьников негативного образа войны, в актуализации знаний о ее разрушительных последствиях. Авторы методических разработок отмечают необходимость формирования таких государственных образовательных стандартов, которые воспитывали бы уважение к культурным, религиозным и этнонациональным традициям, формировали опыт конструктивного взаимодействия людей с разными убеждениями, культурными ценностями и социальным положением.
В рамках предложенного подхода предполагается больше внимания уделять истории повседневности, социальной жизни, культуры за счет политической истории. Методические указания предлагают учителям активно использовать специальные «эмпатические упражнения», которые позволяют ученикам представить себя на месте бывшего военного противника и с его точки зрения охарактеризовать события войны. Так, в рамках дискуссионной темы «Вторая мировая война: человечество перед угрозой фашизма» при обсуждении фактов предлагается делать акцент на античеловеческой сущности нацистского «нового порядка». В годы Второй мировой войны именно это способствовало преодолению межнациональных, политических и религиозных противоречий и созданию движения Сопротивления и антигитлеровской коалиции. Авторы методических разработок рекомендуют как можно шире представлять географию Второй мировой войны, масштабы жертв и разрушений, общую судьбу народов, оказавшихся на оккупированных территориях, на фактическом материале рассматривать ключевые понятия темы: геноцид, холокост, принудительный труд, арийская колонизация, гетто, лагеря смерти, тотальная война. Как отмечал М.Ферро, в последние десятилетия в области науки о человеке заметны прогрессивные тенденции, проявляющиеся, в частности, в стремлении деидеологизировать историю, придать ей характер объективного знания, «истинной» науки. Однако в отношении изучения истории в школах, в школьных программах, внешний прогресс зачастую достигается в ущерб памяти нации, ее самосознанию.
В целом концепция Второй мировой войны в современных российских учебниках для средней школы по ключевым моментам выглядит следующим образом:
Отсутствует однозначная оценка пакта Молотова–Риббентропа;
Начало Великой Отечественной войны оценивается как катастрофа, ответственность за которую несет руководство страны;
Просчеты политиков и военачальников компенсировались мужеством и героизмом советского народа;
Жесткие меры по мобилизации трудовых ресурсов и экономики страны стали основным источником Победы;
Сталинградская битва была поворотным пунктом в истории Второй мировой войны;
Приводимым фактам массовых репрессий и депортации народов во время войны не дается однозначной политической оценки;
Взаимоотношения с союзниками характеризуются как значимые, но противоречивые;
Советский Союз внес решающий вклад в победу во Второй мировой войне;
Важнейшим итогом войны стал разгром государств-агрессоров и создание прецедента персональной ответственности политиков;
В результате Второй мировой войны резко возрос международный авторитет СССР.
Проведенный анализ освещения Второй мировой и Великой Отечественной войн в современных российских учебниках показал, что по сравнению с 90-ми годами прошлого века мнения о ключевых событиях войны стали более однородными. Заметно стремление большинства авторов создавать классические тексты, близкие по стилю, системности и четкости изложения к учебникам советского периода, особенно в освещении тем героизма советского народа, работы тыла в годы войны, партизанского движения, при описании собственно военной истории, хода битв и сражений. Однако столь же очевидна и тенденция к ликвидации самых существенных недостатков учебников советского периода - идеологической зацикленности, замалчивания «неудобных» тем и тенденциозности. Все современные учебники наполнены большим количеством информации, различного рода фактами, что часто даже усложняет восприятие материала школьниками. Но присутствуют, учитывая противоречивость подачи материала, стремление авторов представить все точки зрения и не выбрать ни одной, а также неоднозначность политических оценок излагаемых событий.
На освещение истории Второй мировой и Великой Отечественной войн в современных российских учебниках повлияло прежде всего введение в 90-е годы в научное обращение новых документов, связанных с секретными переговорами между СССР и Германией в 1939 году, со статистикой военных потерь и др. В главах, посвященных войне, появились совершенно новые темы, громко заявленные в учебниках «переходного времени»: сталинские репрессии, депортация народов, коллаборационизм, холокост, роль Русской православной церкви. Вместе с тем в большинстве учебников сохраняется классическая традиция рассказа о войне, канонизированная в советское время.
15 Вопрос. Какие процессы ведут к трансформации тоталитарных режимов в посттоталитарном направлении?
