Лингвистический энциклопедический словарь. Понятие категории определенности и неопределенности и способы их языкового выражения в английском и русском языках Смотреть что такое "Определённости - неопределённости категория" в других словарях

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Чувашский Государственный Педагогический Университет им. И. Я. Яковлева»
Факультет иностранных языков
Кафедра перевода и переводоведения

Выполнила: студентка 4 курса

английского отделения группы Д

Павлова Ольга Николаевна

Руководитель: к. п. н.

Курникова Н. С.

Чебоксары-2010

Содержание

Введение ………………………………………………………………………….. 3

Глава I. Понятие категории определенности и неопределенности и способы их языкового выражения в английском и русском языках.

Определение категории определенности и неопределенности в философии и лингвистике …………………………………………..…5

Языковые средства выражения категории определенности и неопределенности

Артикли…………………………………………………………… ....8

Местоимения………………………………………………… …….17

Выводы по главе I ……………………………………………………………….22

Глава II. Анализ средств передачи категории определенности и неопределенности при переводе с английского языка на русский язык (на примере газеты Moscow News).

2.1. Средства передачи артиклей.............................. .............................. .......23

2.2. Средства передачи местоимений ……………………… ………………29

Выводы по главе II………………………………………………………………35

Заключение…………………………………………………… ……………….…37

Список используемой литературы………………………………………….….. 38

Введение

В современной лингвистике все большее значение приобретают исследования, ориентированные на выявление органической связи языка и мышления. Многими исследователями поднимался вопрос о мыслительных или «понятийных» категориях (О. Есперсен, И.И. Мещанинов, С.Д. Кацнельсон). Одним из центральных направлений является изучение и описание взаимодействия разноуровневых языковых единиц, участвующих в выражении значений универсальных понятийных категорий. В общую сферу исследования содержательной стороны высказывания включается и категория определенности/ неопределенности.
В специальной лингвистической литературе представлен целый ряд исследований, посвященных рассмотрению частных вопросов, касающихся категории определенности/ неопределенности. Большинство из существующих работ опирается на материал языков, обладающих определенными и неопределенными артиклями [Т.В. Строева, Л.Р. Зиндер 1961; В.Я. Пропп 1951; Л.М. Уман 1970; Л.А. Болдина 1989; Ю.Н. Черникова 1993; В.Б. Кашкин 2001; В.Г. Гак 2004 и др.]. При этом анализ значений рассматриваемой категории проводится главным образом методом описания семантики артиклей, тогда как роль других средств выражения определенности/ неопределенности и их иерархическая организация в рамках рассматриваемой категории либо остаются неясными [Ротарь 1987; Гладров 1992; Гак 1989, 2004], либо совершенно не учитываются [Уман 1970; Пропп 1951; Цивьян 1979].
Семантика определенности/ неопределенности в русском языке, не имеющем регулярных специализированных морфологических показателей для выражения определенного и неопределенного значений, также не раз являлась предметом обсуждения. Но в большинстве работ затрагиваются лишь частные проблемы рассматриваемой категории: например, лексические, словообразовательные или линейно-интонационные средства выражения указанных значений [Е.В. Падучева 1985, 1999; O.H. Селиверстова 1988; Е.П. Сеничкина2001; Ю.Б. Смирнов 1985; Т.М. Николаева 1979, 1982; С.А. Крылов 1984; М.И. Алехина 1975 и др.].
То есть лексические и морфосинтаксические средства выражения значений определенности/ неопределенности изучались автономно и главным образом в пределах одного языка, что не позволяло рассматривать категорию определенности/ неопределенности как «содержательно-формальное единство» [Бондарко 1983] и проводить ее комплексное изучение в разных языковых системах. Проведение исследования содержательной структуры рассматриваемой категории и ее конкретной языковой реализации возможно в рамках теории функционально-семантического поля.
Исследования категории определенности- неопределенности (КОН) как в морфологическом, так и функционально-семантическом аспекте, поднимают широкий пласт теоретических проблем, связанных с референцией, семантикой артиклей в артиклевых языках, типами соответствия одноименных артиклей в разных артиклевых языках, а также типами соответствия между проявлениями скрытой категории определенности- неопределенности в безартиклевых языках и ее грамматическими показателями в артиклевых.
Кроме теоретического аспекта, в исследованиях такого рода существует еще и прикладной аспект. Он связан с поиском алгоритма осуществления грамматически (и, по возможности, семантически) адекватного перевода с безартиклевого языка на артиклевый в системах автоматического (машинного) перевода, а также с построением правил употребления артикля в процессе обучения артиклевому языку как иностранному людей, для которых родным является безартиклевый язык. Тестирование существующих систем машинного перевода показывает, что результат расстановки артиклей в тексте нельзя признать удовлетворительным, что делает решение данной задачи важным и актуальным.
Содержание категории определённости – неопределённости указывает на то, мыслится ли обозначаемый существительным предмет как относящийся к данному классу предметов(неопределённый артикль), или же как предмет известный, выделяемый из класса однородных с ним предметов(определённый артикль).
Категория определённости – неопределённости имеет грамматикализован- ный характер в английском языке: это определённый артикль the и неопределённый артикль a или an[Аракин, цит. раб., 123].
В противоположность английскому, в русском языке категория определённости – неопределённости не имеет морфологического выражения и выражается лексически. Для выражения определённости используются: частица – то , указательные местоимения этот, эта, это, эти или тот, та, те, то. По своей функции они соответствуют определённому артиклю. Для выражения неопределённости используются местоимения какой-то, какая-то, какие-то, какое-то ; числительное один . При переводе на английский язык они заменяются неопределённым артиклем a или an . Но нужно иметь в виду, что замены такого рода не являются регулярными, а зависят от контекста.
Поскольку наивная картина мира носителей артиклевого и безартиклевого языка по-разному фиксирует в языке определенность- неопределенность, то, по всей видимости, нельзя говорить о полном постижении смысла этой категории в иностранном языке.
Данная работа состоит из двух глав, в первой из которых исследуется понятие категории определенности и неопределенности, вторая глава посвящена практическому исследованию анализа средств передачи категории определенности и неопределенности при переводе с английского языка на русский.

Определение категории определенности и неопределенности в философии и лингвистике

Категория определённости- неопределённости изучается в лингвистике с середины 19 века. Однако и до сих пор в науке не существует однозначного ответа на вопрос о том, что такое «определённость» и что такое «неопределённость» . Категория определённости- неопределённости (О/НО) является не только лингвистической, но и общенаучной, чрезвычайно важной для теории познания. Ещё древние философы использовали в своих трудах понятия определённости и неопределённости. Окружающий мир для них представлял собой систему определённых предметов и явлений, находящихся во взаимной связи и обусловленности. Однако древнегреческие философы не удовлетворялись только констатацией единичностей и их описанием, а стремились объяснить возникновение и существование единичных предметов и явлений, их общих начал и сущности, стремились понять окружающую природу на основе чего-то единого. Определённость и неопределённость не употреблялись ещё в качестве ясно вычлененных научных понятий. Часто смысл этих понятий несли категории бытия и небытия, конечности и бесконечности, возможности и действительности и др. С помощью идей об определённости и неопределённости античные философы стремились описать материальную субстанцию и её свойства, процесс непрерывного изменения и развития природы.
Впервые наиболее отчётливо представление об определённости- неопределённости нашло отражение в учении Анаксимандра об апейроне при характеристике им общего первоначала, первосущности всех конкретных вещей. По Анаксимандру, существует апейрон – неопределённая природа, из
которой происходят все небеса и все пребывающие в них космосы. С другой стороны, всякая конкретная вещь, по Анаксимандру, имеет границу, начало во времени и пространстве, в силу чего она приобретает определённость [Михайлова,Чанышев,1966:54].
Представления об определённости- неопределённости занимают особое место в философии Платона. Они служат ему средством выражения соответственно идеального и чувственно материального миров. Идеальный мир, мир сущностей - это мир определённости, а материальный мир - это мир неопределённости. Определённость характеризует устойчивость, совершенство, соразмерность, упорядоченность идеального мира, тогда как неопределённость олицетворяет изменчивость, несовершенство, хаотичность материального мира. [Визир,Урсул,1976:14].
В философии Аристотеля определённость и неопределённость имеют более широкий смысл, чем у Платона. Определённость - это суть всякого бытия, по Аристотелю. Неопределённость понимается им как объективная лишённость определённого бытия, определённого качества, количества, места, времени и т. д. Понятия определённости и неопределённости используются Аристотелем для характеристики объективной необходимости и случайности. Необходимые явления характеризуются строгой определённостью, они могут происходить только так, а не иначе. Случайность, будучи, как и необходимость, причиной обусловленной, характеризуется неопределённостью и непредсказуемостью
[Аристотель,1934:106].
В последующие столетия учёные пришли к выводу о том, что каждая частная наука использует категорию определённости- неопределённости, но несколько по-своему интерпретирует её. Однако все интерпретации базируются на философской основе и связаны прежде всего с категориями частного и общего, конкретного и абстрактного. Эти категории активно обсуждались в 17-18 веках в трудах западноевропейских философов. Высказывалось мнение о том, что они представляют собой объективное диалектическое единство. Так, французский философ 17 века Гассенди, основоположник сенсуализма, писал: «... всеобщее само по себе иллюзорно: видел ли ты во всём мире что-нибудь, что не было бы особенным?» [Гассенди, 1966-68: 222]. Проблему соотношения общего и частного, конкретного и абстрактного исследовал также английский философ Джон Локк. Он считал, что общее - это рационально осознаваемая сущность материальных вещей. «Отвлечённые идеи суть продукт разума, но имеют своим основанием сходство вещей» [Локк, 1960: 472].
Признание Локком общего как «реальной сущности вещей» явилось предпосылкой для развития теории познания в философии 19-20 веков. Но если Джон Локк утверждал, что на первой ступени познания существует переход от эмпирически наблюдаемых свойств вещей к обобщённому понятию, от частного к общему, от конкретного к абстрактному и на этом процесс познания заканчивается, то уже в 19 веке философы думали несколько иначе. Так, Гегель, подчёркивая диалектическое единство понятий определённости и неопределённости и указывая на их тесную связь с категориями конкретности и абстрактности, считал, что процесс познания идёт от конкретного к абстрактному и далее - от абстрактного к конкретному [Гегель, 1934, т.5: 66]. Эта идея Гегеля позже получила развитие в трудах К. Маркса, который писал, что конкретное является и исходным и конечным пунктом процесса познания. [Маркс, Энгельс, 1958, т. 12:727].
В лингвистике это может означать следующее. Обычно понятие о предмете речи проходит в речевом акте последовательные стадии развития, отражая восхождение мысли от абстрактного к конкретному. Процесс конкретизации понятия имеет три стадии. Сначала из системы языка берётся общее понятие; применительно к какому-либо конкретному предмету оно становится частным. В результате комбинирования абстракций частное понятие становится конкретным, единичным. Такое развитие понятия находит отражение в значении категории определённости- неопределённости. Слово, обладающее генерализирующей (общей) определённостью в системе языка, переходя в речь, приобретает значение индивидуализирующей (частной) неопределённости. По мере уточнения и ограничения данного понятия с развитием речевого акта слово приобретает индивидуализирующую определённость [Уляшева, 2002: 17]. Таким образом, понятие в своём восхождении от общего к частному находит выражение в тех или иных формах категории определённости- неопределённости.
В 20 веке для определения основного содержания определённости- неопределённости учёные-философы занялись обстоятельным изучением проблемы связи между определённостью- неопределённостью и некоторыми диалектико-логическими категориями. Так, В. С. Готт и А. Д. Урсул, основываясь прежде всего на трудах Аристотеля и Гегеля, подробно описали взаимосвязь неопределённости с категориями случайности и возможности, а определённости - с категориями необходимости и действительности. Однако философы особо подчеркнули тот факт, что с определённостью необходимость связана тогда, когда она воспринимается как неизбежность, если же необходимость воспринимается как возможность и случайность, то её следует считать проявлением неопределённости [Готт, Урсул, 1971: 45,56].
Определённость учёные охарактеризовали как такую форму объективного существования явлений, которая обладает следующими признаками: «1) наличие резко выраженных граней между состояниями явлений природы, 2) относительная независимость свойств, состояний явлений друг от друга, 3) выражение необходимости через однозначность переходов возможности в действительность» [Там же].
Учёный-логик Н.И.Кондаков, обобщив философские исследования В. С. Готта и А. Д. Урсула, назвал определённость и неопределённость понятиями, характеризующими «такую ситуацию, когда происходит процесс отбора, выбора элемента или подмножества из какого-либо множества» [Кондаков, 1975:380].
В лингвистике есть и другие толкования содержания категории определённости- неопределённости: «Под определённостью- неопределённостью понимаются такие разнородные явления, как 1) противопоставление известного неизвестному...; 2) противопоставление фиксированного (конкретного, индивидуализированного, референтного) и нефиксированного (неконкретного, неиндивидуализированного, нереферентного); 3) противопоставление класса или абстрактного представителя класса члену класса; 4) противопоставление ранее упоминаемого в тексте и впервые вводимого в текст; 5) противопоставление уверенности и неуверенности говорящего (так называемая субъективная модальность неопределённости); 6) противопоставление точности и неточности информации» [Кузьмина, 198: 158].
На наш взгляд, все эти значения определённости- неопределённости имеют частный характер и производны от общей лингво-философской концепции определённости- неопределённости.