К посттоталитарным относят порядки советского типа, например постсталинский режим. Методы правления здесь уже утрачивают ряд основных признаков тоталитаризма. Такие режимы отличаются и от собственно авторитарных, хотя в ряде отношений посттоталитарные политические, социальные и экономические структуры преобразуются в авторитарном направлении.
Обычно посттоталитарные режимы развиваются после ухода из жизни тоталитарного лидера-харизматика, когда начинается процесс так называемой рутинизации харизмы (т.е. попытки законсервировать идеалы прежнего правления). Поскольку культ личности здесь явно ослабевает, то существенно возрастает уровень бюрократизации правящей элиты.
Главными характеристиками посттоталитаризма являются: ослабление полицейских служб или их нейтрализация с помощью армии; разрешение кризиса управления путем создания центра власти уже в виде коллективного, а не персонального руководства; переутверждение роли партии как бывшего источника легитимности лидера; постепенный процесс детоталитаризации (т.е. снятия наиболее жестких характеристик режима) во избежание радикального переворота.
Начало бюрократизации и профессионализации, определенные элементы либерализации (смягчение тотальной идеологии и большая терпимость к деполитизации) политического процесса в целом означают уже постготалитарное развитие. Политологи выделяют три состояния режима. Ранний постготалитаризм наиболее близок к тоталитарному правлению, однако отличается от него, как правило, возникновением ограничителей на власть лидера (СССР при Н.С. Хрущеве, 1953-1964). В позднем посттоталитаризме власть все более терпимо относится к критике режима (Чехословакия, 1977-1989). При зрелом посттоталитаризме значительно преобразуются все характеристики прежней системы властвования, неизменной остается только руководящая роль партии (Венгрия, 1982-1988).
В тоталитаризме нет ни социального, ни экономического, ни политического плюрализма, и власть жестоко подавляет любые попытки институционализации или просто выражения оппозиционных мнений. Авторитарные режимы признают ограниченный политический и более широкий экономический и социальный плюрализм. При зрелом посттоталитаризме развивается социальный плюрализм, может даже формироваться параллельная политическая культура, появляются по сути антитоталитарные публикации самиздата. Тогда же складывается и известный экономический плюрализм в виде небольшого частного сектора в сфере услуг, сельском хозяйстве. Вместе с тем посттоталитарный социальный и экономический плюрализм отличается от авторитарного: 1) в авторитаризме сильнее развит частный сектор и больше свободы вероисповедания; 2) зарождающаяся посттоталитарная параллельная культура представляет собой лишенную традиций новую тенденцию, ибо предыдущий режим искоренил все источники организованного и ответственного плюрализма.
Как показывает исторический опыт, самым устойчивым наследием тоталитаризма оказались позиции господствующей партии. И в посттоталитарных обществах официальная партия все еще обладает «руководящей и направляющей» ролью в политике, монополией на власть и стоит над государством, а пределы ее критики санкционированы только рамками «социалистического плюрализма» мнений.
Однако при посттоталитаризме меняется характер руководства. Лидеры уже не являются харизматическими фигурами - ведь коллективное руководство не способно быть таковым. Правящая элита расширяется за счет бюрократов, технократов и пр. - номенклатурных работников.
После кончины всевластного тоталитарного лидера политическая элита прежде всего старается обеспечить предсказуемость нового руководителя и тем самым свою безопасность, что становится едва ли не главным фактором перехода от тоталитаризма к посттоталитаризму. Лидеры нового режима по-прежнему являются выходцами из «руководящей и направляющей» партии, но они неспособны на устрашение своего окружения и общества в целом даже просто из-за нехватки харизматичности. Кроме того, на них уже действуют идеологические лимиты. С точки зрения конституционности власти лидера, ограничения его власти и предсказуемости политики посттоталитарное лидерство сближается с авторитарным. Различия между постоталитаризмом и авторитаризмом прослеживаются между тем в процессе рекрутирования лидеров. Посттоталитарные лидеры обязательно выдвигаются структурами, созданными самим тоталитарным режимом, авторитарных же поднимают к вершинам власти силы прежнего режима. Основной критерий для вхождения в тоталитарную правящую группировку - личная преданность вождю, в авторитаризме - профессиональные навыки в любых областях, включая юриспруденцию и коммерцию. Хотя в зрелом постготалитаризме профессионализм и компетентность в управлении постепенно выходят на первое место, но доступ к получению таких навыков все еще контролируется партией, членство в которой необходимая предпосылка карьеры.
Вместе с тем в посттоталитаризме меняется отношение к идеологии со стороны и общества и некоторых представителей элиты. Сравнение действительности с утопическим идеалом наполняет политическое сознание скептицизмом, апатией или критическими настроениями, недоверием к «конечной цели» тотальной идеологии. Для большинства граждан идеология становится просто формальным ритуалом, т.е. идеологизированная тоталитарная мобилизация замещается посттоталитарным конформизмом (приспособленчеством). Если в тоталитаризме действовал принцип «тот, кто не с нами, тот против нас», то в идущем ему на смену режиме он переформулирован - «тот, кто не против нас, тот с нами». Значит, можно говорить об относительных деидеологизации и политической демобилизации посттоталитарного общества.
Итак, характерные признаки посттоталитарных режимов:
Отсутствие политического плюрализма;
Появление элементов социального и экономического плюрализма;
Сохранение официальной идеологии при сравнительном уменьшении идеологизированное™;
Некоторое ослабление мобилизации граждан через существующие институты, но при обеспечении необходимого уровня конформизма по отношению к режиму;
Бюрократическое номенклатурное руководство, рекрутируемое из рядов правящей партии.
В разделе Школы на вопрос Чем отличается тоталитарный режим от авторитарного? Наиболее серьезный момент связан с пониманием цели, «исторической миссии» данного режима, будь то доктрина «расового превосходства», специфические национально-имперские идеи или какие-то другие.2. Многие авторитарные режимы стремились сохранить прежний социально-экономический уклад. Латиноамериканские хунты, например, подходили к делу довольно прагматично.6. Еще одно различие между тоталитаризмом и авторитаризмом заключается в самой структуре власти. Еще одно из отличий авторитаризма от тоталитаризма заключается в том, какую роль играют в обоих режимах репрессии.9.
При тоталитаризме на первых порах крайне важным является факт симпатии, которую испытывает народ по отношению к власти. При авторитаризме деятельность оппозиции не запрещается, хотя часто по отношению к ней проводятся репрессии. Тоталитарный режим всегда легитимный в лице мирового сообщества, что связано с формальной законностью прихода к власти через выборы или другие политические рычаги влияния. Лидер в авторитарном режиме - всегда харизматичная личность и хороший оратор, способный вести за собой массы. Тоталитарный режим не так сильно зависит от лидера.
В истории мы можем найти лишь слабые прообразы тоталитаризма, сходные с ним формально, структурно, но не по существу. Его нельзя представить как следствие причины под именем «авторитаризм 20-х годов». Карательные органы в этой системе - материализация повсеместного страха, своего рода арбитр в споре, столкновении индивидуальных властей. Но их существование в большей степени вызвано необходимостью искоренять инакомыслящих - тех, кто не принял условия тоталитаризма, правила его игры, и имя им - миллионы. Большим шагом вперед в понимании сущности общества, сложившегося в нашей стране, явился уже сам факт признания тоталитаризма. Мы попытаемся дать характеристику тоталитарной политической системы на примере нашей страны по следующим направлениям: идеология, политика, экономика. Избавление от тоталитарной мистификации в другом - в понимании ничтожности реального значения власти в сравнении с процессами самоорганизации общества.
Ответ на подобный вопрос не может быть лаконичным, так как важных отличий всегда несколько.
Итальянский режим отличался стремлением сохранить традиционные структуры, показателем чего служат, например, Лютеранские соглашения (1929 г.), заключенные между Б.Муссолини и Ватиканом. При традиционной типологизации фашизм и большевизм располагаются на двух крайних полюсах идейно-политического спектра. Не случайно они вели борьбу не на жизнь, а на смерть вследствие изначальной несовместимости идеологий. Петр I и Людовик XIV могли требовать внешнего подчинения и получать подтверждения своей власти, но они не могли контролировать все аспекты жизни общества.
Чем тоталитарный режим отличается от авторитарного
Главное для авторитаризма – политическое устройства страны. При тоталитаризме роль вождя крайне велика. Всевозможная пропаганда приравнивает лидера государства практически к божеству, которому все граждане обязаны поклоняться.