1.2. Языковые средства выражения категории определенности и неопределенности

1.2.1. Артикли

Артикль - особая часть речи в английском языке. Употребление артикля может быть непривычным для начинающих, так как аналогии артиклю в русском языке нет. Артикли относятся к группе определителей существительных. Наряду с указательными, притяжательными и неопределенными местоимениями, артикли передают значение (не)определенности имени существительного. Названные определители, в отличие от артикля, присутствуют в русском языке: my book (моя книга), that car (та машина), some guy (какой-то парень).
Артикли несут большую смыслоразличительную нагрузку, как при непосредственном использовании в речи, так и при переводе. Употребление артиклей регулируется множеством правил, которые основываются на логике и на языковой традиции.
В русском языке нет такого речевого элемента, как артикль, поэтому поначалу сложно привыкнуть правильно ставить артикли перед словами в английском.
В английском языке артикли это служебные слова, которые ставятся только перед существительными. Они вносят ясность в разговор, позволяют собеседнику понимать вас, указывают на принадлежность и значимость слов.
В современной разговорной речи артикли часто опускаются и если вдруг, при разговоре, вы забудете поставить артикль, вас все равно поймут. Только при этом вы опустите именно ту чарующую точность, тот конкретный смысл, который вы вкладывали в это слово. Поэтому, если вы хотите говорить на классическом английском языке, то нужно научиться правильно употреблять артикли. Грамотная расстановка артиклей в английском языке свидетельствует об образованности человека, о его умении владеть языком.
В английском языке существует три вида артикля: неопределенный (indefinite) a , определенный (definite) the и так называемый нулевой (zero) артикль.
Для большего понимания назначения артикля обратимся к истории его происхождения. Неопределенный артикль a произошел от древнеанглийского числительного "один", а определенный артикль the берет свое начало от древнеанглийского указательного местоимения "тот".
Неопределенный артикль.
Неопределенный артикль имеет две формы как в написании, так и в произношении:
A [ ? ] - ставится перед согласными буквами (и буквой h , когда она произносится: a house )
An [ ?n ] - ставится перед гласными буквами (и буквой h , когда она не произносится: an hour [ ?n au? ]
He is a lazy pupil.
Take an apple.
Если учесть происхождение неопределенного артикля (от древнеанглийского существительного "один"), то станет понятно, что данный артикль употребляется только с существительными в единственном числе. Более того, он употребляется только с исчисляемыми существительными: a car, an apple, a house.
Также неопределенный артикль употребляется в восклицательных предложениях, начинающихся с What, перед исчисляемыми существительными в единственном числе. Обратите внимание, что в этих предложениях отсутствует сказуемое:
What a nice day! What a beautiful woman! What an unbelievable meeting!
Но: What good weather!
(Со словом weather никогда не употребляется неопределенный артикль)
Значения неопределенного артикля:
Неопределенный артикль относит предмет к классу ему подобных, делая его представителем этого класса.
A clever dog doesn"t bark all the time. Умная собака не лает все время. (Животное принадлежит к классу собак).
A cosmonaut is a very healthy man. Космонавт - очень здоровый человек. (Человек, который принадлежит к этой профессии).
Выражение единичности особенно очевидно при выражении мер длинны, веса, расстояния, времени.
My father drinks a liter of beer every day.
An apple a day keeps a doctor away.
A meter of cable is not enough.
Хотя неопределенный артикль и выражает единичность, его не всегда можно заменить на числительное one .
Сравните:
He is a nice boy. - He is one nice boy.
You look like an idiot. - You look like one idiot.
В предложениях неопределенный артикль употребляется перед существительными, которые до этого раньше не упоминались и называются впервые.
He is a rich man. He has a big house, an expensive car and two Harley Davidsons.
Он принадлежит к классу богатых людей. - Он один из богатых людей. У него есть какой-то (один из) большой дом, какая-то (одна из) дорогая машина и два Харлей Девидсона.
Очень часто неопределенный артикль употребляется в устойчивых словосочетаниях. То есть в этих сочетаниях форма артикля - величина постоянная:
To be a success
To have a look
To have a good time

Артикль не употребляется.
Артикль, как правило, не употребляется с существительными во множественном числе и неисчисляемыми существительными, если речь идет о предметах/вещах вообще, то есть они никак не конкретизируются:
I like beer and I hate ice-cream . (Я люблю не конкретный сорт пива, а пиво вообще)
Diamonds are a girl"s best friends. (Любые бриллианты лучшие друзья девушки)
Во многих устоявшихся фразах артикль также отсутствует. Такие случаи нужно просто запоминать; но также их можно понять, вычислить через перевод:
To have __ breakfast/lunch/dinner/supper.
Мы не переводим эти фразы как "Иметь завтрак/обед/ужин", а говорим "Завтракать/обедать/ужинать". То есть в русском переводе эти фразы представляют собой смысловое единство; а артикль наделяет отдельным смыслом существительное.
То же самое правило касается таких выражений как:
Go to __ bed - Не идти в постель, а идти спать .
Go to __ school - Не ходить в конкретное здание, а учиться .
Go to __ church - Не ходить в определенное здание, а ходить на службы/молиться .
At home - не в конкретной квартире (доме), а в том месте, где живет ваша семья , где есть семейная атмосфера.
Во фразах, которые выражают способы передвижения на транспортных средствах, также отсутствует артикль.
by bus - на автобусе/автобусом
by plane/air - на самолете/самолетом
by train - на поезде/поездом
by car - на машине/машиной
on foot - пешком
Артикль не употребляется с именами собственными людей и животных.
__ Jacky Watson is my best friend.
Where is __ Murzik? It is time to give him food.
Артикль, как правило, не употребляется с названиями стран, городов и областей.
__ England is a beautiful and tidy country.
__ Paris is the city of love.
Исключения
Но в силу исторических причин определенный артикль, в некоторых случаях, употребляется с указанными названиями:
The Netherlands, The Hague, The Crimea
Определенный артикль употребляется с названиями государств, в которые входят такие слова как: Union, Kingdom, State, Republic, Federation
The Russian Federation
The United Kingdom of Great Britain and Northern Ireland
The Soviet Union
Артикль не употребляется в восклицаниях "What + неисчисляемое существительное/ существительное во множественном числе":
What wonderful weather!
What crazy people!
Определенный артикль.
В русском языке нет артиклей, и значение определенности передается с помощью указательных местоимений или порядка слов. Поэтому при переводе на русский язык определенный артикль часто передается указательным местоимением этот, тот и др.
Определенный артикль употребляется с абстрактными и не абстрактными существительными, исчисляемыми и неисчисляемыми, в единственном и множественном числе. Несмотря на кажущуюся свободу употребления, определенный артикль используется в строгом соответствии со множеством правил.
Определенный артикль употребляется:
когда из ситуации или контекста четко ясно, что речь идет именно об этом определенном предмете.
Where are the keys? (Ключи от двери нашей квартиры)
Open the door, please. (Больше дверей по близости нет)
когда предмет уже упоминался в разговоре, тексте.
Look, a cat (какая-то кошка / представитель семейства кошачьих) is sitting on the bench.
I think the cat (та самая кошка на скамейке, о которой только что шла речь) is hungry.
На данном примере ясно видна роль обоих артиклей.
когда у существительного есть уточняющее определение, которое может быть выражено:
придаточным предложением:
You are the man we are looking for. (Ты тот человек, которого мы ищем)
часто перед словами very, right/left, wrong, only, main, last, next, same, previous.
The main entrance is closed now.
It is the last chance to correct the mistake.
как правило, с обстоятельством места:
My friend spends a lot of time in the gym .
По языковой традиции ряд существительных в притяжательном падеже обозначают те места (обстоятельство места), где обычно оказывают услуги населению. Эти существительные всегда употребляются с определенным артиклем: at the doctor"s, at the baker"s, at the chemist"s.
We need to take our dog to the vet"s . (Нам необходимо отвезти нашу собаку к ветеринару).
С фразами, обозначающими тип географического ландшафта: in the city, in the country, in the forest, at the seaside, in the desert, in the jungle.
They want to go to the country this weekend.
There is not much water in the desert .
Употребление артиклей с географическими названиями.
Как вы уже знаете, с названиями стран и городом артикли, как правило, не употребляются.
Но, есть исключения:
города:
The Hague (Гаага)
страны (по историческим причинам):
The Sudan, The Yemen, The Argentina - эти названия стран могут употребляться и без артикля. Также The Netherlands (Нидерланды), так как в названии по историческим причинам присутствует множественное число.
The Philippines (по сути, это название группы островов)
Страны, в названии которых присутствуют такие термины, как Штаты, Республика, Федерация, Королевство… то есть не собственные имена: The United States of America, The United Kingdom, The Russian Federation. С аббревиатурами этих названий определенный артикль тоже употребляется: The USSR.
Определенный и неопределенный артикль могут употребляться с названиями городов и стран, но только при наличии особого контекста.
It was the Paris of my youth. Это был (тот самый) Париж моей юности.
"of my youth" - это необходимый для использования определенного артикля контекст.
When he returned twenty years later, he found a new America. - Когда он вернулся 20 лет спустя, он обнаружил (какую-то) новую Америку.
Названия континентов, (полу)островов, гор, пустынь и регионов.
Как правило, когда в географическом названии имеется окончание -s, то есть намек на множественное число, то с ним употребляется определенный артикль.
Названия континентов: Africa, Europe, America. Даже если перед этими названиями стоят определения, то артикль все равно не ставится: Western Europe, Southern America.
Горные цепи и хребты: The Urals, The Alps, The Andes.
Перед названием групп островов всегда идет определенный артикль: The Canaries (Канарские острова), The Kuriles (Курильские острова).
Если имеется только название полуострова, то оно употребляется без артиклей.
Kamchatka is famous for its geysers.
Если после названия присутствует слово peninsular (полуостров), то перед названием уже ставится определенный артикль.
The Taimyr peninsular is a very cold place.
Названия отдельных горных вершин и островов употребляются без артиклей.
Горы: Elbrus, Everest; Haiti, Cuba, Kilimanjaro.
Название некоторых регионов по историческим причинам употребляются с определенным артиклем: The Crimea, The Caucasus, The Ruhr, The Tyrol.
Когда в названии области присутствует множественное число, либо имя нарицательное, то, как правило, с такими названиями используется определенный артикль: The Highlands, The Lake District, The Far East.
Названия всех пустынь идут с определенным артиклем: The Gobi, The Sahara (desert), The Kara-Kum.
Названия природных водных резервуаров:
названия всех рек употребляются с определенным артиклем:
The Volga (The river Volga), The Don, The Thames.
названия всех озер употребляются с определенным артиклем:
The Seliger, The Baikal.
Но, если слово Lake присутствует перед названием, то определенный артикль не употребляется - Lake Ilmen.
Названия всех морей, океанов, каналов и водопадов сопровождаются определенным артиклем:
The Black Sea, The Dead Sea; The Pacific Ocean, The Indian Ocean; The Suez Canal; The Victoria Fall, The Niagara Fall.
и т.д.................

ГЛАВА I. Способы выражения определснности-нсопрсделенности в русском языке

§1. Выражение определенности-неопределенности в старославянском языке

1.1. Грамматические способы выражения определенности-неопределенности в старославянском языке а. Связь категории числа и выражения значения определенности-неопределенности б. Глагольная основа как способ выражения определенности-неопределенности в. Категория вида глагола при выражении определенности-неопределенности

1.2. Морфологические способы выражения определенности-неопределенности а. Краткие и полные формы прилагательных как морфологический способ выражения определенности-неопределенности б. Относительные прилагательные принадлежности

1.3. Лексические способы выражения значения определенности-неопределенности а. Указательные местоимения как средство выражения определенности-неопределенности б. Притяжательные прилагательные

1.4. Синтаксический способ выражения определенности-неопределенности -определенное подлежащее в древнерусском предложении

§2. Способы выражения определенности-неопределенности в современном русском языке

2.1. Специфика выражения определенности-неопределенности в современном русском языке

2.2.1. Функция актуализации а. Актуальное членение предложения б. Порядок слов в. Контекст г. Нарративность д. Интонация 37 Фразовое ударение

2.2.2. Функция детерминации

I. Лексические способы выражения значения определенности-неопределенности а. Местоимения б. Дейксис в. Анафоричность г. Сочетания с частицами д. Словосочетания с числительными как средство выражения определенности-неопределенности е. Лексико-семантическое ядро категории определенности-неопределенности ж. Фразеологические сочетания при выражении неопределенности

II. Морфологические способы выражения функции детерминации а. Формы родительного и винительного падежей при выражении определенности-неопределенности б. Артиклевые функции полных и кратких форм прилагательных

III. Грамматические способы выражения функции детерминации а. Категория числа при выражении определенности-неопределенности б. Категория вида глагола при выражении определенности-неопределенности в. Вариативное управление глаголов при выражении значения определенности-неопределенности г. Модальность

IV. Синтаксические способы выражения определенности-неопределенности а. Конструкции «слово на -о + местоименное слово» как синтаксический способ выражении значения неопределенности б. Неопределенно-личные и безличные предложения как синтаксический способ выражения неопределенности

V. Позиция детерминативов при выражении определенности-неопределенности

§ 3. Указательные местоимения, как основное средство выражении функции детерминации в русском языке

3.1. Указательные местоимения старославянского языка сь, си, се

3.2.1. Указательные местоимения старославянского языка тъ, та, то

3.2.2. Указательные местоимения тот, та, то в современном русском языке

3.2.3. Указательные местоимения этот, эта, это в современном русском языке

3.3. Указательные местоимения старославянского языка онъ, она, оно, оный

3.4. Указательные местоимения старославянского языка и, я, е

3.5. Указательное местоимение такой.

§4. Притяжательные местоимения

§5. Эмоционально-оценочные местоимения

§6. Неопределенные местоимения и наречия

6.1. Неопределенные местоимения старославянского языка

6.2. Неопределенные местоимения современного русского языка

6.3. Неопределенное местоимение один 105 Выводы по главе I

ГЛАВА II. Функции и способы выражения категории определенности-неопрсделенности во французском языке

§ 1. Детерминация во французском языке

1.1. История детерминации имени

1.2. Детерминация в современном французском языке

§2. Артикли

2.1. История возникновения и развития определенного и неопределенного артиклей

2.2. Функции определенного и неопределенного артиклей в современном французском языке

Л. Качественная детерминация

Б. Количественная детерминация (целостность/частичность)

§3. Притяжательные местоимения и детерминативы (посессивы)

3.1. История развития притяжательных местоимений и детерминативов посессивов)

3.2. Притяжательные детерминативы (иосессивы) современного французского языка

3.3. Притяжательные местоимения современного французского языка

§4. Указательные местоимения и детерминативы

4.1. История развития указательных местоимении и детерминативов

4.2. Указательные детерминативы (демонстративы) в современном французском языке

4.3. Указательные местоимения в современном французском языке

§5. Вопросительно-восклицательный детерминатив quel

§6. Неопределенные местоимения и детерминативы как средства выражения категории неопределенности

6.1. История развития неопределенных местоимений и детерминативов

6.2. Неопределенные детерминативы в современном французском языке

6.3. Неопределенные местоимения в современном французском языке 162 Выводы по главе II 166 ЗАКЛЮЧЕНИЕ 168 БИБЛИОГРАФИЯ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Определенность-неопределенность в русском и французском языках: значения, функции и способы выражения»

1) грамматическая;

2) текстологическая (контекстуальная - Алехина 1974; Папенкова 1973);

3) функционально-семантическая (Бондарко 1973; Вороновская 1989; Поспелов 1970).