Чем тоталитарный режим отличается от авторитарного
Тоталитаризм в этом отношении гораздо более последователен, устойчив и надежен для власть придержащих. Тоталитаризм, как показывает опыт, отнюдь не бессмертен и со временем теряет опоры своей устойчивости, вырождаясь в режим, чьи институты дряхлеют и который начинает все более напоминать авторитаризм. Однако именно эти учреждения и преследуются авторитаризмом из опасения подрыва его и без того не слишком надежных устоев. Наиболее характерный пример посттоталитаризма — политический режим, возникший в СССР после смерти Сталина. Институты авторитаризма таким образом представляют собой, в зависимости от обстоятельств, удивительную и не слишком функциональную смесь институтов традиционных, демократических и тоталитарных.
При этом оппозиционные силы во власти допускаются, но только в том случае, если они являются политически слабыми. По большей части оппозиция при авторитаризме носит декоративную функцию, и лишь на публике она выступает против официальной власти. Государства, в основе которых был авторитарный режим, существовали всегда.
Большинство людей отлично знают, или демократия. Эти термины постоянно употребляются телеведущими в новостях. Даже жители глухих деревень со средним образованием смогут объяснить, какая между ними разница. Но большинство людей не знает, чем отличается от авторитарного. Более того, некоторые вообще полагают, что эти термины обозначают одно и то же. На самом деле, это не так. Давайте попробуем выяснить, чем отличается от авторитарного.
Формулировка авторитаризма
Авторитаризм, или авторитарный режим, - явление, при котором власть сконцентрирована в руках одного человека или в пределах одной группы единомышленников. При этом оппозиционные силы во власти допускаются, но только в том случае, если они являются политически слабыми. По большей части оппозиция при авторитаризме носит декоративную функцию, и лишь на публике она выступает против официальной власти. Впрочем, в областях, которые не касаются политики (культура, экономика, частная жизнь), возможно проявление личности и характера человека. Однако при этом все равно важно, чтобы свобода не вредила действующей власти и не выставляла ее в негативном свете.
Стоит отметить, что практически любой авторитарный режим рано или поздно придет к формату единоличной диктатуры, и, даже если он начинался с власти определенной группы, он все равно трансформируется в режим диктатуры. Государства, в основе которых был авторитарный режим, существовали всегда. Сегодня такой страной можно назвать Марокко или Саудовскую Аравию.
Тоталитаризм
Тоталитарный режим образно называют "сыном авторитаризма", ведь он практически всегда является продолжением авторитарного развития государства. В таком государстве власть сосредоточена в руках одного человека, права которого безграничны. В истории известно много подобных случаев, хотя лидера всегда называли по-разному: царь, диктатор, генеральный секретарь, вождь, фюрер и т. д. И хотя в стране может существовать видимость коллективного управления, власть всегда сосредоточена в одних руках. Отличным примером может стать наше недавнее прошлое. В СССР существовал руководящий партийный орган ЦК КПСС, хотя реальная власть была сосредоточена только в руках одного человека - генерального секретаря партии.
Если провести сравнение авторитарного и тоталитарного режимов, то в первую очередь можно выделить сферу жизни общества. При авторитаризме допускается проявление характера и личности, при тоталитаризме - нет. Последний режим стремится контролировать все сферы жизни общества, включая даже мысли. Любое мнение, которое идет вразрез с правительственным, рассматривается как преступление и карается с жестокостью. Самый яркие примеры найти несложно: Адольф Гитлер, Иосиф Сталин. И этот список можно продолжать долго.
Приведем простой пример, чтобы более точно понимать, чем тоталитарный режим отличается от авторитарного.
Авторитаризм в Германии
Германия потерпела поражение в Первой мировой войне. В середине 20-го столетия к власти в разбитой стране пришла Национал-социалистическая партия и установила авторитарное правление. В основном действия были направлены на укрепление экономики и военной мощи страны, однако очень быстро власть перешла в руки одного человека - Адольфа Гитлера, который был лидером партии. С этого момента режим в стране начал трансформироваться из авторитарного в тоталитарный. Стоит отметить, что сама система авторитарного правления в Германии была невнятной. Ее даже историки упоминают только вскользь, чаще всего говорят о тоталитаризме, который играл ключевую роль в истории этой страны.