Определенность-неопределенность в русском языке, как и в любом другом (артиклевом или безартиклевом), «отражает учет говорящим информированности слушающего о предмете, названном именем существительным, из чего следует, что семантическая категория определенности-неопределенности - это результат оценки говорящим коммуникативной ситуации» (Гладров 1992, 240).

С.А.Крылов называет категорию определенности-неопределенности понятийной категорией детерминации и считает, что она имплицитно выражается «почти всеми основными грамматическими механизмами современного русского языка» (Крылов 1984, 124). Эта категория в современном русском языке является «скрытой» и выражается целым комплексом взаимодействующих средств, принадлежащих разным языковым ярусам и функционирующих в тесной взаимосвязи друг с другом.

При анализе категории определенности-неопределенности в русском языке многие лингвисты видят специфику в отсутствии артиклей, которые во многих языках считаются специальными средствами выражения значений определенности-неопределенности. В то же время сложилась определенная система языковых и неязыковых (например, мимика, жест) средств выражения значения определенности-неопределенности.

Непосредственным предметом исследования диссертации являются значения, функции и способы выражения определенности-неопределенности в разносистемных языках, таких как безартиклевый русский и артиклевый французский языки. Возможность такого сопоставления вытекает из способности разных языков адекватно передавать одну и ту же мысль, используя своеобразные средства языка.

Основное внимание в работе уделяется рассмотрению способа передачи указательности, который в русском языке в основном представлен указательными местоимениями, а во французском - артиклями, детерминативами и местоимениями.

Актуальность работы определяется необходимостью исследования в сопоставительном плане способов выражения категории определенности-неопределенности, которая в аналитическом французском языке выражается прежде всего грамматически, а в синтетическом русском языке -синтетическими способами, выявлению которых посвящено данное исследование. Необходимость исследования обусловлена тем, что вопрос о существовании категории определенности-неопределенности и ее статусе в русском языке является спорным и открытым. В данной работе рассматриваются всевозможные способы выражения определенности-неопределенности в русском языке в сопоставлении с французским, основываясь на которых, можно говорить о том, что данная категория существует в русском языке и является функционально-семантической.

Цель н задачи исследования - выявить и показать значения, функции и способы выражения определенности-неопределенности в разносистемных языках и установить типологическое сходство и различие данных языков. Достижение этой цели предполагает решение ряда конкретных задач:

1. проанализировать значения и функции категории определенности-неопределенности в русском языке;

2. выявить способы выражения определенности-неопределенности в старославянском и современном русском языках;

3. дать краткий обзор детерминации имени во французском языке;

4. проанализировать способы выражения категории определенности-неопределенности в старофранцузском и современном французском языках.

5. сопоставить способы выражения определенности-неопределенности в безартиклевом и артиклевом языках и установить типологическое сходство и различие данных языков.

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем впервые проведен сопоставительный анализ функций и способов выражения определенности-неопределенности в русском и французском языках.

Осуществление намеченной программы исследования позволит значительно продвинуться в понимании типологической специфики определенности-неопределенности в русском языке и внести ощутимый вклад в общую теорию данного вопроса, что является теоретической значимостью исследования.

Практическая ценность исследования заключается в том, что результаты работы имеют непосредственный выход в преподавание русского и французского языков как иностранных и могут использоваться для разработки спецкурсов и учебных пособий. Более того, материалы и выводы, предлагаемые в работе, могут быть использованы при дальнейшем изучении вопросов, связанных с проблемами выражения определенности-неопределенности в разносистемных языках.

Понятия определенности и неопределенности, применяемые для анализа широкого круга разнообразных явлений объективной действительности и мышления, претендуют на роль общенаучных и философских категорий. Общенаучная категория предполагает существование в ней некоторого содержательного инварианта. «Инвариантом общенаучной категории является логико-гносеологическая основа ее содержания, т.е. результат абстрагирования от всех ее конкретных воплощений» (Готт 1984, 10).

В логическом аспекте соотношение определенности-неопределенности обусловливает процесс познания; в собственно лингвистическом плане определенность-неопределенность охватывает разные структурные части языка, а в артиклевых языках выступает типологическим признаком (Маловицкии 1995,7).

Для того чтобы выявить способы выражения определенности-неопределенности, необходимо обратиться к функциям категории определенности-неопределенности. Итак, данной категории присущи функции актуализации и детерминизации имени, демонстрации его единственности в описываемой ситуации (определенность), либо выражения его отношения к классу подобных ему феноменов (неопределенность) (ЛЭС 1990, 349).

Значение определенности-неопределенности присуще всем языкам. В рассматриваемом артиклевом французском языке категория определенности-неопределенности является грамматической. Основным показателем данной категории является артикль. В артиклевых языках наиболее распространена троичная система - определенный артикль - неопределенный артикль - нулевой артикль. Вследствие этого, при разработке частных теорий определенности на том или ином языковом материале основное внимание уделяется именно артиклю, а также установлению характера связи, существующей между категориями определенности-неопределенности и системой артиклей данного языка, и той роли, которую играют эти категории в функционировании конкретной языковой системы в целом.

Французские лингвисты стремились объяснить общее функционирование артикля в рамках противопоставления языка и речи. Ш. Балл и подчеркнул роль артикля как актуализатора существительного, благодаря которому виртуальное понятие переводится в актуальное в речи.

Ф. де Соссюр впервые разработал отношение языка и речи. Он указывал, что речевая деятельность представляет собой целое, состоящее из двух компонентов - языка и речи. Его уравнение выглядит так: Langage = langue + parole «Речевая деятельность = язык + речь».

Согласно Г. Гийому, в «языке» существительное виртуально, «en puissance», - оно не выражает ни общего, ни частного. Введенное в речь, оно получает определенный «объем» - может обозначать общее понятие или понятие индивидуализированное. Артикль понятия не обозначает, он показывает, как понятие воспринимается субъектом, какой имеет в его представлении объем (Гийом 1919).

В сферу категории определенности-неопределенности включаются не только формальные показатели - артикли, но и языковые единицы, характеризуемые И.И. Ревзиным как «коммуникативные», - местоимения, прилагательные, описательные конструкции, особого типа придаточные предложения, просодические средства (Николаева 1979, 4).

Наряду с неопределенными местоимениями, в неопределенно-личных предложениях французского языка в качестве формы, передающей неопределенность субъекта, функционирует универсальный показатель лица on.

Так как понятие определенности-неопределенности не имеет однозначного определения в литературе, наиболее распространенными являются теории, в которых определенной считается именная группа (далее ИГ) с определенным артиклем, а неопределенной - ИГ с неопределенным артиклем или с любой другой лексемой, выражающей неопределенность. Когда речь шла о выражении этой категории в безартиклевых языках, обычная процедура при определении характера ИГ с точки зрения ее определенности-неопределенности была следующая. В том случае, если ИГ переводится на артиклевый язык с помощью определенного артикля - ИГ является определенной, а если ИГ переводится на артиклевый язык с помощью неопределенного артикля или любой другой лексемы, выражающей неопределенный характер ИГ, - ИГ является неопределенной. Но подобное рассмотрение этого вопроса слишком его упрощает, при этом упускается множество факторов, которые необходимо учитывать, рассматривая данную проблему (Керо Хервилья 2001).

Таким образом, очевидно, что проблема функционирования категории определенности-неопределенности не может быть сведена к проблеме выбора определенного или неопределенного артикля. «Артикль - это только одно из средств, выражающих некоторую широкую категорию. Если мы будем рассматривать только артикли, мы сможем исследовать только часть этой проблемы» (Кгашзку 1972, 9). Еще в 1940г. Л.В. Щерба отмечал, что в русском языке выделяются аспекты имени существительного, отвечающие главнейшим функциям французских артиклей: «Когда я говорю философ, то это может значить «какой-нибудь философ» {хотелось бы напечатать статью и философа.), или «всякий философ» (<философ привык ценить форму.), или «данный философ» {философ подошел к собеседнику.) (Щерба 1974, 278).

Вследствие того, что не все языки располагают такими специализированными средствами выражения определенности-неопределенности, какими являются артикли, функцию выразителей определенности-неопределенности принимают на себя единицы, для которых эта функция является вторичной, сопутствующей их основной функции. Именно так обстоит дело в современном русском языке.

Ввиду отсутствия грамматического маркера в безартиклевом русском языке, средствами выражения значений определенности-неопределенности являются единицы разных уровней языка. Так, к лексическим способам выражения определенности-неопределенности будем относить: словосочетания с указательными и неопределенными местоимениями, неопределенными наречиями, частицами, количественными и порядковыми числительными; дейктичность; анафоричность; притяжательные местоимения; существительные с лексико-семантическим ядром «определенность» и «неопределенность»; фразеологические сочетания, как средство выражения неопределенности. К грамматическим способам относятся: модальность; категория вида глагола; категория числа. К морфологическим: оппозиция винительного и родительного падежей; артиклевые функции полных и кратких форм прилагательных. К синтаксическим способам относятся: интонация; фразовое ударение; порядок слов; актуальное членение предложения; контекст; нарративность; неопределенно-личные и безличные предложения; конструкции «слово на -о + местоименное слово».

Однако, как показывают наблюдения М.И. Алехиной, М.И. Седельникова, показатели определенности-неопределенности, относящиеся к разным ярусам языка, обладают неодинаковой силой. М.И. Алехина писала в частности: «Порядок слов и логическое ударение являются более слабыми средствами выражения категории определенности-неопределенности предмета, нежели лексико-синтаксические и лексические средства. Нередко вступая в противоречие со значениями определенности-неопределенности предмета, вытекающими из контекста, они оказываются нерелевантными для выражения этих значений» (Алехина 1975, 25). М.И. Седельников полагает, что это наблюдение можно расширить, отметив, что неодинаковой силой могут обладать и средства, относящиеся к одному и тому же ярусу языка, например, лексическому (Седельников 1990, 60). Так, указательные местоимения являются более сильным выразителем определенности, чем частицы или числительные.

Таким образом, »материалом исследования являются единицы разных языковых уровней русского языка, а также артикли, детерминативы и местоимения французского языка.

О.Б. Акимова отмечает, что категория определенности-неопределенности в русском языке не имеет морфологического ядра для выражения инвариантного значения. В русском языке речь может идти только о лексическом и лексико-семантическом ядре (Акимова 1991,71). Таким образом, ядром категории определенности являются местоименные слова с определенным и указательным значением (указательные, относительные, притяжательные местоимения), а ядром категории неопределенности - слова с неопределенным значением (неопределенные местоимения и наречия, числительное «один» в значении «некий, некоторый»).

По мнению У. Чейфа, категория определенности-неопределенности стоит в одном ряду с некоторыми другими категориями, которые «относятся скорее к способу передачи содержания, чем к самому содержанию. В частности, все они связаны с тем, как говорящий оценивает способность слушающего понять то, что говорится, на основании определенного контекста» (Чейф 1982, 278).

Суть оппозиции «определенность-неопределенность» состоит в том, что, выражая значение определенности, отправитель сообщения предполагает (или делает вид, что предполагает), что адресат речи способен идентифицировать референт данного языкового выражения с некоторым референтом, который благодаря предшествующему тексту, ситуации общения или общему фонду знаний уже имеется в его сознании.

Значение неопределенности, напротив, показывает, что отправитель не рассчитывает на подобную идентификацию и информирует адресата лишь о том, к какому классу относится обозначаемый объект (Чейф 1982, 276).

Учитывая это, коммуникативный взгляд на определенность-неопределенность и, соответственно, на роль артиклей как формальных показателей указанных значений, Т.М. Чирко формулирует следующее: «определенный артикль - сигнал для адресата, что имеется в виду один или несколько конкретных объектов, которые адресат, по мнению автора, способен и должен идентифицировать; неопределенный артикль - сигнал для адресата, что имеется в виду один или несколько произвольных или конкретных объектов, которые адресат, по мнению автора, не способен идентифицировать»

Чирко 1991,99).

Сказанное свидетельствует о том, что рассматриваемая категория, независимо от способов её выражения, должна существовать во всех языках. В самом деле, ее отсутствие было бы равносильно неспособности людей устанавливать связи между каждым из воспринимаемых высказываний и имеющимся в их сознании отражением действительности, т.е. неспособности понимать смысл этих высказываний.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Существование функционально-семантической категории определенности-неопределенности в русском языке.

2. Выражение определенности-неопределенности элементами разных уровней русского языка (лексика, синтаксис, грамматика, морфология) в отличие от французского языка, использующего для выражения определенности-неопределенности грамматический, а также лексические и синтаксические способы.

3. Совпадение функций категории определенности-неопределенности в русском и французском языках и различие в способах выражения данной категории.

4. Эквивалентность в большинстве случаев указательных и неопределенных местоимений русского языка определенному и неопределенному артиклям во французском языке.

5. Наличие типологического сходства и различия систем демонстративов французского и русского языков.

6. Существование типологического сходства и различия русского и французского языков, начиная с древних периодов развития рассматриваемых языков.

Заключение диссертации по теме «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание», Маштакова, Марина Вячеславовна

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ II

Как показало исследование, во французском языке имя существительное получает детерминацию в тексте при помощи артиклей, детерминативов и местоимений. В отличие от старославянского и современного русского языка, французский язык с самого начала характеризуется наличием грамматического показателя категории определенности-неопределенности - артиклями, которые развились из самостоятельных частей речи латинского языка - указательного местоимения Ше - определенный артикль le и порядкового числительного tutus - неопределенный артикль un.

Артикли современного французского языка выражают качественную (выполняют индивидуализирующую и генерализующую функцию) и количественную детерминацию.

Определенность» и «неопределенность» находят свое выражение только в связном тексте. Определенный артикль le показывает объект, как единственно возможный в данной ситуации, а неопределенный артикль un - как принадлежащий к классу аналогичных явлений (один из них). Основное противопоставление определенности-неопределенности имеет ряд дополнительных аспектов. Определенный артикль идентифицирует объект, а неопределенный его классифицирует, указывает на его родовую принадлежность. Оба артикля выполняют выделительную функцию. Определенный артикль выделяет предмет как известный, единственный в своем роде, а неопределенный артикль выделяет как нечто новое признаки объекта.

Ввиду близости значений определенности и притяжательности, притяжательные детерминативы во французском языке выполняют роль, близкую к роли определенного артикля.

Категория определенности во французском языке также выражается посредством указательных детерминативов и местоимений. В отличие от артикля, демонстратив идентифицирует объект путем указания на объект в речи, предварительных знаний для этого не требуется. Также демонстратив может указывать на объект, впервые вводимый в поле зрения говорящего. В этом его сходство с неопределенным артиклем и отличие от определенного.

Во французском языке передача различных эмоциональных оттенков в восклицательных предложениях передается местоимением quel, которое соответствует русским эмоционально-экспрессивным местоимениям какой, такой.

Неопределенные местоимения и детерминативы, наряду с неопределенным артиклем, служат для выражения категории неопределенности. Неопределенные местоимения выражают качественную и количественную неопределенность, а также могут идентифицировать или противопоставлять предмет и выражать предположение.

Итак, детерминативы выполняют функцию грамматической детерминации существительного, отведенную в системе языка определенному и неопределенному артиклям. Разница между артиклями и детерминативами состоит в том, что для артиклей грамматическое значение определенности-неопределенности является основным и не осложнено другими значениями. Детерминативы же либо совмещают с грамматическим значением детерминации собственные значения (притяжательности, указательности), либо усиливают значение неопределенности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассмотрев способы выражения определенности-неопределенности на материале двух языков в историческом плане, можно с уверенностью сказать, что категория определенности-неопределенности существует в русском и французском языках и обладает особыми формами и способами выражения уже в древнем периоде рассматриваемых языков. В русском языке данная категория не обладает регулярным грамматическим показателем, а выражается целым комплексом взаимодействующих средств, принадлежащих разным языковым уровням. Таким образом, категория определенности-неопределенности в русском языке является функционально-семантической, имеет отражательный характер, но «отражает не объективные свойства предметов и явлений, а характер этих предметов и явлений с точки зрения адекватности представления их в сознании говорящего и слушающего, что придает ей субъективно-объективную направленность» (Вороновская 1986, 57).

В старославянском языке определенность-неопределенность выражалась лексически - указательными и неопределенными местоимениями, притяжательными прилагательными и местоимениями, грамматически -категорией числа, категорией вида глагола, глагольной основой; морфологически - суффиксами -ьскь, -ич-и, -"ан-е и -ьц-и, членными-нечленными формами прилагательных; синтаксически - позицией подлежащего в предложении.

Лексическими способами (указательные и неопределенные местоимения и наречия, притяжательные местоимения, сочетания с частицами, словосочетания с числительными, дейктичность, анафоричность, фразовые единицы с ядром «определенность» и «неопределенность», фразеологические сочетания);

Морфологическими способами (оппозиция винительного и родительного падежей, артиклевые функции полных и кратких форм прилагательных) и

Синтаксическими способами (актуальное членение предложения, порядок слов, контекст, нарративность, интонация, фразовое ударение, неопределенно-личные и безличные предложения, конструкция «слово на -о + местоименное слово»).

Однако, в отличие от русского языка, во французском языке, начиная со старофранцузского периода, имеется грамматический показатель категории определенности-неопределенности - определенный артикль le, развившийся из указательного местоимения латинского языка ille и неопределенный артикль ип, развившийся из латинского порядкового числительного uitiis.

В современном французском языке к функциям категории определенности-неопределенности относится актуализация и детерминация, которые выражаются следующими способами:

Грамматическим (определенный и неопределенный артикли)

Лексическим (указательными, притяжательными, неопределенными детерминативами и местоимениями, дейктичность, анафоричность)

Синтаксическим (актуальное членение предложения, контекст).

Таким образом, в исследовании выявлено, что функции категории определенности-неопределенности русского и французского языков совпадают. Однако разница выявляется в способах выражения данных функций. Так, способы не совпадают количественно: в русском языке четыре способа выражения категории определенности-неопределенности против трех способов во французском языке, что можно объяснить наличием регулярного грамматического показателя данной категории во французском языке, в отличие от русского.

В исследовании показано, что указательные и неопределенные местоимения русского языка во многих случаях эквивалентны соотносительным артиклям во французском языке.

Русское местоимение этот образовано посредством указательной частицы э от местоимения тот. Аналогичное выражение «того» и «этого» находим во французском, где celui-ci - «этот», a celui-là - «тот».

Проведенный анализ местоимений тот и этот привел к выводу, что, хотя эти местоимения ни в коей мере не обладают статусом артикля, они, тем не менее, передают целый ряд артиклевых значений.

Указательные и неопределенные местоимения русского языка выражают определенность-неопределенность существительного, т.е. служат - как определенный и неопределенный артикли - для введения в текст нового объекта и в дальнейшем для представления его как известного, знакомого: «Недавно я познакомился с одним человеком. Человек этот оказался очень интересным собеседником.»

Dernièrement j"ai fait la connaissance d"un homme. L"homme s"est montré un causeur intéressant.»

В исследовании показано, что неопределенные местоимения русского языка какой-то, какой-нибудь, кое-какой, один и др. передают такие оттенки, которые без дифференциации выражаются французским неопределенным артиклем un, т.е. данные неопределенные местоимения являются лексическим синонимом неопределенного артикля во французском языке.

Мы согласны с Т.М. Николаевой, которая считает, что «неопределенное местоимение русского языка выделяет объект из числа ему подобных, утверждая его особенность» (Николаева 1983, 346), т.е. при помощи неопределенных местоимений происходит индивидуализация предмета. «В этом кардинальное отличие от неопределенного артикля, который, напротив, вводит объект в класс ему подобных» (Николаева 1983, 346).

Можно констатировать следующее: русские неопределенные местоимения, как правило, привносят в значение имени дополнительные коннотации, которые не свойственны неопределенному артиклю в функции введения в контекст нового объекта.

В ходе исследования было выявлено типологическое сходство таких разносистемных языков, как старославянский и латинский, которое состоит в наличии трехчленной системы указательных местоимений в этих языках. Оба древних языка характеризуются наличием трех указательных местоимений, позволявших различать не только приближенный и удаленный объекты, но и объект в отношении к лицу говорящему (ст.сл. сь, лат. ¡tic), объект в отношении к лицу, с которым говорят (ст.сл. пгъ, лат. isté), и объект вне отношений с лицами говорящими (ст.сл. опъ, лат. illé). Однако в процессе формирования современный русский язык и развившийся из латинского французский язык получают двучленную систему указательных местоимений.

Также прослеживается сходство латинского и русского языков, которое выражается в том, что в латинском языке в отличие от порожденного им французского языка, категория детерминации относилась к числу смысловых категорий (Репина 1996, 66), как и в русском языке.

Обязательная для реализации текста смысловая определенность французского языка состоит в том, что она находит регулярное выражение в виде особого инструмента - артикля. Это является своеобразием французского языка и отличием его от русского. «Артикль - это своеобразная «кнопка», за которой скрывается механизм смысловой детерминации. В русском языке этот референциально-смысловой механизм действует без дополнительной сигнализации. Если для правильного с точки зрения грамматической системы языка построения высказывания на русском языке достаточно смысловой детерминации, то для той же процедуры в романском языке ее оказывается недостаточно» (Репина 1996, 65). Во французском языке необходима грамматическая детерминация, которая выражается артиклем. Однако исходным и в том и другом случае является смысл, что и сближает французский и русский языки. Артикль дублирует на грамматическом уровне те обобщенные значения определенности и неопределенности, которые порождаются смыслом высказывания, чего не происходит в русском языке. И в этом - существенное типологическое различие рассматриваемых языков.

Сходство русского и французского языков выражается в том, что указательные местоимения обоих языков этимологически связаны с личными местоимениями третьего лица. Так, в русском языке местоимение третьего лица он произошло от указательного местоимения оный, а во французском языке местоимение третьего лица /7 произошло от латинского указательного местоимения Ше «тот». Это не случайно, т.к. личные, притяжательные и указательные местоимения соотносят обозначаемый предмет с участниками коммуникации: я -мой - этот, ты - твой - тот (Гак 1989, 124).

В ходе исследования было выявлено типологическое сходство демонстративов французского и русского языков. Так, французскому демонстративу и русскому указательному местоимению присущи следующие функции:

1. Идентифицирующая функция, т.е. демонстрант служит средством идентификации существительного;

2. Дифференцирующая функция, обусловленная наличием в системе указательных местоимений двух противопоставленных форм, которые служат для дифференциации элементов контекста / ситуации - «этот / тот» - «се. -ci/се. -là».

Donnez-moi ce cahier-là, pas celui-ci.» Дай мне ту тетрадь, а не эту.

3. Экспрессивная функция, при которой демонстратив и указательное местоимение русского языка имеют модальное значение:

Ce bougre d"Epivant, a-t-il de la chance!» (Maupassant) - «Ну и везет же этому Эпивану!»

Сходством французского и русского демонстративов является следующее:

1. в обоих языках демонстранты могут приобретать значение притяжательности. При этом в русском языке такой демонстратив отличается несколько большей экспрессивностью, чем во французском, и, вследствие этого, употребляется в подобном значении реже, чем его французский аналог.

2. демонстранты французского и русского языков могут передавать модальные значения, т.е. приобретают оценочное значение. Однако различие состоит в том, что в русском языке оценочное указательное местоимение может детерминировать слова, которые в нормальных условиях коммуникации не сочетаются с указательными местоимениями. К таким словам относятся, например, термины родства (ce mari - этот муж).

При общем типологическом сходстве систем демонстративов французского и русского языков, между ними имеются существенные расхождения. Проанализированный материал дает возможность установить: 1. Наличие у французского указательного детерминатива формальной функции актуализатора и показателя грамматических категорий существительного. Этим прежде всего объясняется большая частотность употребления демонстранта во французском языке по сравнению с русским.

2. различия обнаруживаются в выражении степени удаленности от говорящего.

3. различия проявляются в выражении значений тождества и подобия в системе демонстративов обоих языков (Александровская 1984а, 31).

Рассматриваемые языки являются флективными: русский язык -флективно-фузионный, французский - флективно-аналитический. Русский язык, обладая флективностью, использует синтетические формы и способы для выражения категории определенности-неопределенности по сравнению с французским, который использует чисто аналитические способы. Данное положение можно подтвердить наличием в русском языке разных способов выражения категории определенности-неопределенности. К ним относятся: лексические, грамматические, морфологические и синтаксические средства. Функции и средства выражения определенности-неопределенности в современном русском языке представлены в таблице 1. Во французском языке категория определенности-неопределенности выражается грамматически, лексически и синтаксически, как показано в таблице 2.

Таким образом, сопоставление языков флективно-фузионного и флективно-аналитического типа на анализе одной категории (категории определенности-неопределенности) подчеркивает сходства и различия этих языков. Сходством является наличие данной категории в обоих языках, что и подтверждается в исследовании. А различия проявляются в способах выражения этой категории в рассматриваемых языках.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Маштакова, Марина Вячеславовна, 2005 год

1. Абросимова Т. А. Функциональная симметрия глагольных форм во французском языке // Члены предложения и классы слов в романских и германских языках. - Л., 1983

2. Адамец П. Порядок слов в современном русском языке. Praha, Academia, 1966.-96 с.

3. Акимова О.Б. Выражение неопределенности в русском языке. М., 1986. -29с.

4. Акимова О.Б. Об одном способе выражения значения неопределенности в русском языке. // Грамматическое значение предложения и семантика высказывания. М., 1987. - С. 33-39

5. Акимова О.Б. Лексические средства выражения значения неопределенности в современном русском языке. // Слово в системных отношениях на разных уровнях языка. Свердловск, 1991. - С. 70-76

6. Александровская Е.Б. К вопросу о детерминативах во французском языке. // Вестник московского университета. Сер. 9. Филология. М., 1984, №4. -С. 67-75

7. Александровская Е.Б. Указательные прилагательные во французском языке и их русские эквиваленты. М., 1984а. - 34с.

8. Алехина М.И. Определенность-неопределенность предмета как контекстуальная категория. ж. Русский язык в школе. - М., 1974, №5. -С. 81-85

10. Алисова. Т.Б., Репина Т.А., Таривердиева М.А. Введение в романскую филологию. 2-е изд. - М.: ВШ, 1987. - 344 с.

11. Андреева E.B. О значениях специфической и неспецифической неопределенности в старом и современном французском языке. // Единство и многообразие романского мира. СПб., 1999. - С. 3-4

12. Андреева Е.В. О значениях и функциях артиклей le, la, les в современном французском языке.// Исследования по языкознанию. СПб.: Изд-во С-Петерб. ун-та, 2001. - 264-276

13. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Избранные труды, т. II. М.: Шк. «Языки рус. культуры», 1995. - 479с.

14. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. Логико-семантические проблемы. М.: Наука, 1976. - 383с.

15. Арутюнова Н.Д. Лингвистические проблемы референции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIII. М.: Радуга, 1982. - С. 5-41

16. Арутюнова Н.Д., Булыгипа Т.В., Кибрик A.A. и т.д. Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модальность, дейксис. М.: Наука, 1992. - 282с.

17. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1998.-895с.

18. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1955.-416с.

19. Баранов АД. Коммуникативная смысловая оппозиция "данное новое" (метаязык и некоторые приложения). Автореф. дис. канд. филол. наук. - М., 1984

20. Белова В.Ф. Выражение определенности/неопределенности в русском и французском языках. // Лексические единицы в синтаксических структурах. Краснодар: Кубанский гос. ун-т, 1990. - С. 51-57

21. Вельский A.B. Интонация как средство детерминирования и предицирования в русском литературном языке // Исследования по синтаксису русского литературного языка. М., 1956. - С. 188-189

22. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974

25. Бондарко A.B. Основы построения функциональной грамматики (на материале русского языка). М.: Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз., 1981, №6

26. Бондарко A.B., Гладрое В., Долинина И.Б. и др. Теория функциональной грамматики: Субъектность. Объектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность/Неопределенность. РАН. Ин-т лингв. Исследований. СПб.: Наука, 1992. - 304с.

27. Букацевич H.H., Савицкая С.А., Усачева Л.Я. Историческая грамматика русского языка. Киев, 1974

28. Булыгина Т.В., Шмелев АД. Референциальные, коммуникативные и прагматические аспекты неопределенноличности и обобщенноличности // Теория функциональной грамматики. Персональность. Залоговость. Спб, 1991.

29. Булыгина Т.В., Шмелев АД. Языковая концептуализация мира. На материале русской грамматики. М.: Языки русской культуры, 1997. -574с.

30. Бурас М.М. Конграуз М.А. Концептуализация в языке. Все или ничего // Язык и культура знания. М., 1990

31. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. М.: Учпедгиз, 1959.-623 с.

32. Bauupux X. Текстовая функция французского артикля. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII, М., 1978. - С. 370-388

33. Вайс Д. Высказывания тождества в русском языке: опыт их отграничения от высказываний других типов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XV. М.: Прогресс, 1985. - С. 434-464

34. Вильданова Н.Г. Некоторые способы выражения категории определенности-неопределенности. Уфа: Уфимский нефтяной ин-т, 1986. - 11с.

35. Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). М.: ВШ, 1986.- 640с.

36. Вольф Е.М. Местоименные субституты в романских языках и латыни. // Общее и романское языкознание. М.: Изд-во МГУ, 1972. - С.48-59

37. Вольф Е.М. Грамматика и семантика местоимений (На материале иберо-романских языков). М.: Наука, 1974. - 224с.

38. Вороновская И.В. Инвариантное и вариантные значения функционально-семантической категории неопределенности. // Вестник Львовского ун-та. Сер. Филология. Вып. 17-Львов, 1986. С. 57-60

39. Вороновская И.В. Функционально-семантическая категория неопределенности в русском и украинском языках. / Вопросы парадигматики. // Русский язык: взаимодействие с украинским. Киев: УМКВО, 1989.-С. 55-63

40. Габучан Г.М. Теория артикля и проблема арабского синтаксиса. М.: Наука, 1972.-224с.

41. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. Морфология. М.: ВШ, 1979.-304с.

42. Гак В.Г. Русский язык в сопоставлении с французским. М.: Русский Язык, 1988.-204с.

43. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. М.: Просвещение, 1989.-288с.

44. Галкина-Федорук Е.М. Выражение неопределенности в русском языке неопределенными местоимениями и наречиями. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1963.-45с.

45. Ганеева З.М. Выражение определенности-неопределенности имени существительного в сложном синтаксическом целом. // Сверхфразовые единства в обучении иностранным языкам. Уфа, 1987. - С. 65-70

46. Гийом Г. Проблема артикля и ее разрешение во французском языке, Париж, 1919

47. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики: Сборник неизданных текстов. М.: Прогресс, 1992. - 218с.

48. Гинзбург Л. Русистика сегодня. М., 1988

49. Гладрое В. Семантика и выражение определенности/неопределенности. // Теория функциональной грамматики: Субъектность. Объектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность/ неопределенность. СПб., 1992. - С. 232-265

50. Гловинская М.Я. Семантические типы видовых противопоставлений русского глагола. М.: Наука, 1982. - 155с.

51. Головачева A.B. Идентификация и индивидуализация в анафорических структурах. // Категория определенности-неопределенности в славянских и балканских языках. М.: Наука, 1979. - С. 175 -203

52. Гольдин В.Е. Заметки о частице «вот». // Лики языка. М., 1998. - С. 40-47

53. Горбачевич КС. Изменение норм русского литературного языка. Л.: Просвещение, 1971. - 270с.

54. Горшков А.И. Теория и история русского языка. М.: ВШ, 1984. - 319с.

55. Готт B.C., Семенюк З.П., Урсул А.Д. Категории современной науки (Становление и развитие). М.: Мысль, 1984. - 268с.

56. Гринкова Н.П. Постпозитивный член в молотовском говоре Кировской области. // Сб. «Памяти акад. Л.В. Щербы». Л.: Изд-во ЛГУ, 1951

58. Журавлев А.Ф. Семантика и происхождение слова обыденный //Этимология 1981.-М., 1983

59. Зиндер Jl.P.it Строева Т.В. Современный немецкий язык. Теоретический курс. М.: Изд-во лит. на иностр. языке, 1957. - 420с.

60. Золотова Г. А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: Наука, 1982.

62. Иванов В.В. Историческая грамматика русского языка. М.: Просвещение, 1983.-399с.

63. Илия Л.И. Артикль во французском языке. М.: Учпедгиз, 1956. - 111 с.

64. Казавчинская H.A. Функции кратких и полных форм прилагательных в позиции предиката в современном русском языке. Автореф. дис. . канд. фил. наук. Л., 1990. - 17с.

65. Караджич Вук. Српске народне njecMe. I. HajcTapnje njecMe .уначке. 1887. IY.- 661с.

66. Катагощина H.A., Васильева H.H. Курс истории французского языка. М.: Диана, 1997.-421с.

68. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М.- Л.: Наука, 1965.- 110с.

69. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Л.: Наука, 1972

70. Керо Хервилья Э.Ф. Внутренние средства выражения категории детерминации в русском языке. // Вестник ЦМО МГУ. М, 2001г., №2

71. Князев Ю.П. Неопределенность и ее оценочные коннотации // Проблемы лингвистической семантики. Череповец, 1996. - С. 22-27

72. Ковтунова H.H. Современный русский язык. Порядок слов и актуальное членение предложения. М.: Просвещение, 1976. - 239с.

73. Крамский И. К проблеме артикля.// Вопросы языкознания. М., 1963, №4. - С.14-26

74. Красина Е.А. Лингвистика XX века: Система и структура языка. Ч. II. М.: Изд-во РУДН, 2004. - 651с.

75. Краткая русская грамматика / Под ред. Шведовой НЛО., Лопатина В.В.t

76. М.: Русский язык, 1989. 639с.

77. Крушелы шцкая КГ. Очерки по сопоставительной грамматике немецкого и русского языков. М.: Изд-во лит. на иностр.яз., 1961. - 265с.

78. Крушелышцкая КГ. О синтаксической природе актуального членения предложения. // Инвариантные синтаксические значения и структура предложения. М.: Наука, 1969

79. Крылов С.А. Морфологические механизмы выражения категории детерминации в современном русском языке // Разработка и применение лингвистических процессоров. Новосибирск, 1983

80. Крылов С.А. Детерминация имени в русском языке: теоретические проблемы // Семиотика и информатика.- Вып.23.- М., 1984. С. 124-154

81. Крылова O.A., Максимов JJ.IO., Ширяев E.H. Современный русский язык: Теоретический курс. 4.IV. М.: Изд-во РУДН, 1997. - 256 с.

82. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. М.: Прогресс, 1978. -543с.

83. Лаптева O.A. Расположение компонентов в группе «определяемое -одиночное согласованное определение» в современной устно-разговорной речи. // Русский язык. Грамматические исследования. М., 1967

84. Лскомцева М.И. Семантика личных и указательных местоимений в старославянском языке.// Категория определенности-неопределенности в славянских и балканских языках. М.: Наука, 1979. - С. 204-231

86. Лукин В.А. Концептуальный инвариант системы значений лексемы «один». // Филологический сборник. М., 1995. - С. 300-306

87. Маловицкий Л.Я. Семантика переходности и семантика неопределенности. // Очерки по семантике. Череповец, 1995. - С.3-13

88. Матвеева-Исаева Л.В. Лекции по старославянскому языку. Л.:Учпедгиз, 1958.-223с.

89. Мейе А. Общеславянский язык. М.: Изд. Иностр. литературы, 1951. -492с.

90. Милых М.К. Многозначность и синонимия вопросительных и указательных местоимений.-Филологические науки, №3, М.: ВШ, 1979. - С. 47-54

91. Мороз К. Учет функциональной соотнесенности средств выражения категории определенности/неопределенности обобщенности при обучении русскому языку франкоговорящих: Автореф. Дис. . канд. пед. наук / Ин-т рус.яз. им. А.С. Пушкина. М., 1992. -18с.

92. Низяева Г.Ф. Неопределенно-личные предложения в современном русском языке. Семантико-грамматическая организация. М., 1972

93. Николаева Т.М. Акцентно-просодические средства выражения категории определенности-неопределенности. // Категория определенности-неопределенности в славянских и балканских языках. М.: Наука, 1979. -С. 119-175

94. Николаева Т.М. Словосочетания с лексемой «один». Форма, значения и их контекстная маркированность. // Синтаксис текста. М., 19796. - С. 134161

95. Николаева Т.М. Семантика акцентного выделения. М.: Наука, 1982. -104с.

96. Падучева Е.В., Крылов С.А. Дейксис: Общетеоретические и прагматические аспекты // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики. М., 1984.

97. Падучева Е.В. Высказывание и его соотношение с действительностью (Референциальные аспекты семантики местоимений). М.: Наука, 1985. -271с.

98. Папеикова Т.А. Определенность-неопределенность как текстологическая категория. // Языковые единицы и контекст. J1., 1973. - С. 168-175

99. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М.: Учпедгиз, 1938.-452с.

100. Пиотровский Р.Г. Формирование артикля в романских языках. М.: Изд. Академии наук СССР, 1960. - 163с.

101. Поспелов Н.С. О синтаксическом выражении категории определенности неопределенности в современном русском языке // Исследования по современному русскому языку. М., 1970. - С. 182-189

102. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. T.III. М.: Просвещение, 1968.- 551с.

103. Прокопович E.H. Изменения словоизменительных значений//Морфология и синтаксис современного русского литературного языка. М., 1968. - С. 154163

104. Прокуровская H.A. Незнаменательная лексика// Разговорная речь в системе функциональных стилей современного русского литературного языка. Лексика. Саратов, 1983

105. Рабчииская H.A. Механизмы номинации в семантическом поле категории неопределенности. // Русский язык. Вып. 10. Минск, 1990. - С. 139-150

106. Рассел. Б. Дескрипции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIII. М.: Радуга, 1982.-С. 41-55

107. Рсвзгш И.И. Так называемое «немаркированное множественное число» в современном русском языке// Вопросы языкознания. М., 1969, №3.-С.102-109

108. Ревзин И.И. О роли коммуникативного аспекта в современной лингвистике. // Вопросы философии. М., 1972, №11

109. Ревзин И.И. Некоторые средства выражения противопоставления по определенности в современном русском языке. // Проблемы грамматического моделирования. М.: Наука, 1973. - С. 121-137

110. Ревзин И.И. Структура языка как моделирующей системы. М.: Наука, 1978 .-287с.

111. Ревзина О.Г., Ревзин И.И. Об одном случае связи согласования с определенностью в славянских языках. // Советское славяноведение. М., 1974, №3

112. Ревзина О.Г. Функциональный подход к анализу категории определенности-неопределенности // Категория определенности-неопределенности в славянских и балканских языках. М.: Наука, 1979. -С.64-90

113. Репина Т.А. Сравнительная типология романских языков. Спб.: Изд-во С-Петерб. ун-та, 1996. - 280с.

114. Респган П. Позиция личной формы глагола в некоторых элементарных повествовательных предложениях в современном русском языке // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XV.- М.: Прогресс, 1985. С. 475-487

115. Реферовская Е.А. Формирование романских литературных языков. Французский язык. Л.: Наука, 1980. - 200с.

116. Реформатский A.A. Очерки по фонологии, морфонологии и морфологии. -М.: Наука, 1979.- 103с.

117. Рогова М.В. Значение определенности/неопределенности: некоторые средства выражения в русском языке. // Русский язык за рубежом. М., 1995., №1.-С. 47-52

118. Рогова M.B. Имя в поэтическом тексте: значение определенности/неопределенности. // Филологический сборник. М., 1995а.-С. 345-354

119. Русская разговорная речь. / Под ред. Е.А. Земской. М.: Наука, 1973

120. Рылов Ю.А. Определенные и неопределенные существительные в структуре актуального членения испанского и русского предложения. -Воронеж: Воронежский гос. ун-т, 1990. 81с.

121. Седельников Е.А. Определенность и неопределенность субъекта в простых предложениях древнерусского языка старшей поры. // Исследования по истории и диалектологии русского языка. Алма-Ата, 1990. - С. 11-20

122. Селиверстова О.Н. Опыт семантического анализа слов типа «все» и типа «кто-нибудь». // Вопросы языкознания. М., 1964. №4

123. СелищевА.М. Старославянский язык. М.: Учпедгиз, 1951.-336с.

124. Серебренников Б.А. Общие вопросы теории артикля и проблема семантики употребления артикля в древнегреческом языке. Канд. дисс. М., 1949

125. Серебренников Б.А., Кубрякова Е.С., Постовалова В.И. и др. Роль человеческого фактора в языке. Язык и мышление. М.: Наука, 1988. -215с.

126. Сиротинина О.Б. Порядок слов в русском языке. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1965.- 172с.

127. Скрелина JJ.M. Хрестоматия по истории французского языка. М.: ВШ, 1981.-277с.

128. Скрелина JJ.M. Роль категории лица в актуализации частей речи и членов предложения. // Члены предложения и классы слов в романских и германских языках. JL, 1983

129. Скрелина Л.М., Становая Л.А. История французского языка. М.: ВШ, 2001.-463с.

131. Смирнов Ю.Б. Семантика и функционирование местоименных слов со значением неопределенности в современном русском языке. Лвтореф. дис. . канд. фил. наук. Л., 1985. -19с.

132. Смирнов Ю.Б. Об оппозитивных отношениях в группе местоименных слов со значением неопределенности и о правилах их употребления. // Функционирование языковых единиц в синхронии и диахронии. Л., 1987. - С.123-129

133. Смирнов Ю.Б. О правилах употребления местоименных слов со значением неопределенности. // Русский язык в школе. М., 1994, №1. - С. 87-89

134. Смолянская Т.И. Детерминатив как часть речи во французском языке. // Вопросы теории частей речи. Л., 1968. - С. 191-197

135. Степанов Ю.С. Индоевропейское предложение. М.: Наука, 1989. - 248с.

136. Стеценко А.Н. Исторический синтаксис русского языка. М.: ВШ, 1977. -352с.

137. Строссон П.Ф. (Б^ахУБОп Р.Б) О референции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIII. М.: Радуга, 1982. - С. 55-87

138. Сумарокова Л. А. Компонентный анализ указательных местоимений и указательных детерминативов. // Вопросы романо-германской филологии. Вып. 7. Киев, 1974. - С. 337-344.

139. Томсон А.П. Винительный падеж прямого дополнения в отрицательных предложениях. Варшава, 1902

140. Топоров В.Н. Числа//Мифы народов мира. Энциклопедия: в 2-х т. Т.2 . М., 1987

141. Федорова М.В. Лексико-грамматические очерки по истории русских местоимений. Воронеж, 1965. - С. 151-177

142. Федосюк М.Ю. Лексическая семантика и категория определенности/неопределенности в русском языке. // Лексическая и словообразовательная семантика в русском языке. Ставрополь, 1986. -С.58-70

143. Хабургаев Г.А. Старославянский язык. М: Просвещение, 1974. - 432с.

144. Хабургаев Г.А. Становление русского языка. М.: ВШ, 1980. - 191с.

145. Хабургаев Г.А. Очерки исторической морфологии русского языка. Имена. -М.: Изд. Моск. ун-та, 1990. -296с.