Становление тоталитарного режима
После окончательного становления тоталитаризма началось принудительное насаждение нацистской идеологии. Параллельно создавался мощный идеологически-полицейский аппарат - инструмент для эффективного контроля граждан страны. Причем инструмент позволял контролировать граждан не только в границах страны, но и за ее пределами. В государстве контролировались вообще все, что могло поддаваться контролю: спорт, медицина, пресса, культура и т. д. Все области деятельности граждан попали под жесткий присмотр. В результате Германия превратилась в очень жестокую, но хорошо отлаженную машину, где каждый винтик имел свое место. Последствия подобной трансформации всем хорошо известны. К счастью, просуществовал режим Гитлера недолго, однако даже за короткий период времени он принес много несчастья всему миру.
В принципе, Германия является демонстрацией того, чем тоталитарный режим отличается от авторитарного, ведь здесь один способ правления резко сменился другим. Результаты налицо.
Идеология
Она является вторичной при авторитарном режиме власти. Здесь главная задача сводится к тому, чтобы заставить людей выполнять задачи, которые являются для них приемлемыми. И в этом заключается отличие авторитарного режима от тоталитарного. Последнему необходима очень мощная и четкая идеология, которая продвигается всеми возможными средствами информации. Она же является оправданием для преступлений, которые могут совершаться властью (лидером) даже против собственного народа. Строить тоталитаризм без идеологии никак нельзя - он будет обречен на провал.
Оппозиция
Люди, которые думают иначе, не нравятся никакой власти. Но авторитаризм допускает использование оппозиции для своих личных целей. Обычно при этом режиме управления создают видимость противодействия властям, но по факту никаких действий не предпринимают. Такая "карманная оппозиция" может подавать голос по команде правящей партии и проводить мирные акции протеста, которые никому не мешают.
Тоталитарный режим отличается от авторитарного тем, что он вообще не допускает оппозицию к власти. Даже самая идея того, что кто-то может создавать видимость борьбы против власти, строго запрещена. Любой смутьян будет наказан с особой жестокостью. Следовательно, даже полностью контролируемая оппозиция при тоталитаризме исключается - для нее нет даже фундамента.
Свобода
Авторитаризм дает возможность гражданам своей страны проявляться себя, он гарантирует неприкосновенность частной жизни и по тем направлениям, которые вообще не связаны с политикой. Это касается экономики, медицины, спорта и т.ид. Однако культура обязательно проверяется на наличие политической составляющей, то же самое касается духовной сферы. Если обнаруживается критика существующей власти, то возможны негативные последствия для авторов этой критики.
Тоталитарный режим держит все сферы под жестким контролем. Гражданам нельзя ни в какой сфере выходить за рамки продиктованных правил, все должно соответствовать регламенту и быть строго расписано.
Общие черты тоталитарного и авторитарного режимов здесь проявляются в цензуре культуры и духовной сферы. Обе системы обеспокоены критикой в свой адрес в данных сферах, вот только тоталитаризм также вмешивается и в другие области жизни граждан, авторитаризм стоит в стороне.
Роль вождя
При обоих режимах есть вождь, вот только при авторитаризме его роль не так велика. Главное для авторитаризма - политическое устройства страны. Учитывая тот факт, что "царь" при таком способе правления особо не вмешивается в жизни граждан, то и влияние его на них слабо. Это приводит к тому, что граждане критично относятся к своему лидеру. Достаточно распространены случаи, когда граждане открыто смеются над лидером своей страны и выражают недовольство. На просторах бывшего СССР такое явление является классическим.
При тоталитаризме роль вождя крайне велика. Всевозможная пропаганда приравнивает лидера государства практически к божеству, которому все граждане обязаны поклоняться. При этом вождь должен обладать сильной харизмой, и народ его должен обязательно любить, верить в него. Причем люди его искренне любят, и лишь небольшая часть населения может быть им недовольна, вот только они этого не показывают даже в родственных кругах.
В заключение
Напоследок отметим, что обе системы являются неэффективными и регрессивными, ведь в конечном итоге они приводят к революциям, войне и даже гибели государства. В истории подобных примеров множество. Теперь вы знаете, чем тоталитарный политический режим отличается от авторитарного. Ответ на подобный вопрос не может быть лаконичным, так как важных отличий всегда несколько.