146. Цивьян Т.В. Наблюдения над категорией определенности-неопределенности в поэтическом тексте. // Категория определенности-неопределенности в славянских и балканских языках. М.: Наука, 1979. -С.348-363

147. Чейф У. Данное, контрастивность, определенность, подлежащее, топики и точка зрения. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. II. М., 1982. - С. 277-316

148. Черных П.Я. Историческая грамматика русского языка. М.: Учпедгиз, 1952.-312с.

149. Чирко Т.М. Значения определенности/неопределенности и функции определений. // Коммуникативный аспект взаимодействия формы и содержания языковых единиц. Воронеж, 1991. - С. 98-107

150. Шатуновский И.Б. Семантика вида: к проблеме инварианта // Русистика сегодня. М., 1993. - С. 69-70

151. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. JI.: Учпедгиз, 1941. - 620с.

152. Шахматов A.A. Историческая морфология русского языка. М.: Учпедгиз, 1957.-400с.

153. Широкова A.B. Морфологическая типология слова в разноструктурных языках. М.: Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 1992. - 128с.

154. Шмелев А.Д. Пробный камень теории референции // Вопросы кибернетики. Семиотические исследования. М., 1989

155. Шмелев АД. Референциальные механизмы русского языка. Хельсинки, 1996

157. Якубинский Л.П. История древнерусского языка, М.: Учпедгиз, 1953. -368с.

158. Admoni W.G. Der deutsche Sprachbau. JI.: Просвещение, 1972. - 312с.

159. Brugmann К. Die Demonstrativpronoma in den indogermanischen Sprachen. -Leipzig, 1904

160. Buhler K. Sprachtheorie. Jena: Fischer, 1934.-434 s.

161. Christophersen P. The articles: A study of their use and theory and use in English. Copenhagen: Munksgaard. London: Oxford University Press, 1939

162. Collinson W.E. Indication. A study of démonstratifs, articles and other indicators//Language Monographs. Baltimore, 1937, №17

163. Corblin F. Indéfini, défini et démonstratif. Génève: DROZ, 1987. - 263p.

164. Coseriu E. Sprache-Structuren und Funktionen. Tubingen, 1979. - 196s.

165. Darniesteter A. De la création actuelle des mots nouveaux dans la langue française et des lois qui la régissent. P., 1877

166. Gougenheim G. Système grammatical de la langue française. P.: Français modem, 1939.-373p.

167. Gougenheim Getc. L"élaboration du français Fondamental. P., 1964

168. Gougenheim G. Les pronoms démonstratifs "celui, et "ce, au point de vue syntaxique et fonctionnel. // BSLP, v. 60, 1965, f. 1. p. 88-96

169. Grevisse M. Le bon usage. P., 1969

170. Guiraud P. Le moyen français. P.: Press univ. de France, 1966. - 127p.

171. Hawkins J.A. Definiteness and Indefiniteness. A study in Reference and grammatically Predication. London, 1978. - 316p.

172. Kramsky I. The article and the concept of definiteness in language. The Hague-Paris, 1972

173. Lyons J. Semantics. Cambridge: Cambridge University Press, 1977. Vol. 1-2.

174. Mitterand H. Observations sur les prédéterminants du nom. // Etudes de linguistique appliquée. P., 1963

175. Moignet G. Etudes de psycho-systématique française. P., 1974. - 25p.

176. Moignet G. Grammaire de l"ancien français. P., 1976. - 445p.

177. Russel B. Egocentric paticulars. An inquary into meaning and truth. L., 1963

178. Ruzicka R. Betrachtung zur Lehnsyntax im Altslavischen. Studia palaeoslovenica. - Praha, 1971

179. Whorf B.L. Grammatical categories.-Languages, thought and realty. -Cambridge, 19641. Словари и справочники

180. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х т. Т2. -М.: Русский язык, 1980. 779с.

181. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева М.: Советская энциклопедия, 1990. - 685с.

182. Максимов В.И. Одеков Р.В. Учебный словарь справочник русских грамматических терминов. - Спб: АОЗТ "Златоуст", 1998

183. Современный русский язык./ Под ред. Галкиной-Федорук Е.М. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1964. - 638с.

184. Современный русский литературный язык /Под ред. Шанского Н.М. Л.: Просвещение, 1988.-671с.

185. Частотный словарь современного русского языка. Под ред. Леннарта Леннгрена. Упсала, 1993. - 190с.

186. Источники языкового материала

187. Булгаков М.А. Собачье сердце: Повесть. М.: Современник, 1988

188. Бунин И.А. Темные аллеи. М.: Эксмо, 2002

189. Воробьев К. Вот пришел великан. M.: ЛСТ, 2002

190. Довлатов С. Собрание сочинений в 3-х томах. Спб.: Лимбус-Пресс, 1995

191. Грибоедов А.С. Горе от ума. M.: АСТ, 2003

192. Зощенко М.М. Суета сует. Сборник рассказов. - М.: Русская книга, 1993

193. Крутилин С. Липяги. М.: Современник, 1972

194. Крылов И.А. Ворона и лисица. Басни. М.: Белый город, 2002

195. Куприн А.И. Повести и рассказы. М.: Художественная литература, 1992 Ю.Пастернак Б.Л. Доктор Живаго. -М.: Эксмо, 2002

196. Паустовский К.Г. Собрание сочинений в 9-ти томах. М.:

197. Художественная литература, 1984 М.Полевой Б. Повесть о настоящем человеке. М.: Детская литература, 2003

198. Соколов-Микитов И.С. Звуки земли. М.: Малыш, 1978

199. Толстой Л.Н. Война и мир. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1962

200. Трифонов Ю. Утоление жажды: роман и рассказы. М.: Профиздат, 1979

201. Чехов А.П. Рассказы. М.: АСТ, 2003

202. Шолохов М. А. Тихий дон: Роман. М.: Слово, 2001

203. Balzac H. Nouvelle. M.: Edition en Langues Etrangères, 1963

204. Bazin. Vipère au poing. La mort du petit cheval. Cri de la chouette. M.: Progrès, 1979

205. Flaubert G. Bouvard et Pécuchet. P.: Booking International, 1994 2\.Maupassant G. de. Contes et nouvelles choisis/Соетавитель и авторпредисловия E.M. Евнина. M.: Прогресс, 1976

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.

Введение

Объектом данного исследования является грамматическая категория определенности / неопределенности и различные средства ее выражения английском и русском языках.

Предметом исследования является артикль как основное средство выражения категории определенности / неопределенности в английском языке его семантическая структура и функции, специфические случаи его употребления, а также другие способы выражения данной категории в английском и русском языках. Помимо этого, данная категория рассматривается в связи с актуальным членением предложения.

Актуальность выбранной темы заключается в изучении проблемы, вызывающей разногласия среди исследователей и содержащей много спорных моментов. Прежде всего, имеется в виду вопрос о наличии данной категории в русском языке.Ранее категория определенности / неопределенности связывалась исключительно с артиклем, однако в настоящее время данное понятие трактуется несколько иначе. Многие исследователи полагают, что отсутствие артикля в языке не исключает возможности использования иных формальных средств (в частности, синтаксических) для выражения рассматриваемой категории. Следовательно, невозможность выразить то или иное значение средствами одного языкового уровня восполняется средствами выражения того же смысла на другом уровне языка. Такое истолкование стало возможным благодаря развитию функциональной семантики. Если исходить, из того, что артикль является не единственным средством выражения данной категории в английском языке, то существование подобной оппозиции и в русском языке представляется бесспорным. Позиция, согласно которой русскому языку не свойственна категория определенности / неопределенности ввиду отсутствия формального грамматического показателя, становится в лингвистических кругах все менее актуальной. Однако если в английском языке средства выражения значения определенности / неопределенности рассмотрены лингвистами достаточно подробно, то данная категория в русском языке относительно мало изучена, так как ее наличие долгое время не признавалось исследователями. Спецификой данной работы является то, что оппозиция определенности / неопределенности рассматривается в сопоставительном аспекте.

Цель курсовой работы заключается в следующем:

Выявить средства выражения категории определенности / неопределенности в английском и русском языках на основе проведения анализа параллельных текстов, а также рассмотрения результатов исследования данного вопроса учеными.

Методы исследования, используемые при выполнении данной работы, включают сопоставительный метод (сравнение текстов оригинала и перевода для обнаружения сходств и различий реализации оппозиции, лежащей в основе рассматриваемой грамматической категории), анализ средств выражения категориального значения определенности / неопределенности и систематизация полученных результатов.

Материалом анализа является поэма Эдгара Аллана По «Ворон» / Edgar Allan Poe, «The Raven» и ее перевод, осуществленный В. Жаботинским.

Новизна заключается в попытке исследования темы на материале поэтического произведения.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в тесной связи изучаемой проблемы с вопросами теории и практики перевода, такими как особенности передачи функции артикля на русский язык, способы компенсации отсутствующих в языке перевода единиц, различие в традициях тема-рематического членения и т.д.

Структура исследования представляет собой теоретическую и эмпирическую составляющие работы, на основании которых делаются заключительные выводы.

Понятия определенности-неопределенности не имеют однозначного определения в литературе. Если раньше понятие определенности связывалось с артиклем, то сейчас данная категория находит более широкое истолкование. До развития функциональной семантики преобладала точка зрения, согласно которой русскому языку не свойственна категория определенности-неопределенности ввиду отсутствия формального грамматического показателя. В настоящее время многие лингвисты считают, что отсутствие артикля в языке не исключает возможность использования иных формальных средств (например, морфологических, синтаксических) для различения значений определенности-неопределенности.

Как и все грамматические категории, понятие категории определенности существует только в оппозиции с противоположным понятием. При этом необходимо принимать случаи нейтрализации данной оппозиции, происходящие при определенных условиях, рассматриваемых далее.

Мнение большинства лингвистов, занимавшихся вопросом о значении и средствах выражения данной категории сводится к следующему.

В английском языке категория определенности / неопределенности имеет морфологическое оформление в виде артикля. Помимо этого, указательные и притяжательные местоимения с одной стороны, а также неопределенные местоимения с другой стороны, являются выражением данного категориального значения, поскольку семантика данных местоимений имеет либо обобщающий, либо индивидуализирующий характер соответственно. Так, если в предложении The wife wasn t listening / Жена не слушала категория определенности выражается артиклем the , то в предложении His wife wasn t listening / Его жена не слушала эту функцию выполняет притяжательное местоимение his .

В частности, в грамматике Р. Кверка выделяется 6 классов определителей по критерию их сочетаемости с существительными, обладающими различными грамматическими характеристиками:

) К первому классу относятся определители, сочетающиеся как с неисчисляемыми существительными, так и с исчисляемыми существительными в единственном и множественном числе: определенный артикль the , местоимения whose, which (ever), what (ever), some, any, no , а также притяжательные местоимения my, your, his, her, its, our, their.

2) Нулевой артикль, не выделяемые интонационно местоимения some и any, а также enough (не употребляются с существительными в единственном числе).

) Указательные местоимения this, that (не употребляются с существительными во множественном числе).

) Указательные местоимения these, those (напротив, не употребляются с существительными в единственном числе).

) Неопределенный артикль a / an, неопределенные местоимения every, each, either, neither (сочетаются только с существительными в единственном числе).

) Неопределенное местоимение much , употребляемое только с неисчисляемыми именами существительными.

.1 Артикль как основное средство выражения категории определенности / неопределенности в английском языке

артикль английский нулевой определенность

Поскольку артикль является основным средством выражения категории определенности / неопределенности, остановимся подробнее на его свойствах. Для того чтобы разобраться в семантической структуре и особенностях употребления английских артиклей, прежде всего, рассмотрим их этимологию.

Оформление как определенного, так и неопределенного артиклей происходит в 12-15 вв. (среднеанглийский период истории английского языка). К концу среднеанглийского периода указательные местоимения представлены в формах that - tho / those и thet - thes / thise. Они выступают в двух функциях, а именно как местоимения, в функции которых они еще сохраняют еще некоторое время падежные окончания, и как определенный артикль, который утрачивает и падежные окончания, и различие между единственным и множественным числом и становится самостоятельной (служебной) частью речи.

Неопределенный артикль развивается из древнеанглийского числительного ān «один». Редукцию фонетического состава артикля обусловила его безударная позиция перед существительными: ān >an>an, a [ən, ə]. Числительное же подверглось иным изменениям: ān >ōn>ūn>un>. Произношение и написание обоих слов стали различными (a, an и one).

Происхождение неопределенного артикля от числительного «один» и объясняет тот факт, что данный артикль употребляется, как правило, с существительными, обозначающими исчисляемые предметы. Неопределенный артикль отсутствует во множественном числе также в силу остаточного значения «один».

Кроме того, в определенном контексте неопределенный артикль может иметь оттенок числового значения, отражающий происхождение данного артикля:

He didn t say a word. / Он не сказал ни слова (ни одного слова).

Такое же значение имеет неопределенный артикль предшествующий существительному, обозначающему время, меру, расстояние, число:

For a day or two / на один - два дня, 77 kilometers a second / 77 километров в секунду.

М.Я. Блох, применяя метод подстановки, указывает на то, что определенный артикль может быть заменен указательным местоимением без существенных изменений смысла высказывания:

Look at the apple-tree! → Look at this apple tree! - Взгляни на эту яблоню!

Единственным различием служит то, что местоимение выражает понятие определенности более эксплицитно, нежели артикль.

В то же время на данном примере демонстрируется невозможность замены определенного артикля неопределенным, и наоборот, а также необоснованного опущения артикля, без нарушения грамматических норм: (Look at an apple-tree! Look at apple-tree!).

Что касается неопределенного артикля, применением метода подстановки было продемонстрировано то, что возможна замена артикля a / an на такие лексические единицы, как a certain, a kind of, a sort of и др., без существенного изменения общей коннотации высказывания:

We passed a windmill. → We passed a certain windmill.

Как утверждает А.А. Реформатский, различение грамматической категорииопределенности и неопределенности является одной из основных функций артикля (это касается тех языков, в которых есть парные артикли the - an в английском, der - ein, die - eine, das - ein в немецком и т.п.). «Категория, сопровождающаяся определенным артиклем… выражает грамматически то, что уже известно собеседникам, либо то, что у собеседников во время разговора перед глазами, либо нечто особо индивидуально выделяемое; категория же, сопровождающаяся неопределенным артиклем, наоборот, показывает грамматически, что речь идет о том, что не окрашено индивидуальным, что берется в обобщенном плане и чего нет перед глазами во время данного разговора», - пишет А.А. Реформатский. Так, очевидна разница между двумя предложениями: Give me a newspaper, please! и Give me the newspaper, please! - в первом случае говорящий просит дать ему любую газету, а во втором - определенную. Таким образом, использование определенного артикля позволяет представить объект как уникальный в данной ситуации общения.

2.2 Проблема нулевого артикля. Специфические случаи употребления различных видов артикля

По вопросу о том, сколько артиклей существует в английском языке, мнения лингвистов расходятся. Некоторые ученые говорят о двух артиклях, определенном и неопределенном. Другие специалисты полагают, что необходимо выделять «значащее отсутствие артикля» в качестве третьего вида и вводят в научный обиход понятие «нулевой артикль». Данный термин восходит к понятию нулевой морфемы. В этой связи возникает еще один вопрос: следует ли рассматривать артикль как морфему, входящую в состав определяемого существительного, или же как слово. Обращаясь к проблеме нулевого артикля, необходимо принимать во внимание тот факт, что отсутствие артикля является значащим лишь в том случае, если речь идет о существительном в единственном числе, т.к. отсутствие артикля при существительном во множественном числе, как правило, соответствует неопределенному артиклю при существительном в единственном числе.

A body moves under the action of some force. / Тело движется под воздействием какой-либо силы.

Bodies move under the action of some force. / Тела движутся под воздействием какой-либо силы.

Известно, что артикль отсутствует перед именами существительными, обозначающими отвлеченные понятия.

Friendship is founded on mutual trust and respect. / Дружба основывается на взаимном доверии и уважении.

Рассмотрим предложение Language is a means of communication . Отсутствие артикля в данном примере указывает на то, что подразумевается не какой-либо конкретный язык, а язык вообще, как отвлеченное понятие, и, следовательно, является значащим.

Употребление неопределенного артикля с именем существительным отвлеченным указывает на изменение значения слова, отражая переход имени существительного отвлеченного в конкретное. Так, существительное thought не имеет неопределенного артикля, когда оно употребляется в значении мышление, деятельность человеческого разума . Однако в сочетании с артиклем данная лексическая единица приобретает значение идея, мысль как продукт деятельности разума . Таким образом, наличие или отсутствие артикля в таких словосочетаниях, как the development of scientific thought / развитие научной мысли и a desperate thought / отчаянная мысль , объясняется многозначностью данного существительного.

Помимо этого, неопределенный артикль с отвлеченными именами существительными может иметь значение указания на особое качество или особую разновидность понятия, обозначенного существительным:

He acquired a knowledge of the various manufacturing processes. / Он ознакомился с различными производственными процессами («приобрел знание различных производственных процессов»).

В этой связи отметим интересный факт. Существительное sun / солнце обозначает предмет единственный в своем роде и потому по всем правилам употребляется с определенным артиклем, однако в художественной литературе можно найти немало примеров употребления данного существительного с неопределенным артиклем, в тех случаях, когда ему приписываются особые качества.

Употребление неопределенного артикля с именем существительным вещественным означает переход его из существительного вещественного в существительное конкретное, или же имеет значение указания на сорт, разновидность вещества:

Iron - an iron (железо - утюг), copper - a copper (медь - медная монета), tin - a tin (жесть - консервная банка), ice - an ice (лед - мороженое), a steel - вид стали.

Тот факт, что артикль не употребляется перед именами существительными собственными, а также перед существительными, обозначающими названия дней недель, месяцев и времен года, объясняется тем, что эти лексические единицы достаточно конкретны сами по себе и не требует каких-либо уточнений:

Michael / Майкл, St. Petersburg / Санкт-Петербург, Amsterdam / Амстердам, Germany / Германия, on Friday, in August, in winter.

Однако определенный артикль употребляется в тех случаях, когда имеется в виду определенная дата или период времени:

He returned after the Monday of the explosion. / Он вернулся после (того) понедельника, когда произошел взрыв.

При этом не следует забывать о традиционном использовании артикля с некоторыми топонимами и антропонимами, такими как The Hague / Гаага, the Netherlands / Нидерланды, Alexander the Great / Великий Александр.

Помимо этого, весьма распространены случаи стилистического употребления имен собственных с определенным артиклем:

This is the Franz Kafka, who wrote «The Metamorphosis»! / Это тот самый Франц Кафка, написавший «Превращение»!

Намеренное опущение артиклей - распространенное явление, характерное для газетных заголовков, а также текстов телеграмм:

Telegram received room reserved for weekend. → The telegram is received the room is reserved for weekend. / Телеграмма получена. Номер забронирован на воскресенье.

Наряду с подобными эллиптическими конструкциями, отсутствие артикля замечено во многих устойчивых словосочетаниях: on fire / в огне, in debt / в долгу , cast anchor / бросить якорь, и др., а также в конструкциях с антонимическими парами или повторяющимися лексическими единицами, соединенными предлогами from… to, from… till:

From beginning to end / от начала до конца, from north to south / с севера на юг, from morning till evening / с утра до вечера, from branch to branch / с ветки на ветку.

Такие выражения, как at a loss / в растерянности, have a look / взглянуть , напротив, являются примеров употребления неопределенного артикля, закрепленного традицией.

Примером грамматической обусловленности употребления определенного артикля может служить тот случай, когда существительное сопровождается ограничительным определением: the water inside the pipe - вода в трубе, the old life he has lived since boyhood - прежняя жизнь, какой он жил с детства (а не жизнь вообще).

Другим примером может служить употребление имени существительного в функции приложения, требующего неопределенного артикля:

«How steel was tempered», a famous novel by N. Ostrovsky, was a favourite book with our youth. / «Как закалялась сталь», известный роман Н. Островского, был одной из любимых книг нашей молодежи.

K. Tsiolkovsky, the outstanding Soviet scientist… / К. Циолковский, выдающийся советский ученый…

К числу прочих типичных грамматических структур, обусловливающих употребление неопределенного артикля можно отнести оборот there is , восклицательные предложения с именами существительными конкретными, которым предшествуют слова what / какой, что за. Кроме того, лексические единицы such / такой, rather / довольно, quite / вполне, совсем, as / в качестве, как требуют употребления неопределенного артикля.

Особым случаем употребления неопределенного артикля является сочетание его с местоимением many и существительным в единственном числе, данная структура соответствует по значению русским словам немало, много .

Что касается определенного артикля, его употребление также может быть обусловлено наличием определений, выраженных прилагательным в превосходной степени сравнения или разного рода лексических единиц, требующих использования артикля the (same / тот же самый, very / тот самый, only / единственный, following, next / следующий, previous / предыдущий, last / последний, и др.), и т.д. Однако если в слова next / last имеют значение будущий / прошлый и в сочетании с существительным выполняют функцию обстоятельства времени, артикль с существительными, как правило, не употребляется.

2.3 Семантическая структура и функции артикля в английском языке

Лингвисты расходятся во мнениях по вопросу о том, имеет ли каждый артикль в английском языке одно или несколько значений, актуализируемых в различных контекстах. В качестве примера рассмотрим следующие два предложения: (1) The dog has come home / Собака пришла домой и (2) The dog is a domestic animal / Собака - домашнее животное. Очевидно, что в первом случае речь идет о конкретной собаке, а во втором случае - о собаке вообще как о биологическом виде. Вопрос же состоит в том, имеет ли артикль разное значение в каждом из этих предложений, или же значение артикля в обоих предложениях одинаково, и различие в значении определяется иными факторами. Если придерживаться первой точки зрения, можно сделать вывод о том, что определенный артикль имеет, по меньшей мере, два значения: (1) он указывает на то, что обозначаемый объект выделяется из данного класса объектов, (2) он указывает на то, что выделяется целый класс объектов из всего многообразия других классов. Придерживаясь второй точки зрения, можно заключить, что определенный артикль имеет лишь одно значение - выделение чего-либо из ряда других объектов. Следовательно, рассматривается ли выделяемый объект как нечто индивидуальное или как целый класс объектов, зависит не от артикля, а зачастую от типа сказуемого. Так, в (1) предложении сказуемое выражено глаголом в перфектной форме, что в большинстве случаев указывает на то, что обозначаемое действие является конкретным; во (2) предложении составное именное сказуемое сочетается с глаголом-связкой в настоящем времени, что является типичной структурой, выражающей обобщенное утверждение. Помимо этого, проанализировав лексику, мы увидим, что в (1) предложении глагол come / приходить и home / дом обозначают, соответственно, конкретное физическое действие и определенное место или направление, в то время как во (2) предложении присутствует термин домашнее животное, и это указывает на то, что the dog / собака подразумевает зоологическое понятие класса собак в целом.

Из этих рассуждений можно сделать вывод, что каждый из артиклей способен выполнять несколько функций. В грамматике И.П. Крыловой говорится, что определенный артикль с исчисляемыми существительными (конкретными и абстрактными) выполняет либо индивидуализирующую, либо обобщающую функцию, а с неисчисляемыми - ограничивающую функцию (в последнем случае подразумевается определенное количество чего-либо: each fold in the leather / каждая складка кожи, the anxiety I felt / волнение, которое я чувствовал. ) Неопределенный артикль употребляется с исчисляемыми существительными для называния того или иного объекта впервые, а с неисчисляемыми - с целью подчеркнуть особые свойства обозначаемого явления. Нулевой артикль выполняет исключительно номинативную функцию. Это касается как случаев его употребления в сочетании с исчисляемыми существительными во множественном числе, так и с неисчисляемыми существительными (Life goes on / Жизнь продолжается). Поимо этого, некоторыми авторами выделяется морфологическая функция артикля, которая заключается в указании на то, что обозначаемое слово является существительным.

Резник Р.В. придерживается несколько иного подхода, приписывая определенному артиклю функцию представления объекта как уникального, неопределенному артиклю - функцию называния и классификации объекта, предполагаемо неизвестного адресату, а также функцию представления объекта в его дополнительных характеристиках, новых для получателя сообщения. Что касается нулевого артикля , ему присущи те же функции, что и неопределенному артиклю, только в данном случае речь идет не об отдельном объекте, а о группе объектов.

Семантическая структура артикля по В.Д. Аракину

В.Д. Аракин выделяет следующие семы, входящие в структуру значения определенного артикля :

) сема индивидуализации , благодаря которой имя существительное, имеющее при себе артикль the выделяется из класса однородных с ним предметов.

Let s go to the pool. / Пойдем в (этот, тот самый) бассейн.

2) сема уникальности , сигнализирующая о том, что предмет, обозначаемый соответствующим существительным, является единственным в своем роде: the sun - солнце, the earth - земля

) сема указательности (что является следствием происхождения определенного артикля от указательного местоимения)

It s the man I saw yesterday / Это тот человек, которого я вчера видел.

4) сема обобщения , дающая возможность воспринимать данный предмет как обобщенное обозначение всех предметов данного класса, выражающий в единичном понятии общее:

The horse is a domestic animal. / (Всякая) лошадь - домашнее животное.

Что касается неопределенного артикля , в структуру его значения входят следующие семы:

) Сема классификации, относящая называемый объект к тому или иному классу:

a book - (любая) книгаall, he was a Beggins. (J.R.R. Tolkien) / В конце-концов, он же был Бэггинсом.

Последний пример транспозиции демонстрирует тот факт, что классифицирующая функция неопределенного артикля находит стилистическое применение. В данном случае подчеркивается, что персонаж, о котором идет речь, является типичным представителем собственной фамилии.

) Сема единичности. Имена существительные, имеющие неопределенный артикль всегда стоят в единственном числе: for a moment / на (одно) мгновение.

Вопрос о том, существует ли категория определенности / неопределенности в русском языке, является спорным в лингвистике. По мнению А.А. Реформатского, данная категория, «очень существенная для грамматики романо-германских языков и отчетливо выраженная в этих языках различием определенных и неопределенных артиклей, отсутствует в русском языке, но это не значит, что русские не могут иметь в сознании этих значений»

А.А. Реформатский отмечал, что русском языке грамматическое значение определенности / неопределенности, выражается иными способами, а именно:

) служебным словом (один, одна, одно, одни и т.д.) В северных русских говорах для выражения определенности употребляется местоименная частица от, та, то, те после слова (дом-от, изба-та, окно-то, грибки-те).

) употреблением родительного падежа вместо винительного при отрицании: «Я не вижу книги» (неопределенность);

) интонацией.

В.Д. Аракин выделяет следующие средствами выражения данной категории:

)Частица-то, прибавляемая к существительному, которое нужно индивидуализировать.

)Указательные местоимения этот, эта, это, эти , а также тот, та, то, те.

)Неопределенное местоимение какой-то, какая-то, какое-то, какие-то.

)Числительное один , соответствующее по своей функции неопределенному артиклю a/an.

Рассмотрим следующий пример:

В театре ко мне обратилась одна девушка с просьбой поменяться местами. Эта девушка хотела сидеть рядом с подругой.

В первом предложении числительное одна указывает не на количество обозначаемых объектов, а на выражение категориального значения неопределенности. Таким образом, можно сделать вывод, что в данном случае числительное одна эквивалентно неопределенному артиклю. Аналогично, указательное местоимение эта соответствует определенному артиклю.

)Инвертированный порядок слов, при котором подлежащее находится в постпозиции по отношению к сказуемому.

Н.С. Трубецкой выделяет три способа выражения понятия определенности:

А) синтагма, образованная существительным и «определенным артиклем»;

В) специальная форма существительного (сочетание основы существительного и специального аффикса)

Hund (швед. - собака) - hunden (данная собака);

С) специальная форма другого слова (существительного, прилагательного, глагола), относящегося к рассматриваемому существительному, то есть образующего с ним синтагму (детерминативную или предикативную).

При этом в синтагме, оба члена которой являются существительными, существительное, выступающее в функции определения, обозначается как «генитив». В синтагме, один из членов которой является существительным, а другой - глагольной формой, если определением выступает глагольная форма, она называется «причастием», и напротив, если определением выступает существительное, его называют «дополнением».

В отличие от сочетания двух слов (способ А), аффиксы могут быть отделены от основы только другими аффиксами с формальным значением (способ B). В таких европейских языках, как в английском, немецком, греческом, итальянском, французском, испанском, венгерском, определенный артикль существует как отделяемое слово, и он всегда находится в препозиции по отношению к существительному. В ряде европейских языков (в норвежском, шведском, датском, албанском, румынском, болгарском и в некоторых великорусских диалектах), определенность находит выражение в суффиксах. Однако, по мнению Н.С. Трубецкого, определенный артикль арабского языка на самом деле является префиксом, поскольку он всегда стоит непосредственно перед существительным и не может быть отделен от него другим словом.

В противоположность В.Д. Аракину, Н.С. Трубецкой в русском литературном языке выделяет лишь один случай, когда обнаруживается оппозиция между понятиями определенности и неопределенности. Так, притяжательные прилагательные, производные от имен лиц, всегда указывают на наличие определенного лица, а обороты с генитивом имени лица не содержат такого оттенка: мельникова дочь всегда означает «дочь этого мельника», тогда как дочь мельника может значить как «дочь этого мельника», так и «дочь всякого мельника».

Несмотря на то, что противопоставления «определенность / неопределенность» и «данное / новое» не тождественны, многие лингвисты подчеркивают, что они все же имеют семантическое сходство: в основе обеих оппозиций лежит одно и то же отношение - известность или неизвестность. Существительное с определенным артиклем, как правило, выступает как данное, а существительное с неопределенным артиклем, при этом выделяемое интонационно, - как новое.

В традиции актуального членения предложения в русском и английском языках наблюдается существенное различие. В русском предложении коммуникативно-значимые компоненты, несущие новую информацию тяготеют к концу фразы. В английском языке новая информация (рема) может выражаться, прежде всего, с помощью неопределенного артикля, при этом не следует забывать об устойчивом порядке слов в английском предложении. Этим расхождением и продиктована необходимость применения такого переводческого приема как перестановка. Так, в предложении The door opened, and а young man came in , ремой является а young man, на что указывает неопределенный артикль. Отсутствие артикля в русском языке вынуждает использовать другие средства выражения категории определенности / неопределенности, в данном случае, изменение порядка слов: Дверь открылась, и в комнату вошел молодой человек. В то же время в предложении The door opened, and the young man came in предполагается, что информация о молодом человеке адресату уже известна, и перевод Дверь открылась, и молодой человек вошел в комнату , будет вполне адекватным. В данном случае в качестве ремы выступает came in / вошел в комнату (а не остался ждать за дверью, не ушел и т.д.) При этом необходимо учитывать семантику существительного, определяемого артиклем the. Такому предложению как The door opened, and the headmaster came in, возможно, будет соответствовать перевод Дверь открылась, и в комнату вошел директор, т.к. употребление слова headmaster с неопределенным артиклем было бы неправомерным (подразумевается, что в школе лишь один директор).

Кроме того, следует учитывать при переводе, что употребленное в конце предложения обстоятельство времени воспринимается носителем русского языка как рема в отличие от носителей английского языка, для которых место в предложении не обязательно является рематически значимым.

I shall try somebody else next match . - В следующем матче я поставлю на его место кого-нибудь другого.

Артикль - не единственное средство выражения ремы в английском предложении. Новая информация может быть выделена такими словами, как only / только, even / даже, а также при помощи различных специфических оборотов, таких как it is…that / it is who и другими способами.

Типичной конструкцией для обозначения известной адресату информации является фраза as for / что касается .

В русском языке тема-рематическое членение высказывания может осуществляться путем выделения ремы интонационными, лексическими или синтаксическими средствами. Так, рема «отсутствие денег» в следующем высказывании может быть выражена разными способами:

) ударением («"денег нет у него»);

) лексически («а денег-то никаких нет у него»);

) синтаксически - постановкой ремы на последнее место в простом неэмфатическом высказывании («у него денег нет»).

Актуальное членение характерно не только для смысловой структуры отдельного высказывания, но и для и целого текста, где последовательность и связность изложения во многом зависят от тема-рематических отношений соседних высказываний. Нередко рема одного высказывания становится темой другого:

Николай попытался открыть дверь. Дверь не открывалась.

Кроме того, определенная тема-рематическая структура создается в целостном содержании текста, когда информация в одной части текста выступает в обобщенной форме в качестве исходного момента (темы) для последующего содержания. (Например, за описанием погожего дня следует сообщение, что в этот день произошло какое-то событие.)

Таким образом, различие средств и способов выражения категории определенности - неопределенности находит отражение и в различии традиций актуального членения предложения.

Выводы

Грамматическая категория определенности / неопределенности основана на оппозиции общего и частного, данного и нового, (в чем проявляется связь данной проблемы с вопросами актуального членения предложения) родового и индивидуального.

Однако в лингвистической литературе нередко отмечается, что артикль является основным, но не единственным средством выражения данной категории: указательные и притяжательные местоимения с одной стороны, а также неопределенные местоимения с другой стороны, также представляют собой пример оппозиции определенности - неопределенности.

При попытке объяснить какой-либо конкретный пример употребления того или иного артикля или обосновать правомерность выбора определенного соответствия при переводе, необходимо учитывать множество различных факторов. Примером может служить, в частности, нейтрализация оппозиции определенности - неопределенности, транспозиционное использование грамматических средств в стилистических целях, отсутствие артикля в эллиптических конструкциях, в некоторых устойчивых словосочетаниях и т.п. В целом же, говоря об употреблении артикля, следует отметить, что оно является грамматически, семантически, традиционно и ситуативно обусловленным.

Кроме того, при рассмотрении свойств английского артикля выявляется тесная взаимосвязь его семантической структуры с функциями, которые он выполняет. При этом необходимо отметить, что каждый из артиклей способен выполнять разные функции в зависимости от ситуации, и в структуру его значения входит набор сем, любая из которых может выступать как доминирующая в том или ином случае употребления.

Существование категория определенности / неопределенности в русском языке является спорным вопросом ввиду отсутствия формального грамматического показателя. Однако если предположить, что артикль не является единственным средством выражения данной категории и в английском языке, о чем велась речь выше, то наличие подобной оппозиции и в русском языке представляется очевидным. Так, отсутствие артикля восполняется иными средствами выражения того же смысла (лексическими, морфологическими, синтаксическими).

В этой связи следует отметить, что в традиции актуального членения предложения в русском и английском языках наблюдается несоответствие, связанное с различием их грамматического строя (фиксированный порядок слов, наличие артикля в английском языке и свободный порядок слов, отсутствие артикля в русском языке).

Заключение

1.Наличие морфологического оформления в английском языке и его отсутствие в русском.

2.Способность английского артикля выполнять различные функции и наличие в его семантической структуре целого набора компонентов значения, любой из которых может доминировать в том или ином случае употребления артикля.

.Возможность выражения категориального значения определенности / неопределенности не только посредством артикля, но и при помощи других морфологических и лексических единиц, а также посредством порядка слов в русском языке.

.Связь исследуемой проблемы с вопросами актуального членения предложения. Расхождение традиций выделения данной и новой информации вследствие различия грамматических структур двух языков.

.Необходимость учета множества факторов при попытке обосновать выбор определенного соответствия единице языка оригинала, выражающей то или иное значение, или объяснить причину использование того или иного артикля в английском языке.

Библиографический список

1.Аракин В.Д. История английского языка: Учеб. пособие. М.: ФИЗМАТЛИТ, 2001. - 272 с.

2.Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков. - М.: Физматлит, 2000. - 256 с.

.Арсеньева М.Г., Балашова С.П., Берков В.П., Соловьева Л.Н. Введение в германскую филологию. - М.: «ГИС», 1998. - 314 с.

4.Бархударов Л.С. Язык и перевод. М.: МО, 1975. - 345 с.

.Беляева М.А. Грамматика английского языка. - 5-е изд., перераб. - М.: ВШ, 1971. - 333 с.

6.Блох М.Я. Теоретическая грамматика английского языка. -3-е изд., испр. - М.: ВШ, 2000. - 381 с.

.Иванова И.П., Бурлакова В.В., Почепцов Г.Г. Теоретическая грамматика современного английского языка. М.: Высш. школа, 1981. - 285 с.

.Ильиш Б.А. Строй современного английского языка. - 2-е изд. - Л.: Просвещение, 1971. - 365 с.

.Казакова Т.А. Практические основы перевода. СПб.: Лениздат, 2003.

.Качалова К.Н. Практическая грамматика английского языка с упражнениями и ключами. М.: ЮНВЕС ЛИСТ, 1998. - 717 с.

.Кверк Р., Гринбаум С., Лич Дж., Свартвик Я. Грамматика современного английского языка для университетов = Quirk R., Greenbaum S., Leech G., Svartvik J. A University Grammar of English / Под ред. Верховской И.П. - М. ВШ, 1982. - 391 с.

.Кобрина Н.А. и др. Грамматика английского языка: Морфология. Синтаксис: Учеб. пособие. СПб: Союз, 1999. - 496 с.

.Комиссаров В.Н. Современное переводоведение. - М.: ЭТС, 2001. - 424 с.

.Крушельницкая К.Г., Попов М.Н. Советы переводчику: Учеб. пособие по нем. яз. для вузов. - 2-е изд., доп. - М.: АСТ, 2004. - 316 с.

.Крылова И.П. Грамматика современного английского языка: Учебник для вузов. М.: Книжный дом «Университет», 2000. - 448 с.

.Практическая грамматика английского языка (морфология): Учеб. пособие. Ставрополь: Изд-во СГУ, 2001. - 188 с.

.Резник Р.В. Практическая грамматика английского языка. М.: Флинта: Наука, 1998. - 388 с.

.Реформатский А.А. Введение в языковедение / Под ред. В.А. Виноградова. - М.: Аспект Пресс, 2000. - 536 с.

.Слепович В.С. Курс перевода (английский ↔ русский язык). - 3-е изд., доп. - Минск: «Тетра-Системс», 2003. - 320 с.

.Трубецкой Н.С. Избранные труды по филологии. - М.: Прогресс, 1987. - 560 с.

Выражение категории определенности / неопределенности в русском языке

Русский язык относится к числу безартиклевых. Специфических, стабильно и обязательно выступающих средств выражения значений определенности / неопределенности в русском языке, как известно, нет. Возможно, именно поэтому подлинное понимание проблемы детерминации имени применительно к русскому языку пришло не сразу. Так, если выдающийся лингвист А.А. Реформатский в свое время еще писал: «Категория определенности и неопределенности, очень существенная для грамматики романо-германских языков и отчетливо выраженная в этих языках различием определенных и неопределенных артиклей, отсутствует в русском языке, но это не значит, что русские не могут иметь в сознании этих значений» [цит. по Гладров 1992: 241], то уже в наши дни подавляющее большинство лингвистов согласились бы, вероятно, с гораздо более жесткой формулировкой того же мнения: отсутствие артиклей в русском языке компенсируется «богатейшей системой средств выражения артиклевых значений, пронизывающей самые разные уровни и участки языка» [Крылов 1997: 244]. Т.е. фактически признается, что категория детерминации – это особая понятийная, или функционально-семантическая, категория, имплицитное выражение которой осуществляется почти всеми лексико-грамматическими механизмами современного русского языка.

В статье С.А.Крылова «Детерминация имени в русском языке: теоретические проблемы», являющейся итогом глубоких размышлений автора над данной проблемой и внимательного изучения имеющейся литературы, делается попытка поэтапной формулировки преобразований, претерпеваемых значениями из сферы детерминации в ходе их превращения в эксплицитные или имплицитные показатели детерминации в рамках результирующего высказывания на русском языке. При этом С.А.Крылов предупреждает, что «адекватное описание детерминации может быть осуществлено лишь в рамках грамматики, объектом которой являются не отдельные высказывания, а связные тексты», поскольку «межфразовые» закономерности действуют на всех уровнях грамматики от семантического до морфосинтаксического включительно, но на семантическом уровне их значимость наибольшая» [Крылов 1997: 253].

С.А.Крылов напоминает о том, что семантические процессы, инициирующие процесс детерминации, начинают действовать еще на глубинно-семантическом уровне, т.е. «на уровне смысловых структур, предшествующих категоризации фрагментов смыслового комплекса как будущих членов предложения и выбору определенных словарных единиц как представителей тех или иных частей речи. Именно этим объясняются явления взаимозависимости модальных и видо-временных характеристик предикатов, с одной стороны, и денотативного статуса актантов – с другой» [Крылов 1997: 264].

На глубинно-семантическом уровне, по мнению С.А.Крылова, в основе детерминации лежит прагматический статус речевых отрезков, т.е. степень осведомленности адресанта и адресата о предмете речи, которая может быть различной. «Источник известности заключается в наличии у коммуникантов того или иного «базиса понимания»… Различается три вида такого базиса: ситуационный, эксплицитный контекстный и имлицитный контекстный. Между этими тремя видами базиса нет резкой границы… При ситуационной известности связь идей берет начало в окружающей действительности. Объем ситуационного базиса может быть различным, в зависимости от обстоятельств. Для людей, находящихся в одной комнате, он охватывает окно, пол, потолок и т.п., для обитателей одной квартиры – дверь, кухню, коридор, телефон, печь, прихожую и т.п., … для жителей одного города – центр, университет, вокзал и т.п., для граждан одной страны – президента, народ, армию, столицу, флот, север, юг, запад, восток, тыл, фронт, родину и т.п., для приверженцев одной религии – веру, Бога, Спасителя, реформацию, дьявола и т.п., … для жителей одной планеты – землю, солнце, небо, луну, экватор, северный полюс и т.п.

Нетрудно убедиться, что по мере расширения ситуационного базиса мы переходим от дейктической известности к энциклопедической. Между этими крайними полюсами лежит обширный класс случаев ситуационной известности. Дейктическая известность выступает в данном случае как частный (предельный) случай ситуационной известности, характеризующийся наиболее узким ситуационным базисом.

Прагматическим источником неизвестности является интродукция, т.е. введение объекта в рассмотрение» [Крылов 1997: 248-249].

Наличие у собеседников общего ситуационного и контекстного базиса, однако, отнюдь не гарантирует простых и предсказуемых отношений между глубинной семантикой и типом детерминации имени на поверхностно-вербальном уровне, поскольку эти отношения оказываются весьма чувствительными к влиянию многих «промежуточных» – по отношению к названным «краевым» – факторов, из которых далеко не все, по-видимому, на сегодняшний день могут быть экстериоризированы.

Так, весьма показательными в этом отношении являются разнообразные виды так называемых координатных отношений, при которых семантические отношения между антецедентом (доминирующим именем) и консеквентом (доминированным именем) определяются понятием косвенной доминации, подразумевающей, что антецедент и консеквент некореферентны. Например, одно из координатных отношений – «парциальное отношение, устанавливаемое между целым и частью. Введя в текст обозначение человека как физического индивида, мы можем в дальнейшем смело осуществлять референцию к его «комплектным» частям, таким, как лицо, голова, сердце, язык, нос, спина, грудь, лоб, шея, рот, тело, фигура, кровь, затылок, горло, подбородок, кожа и др. На все такие объекты автоматически индуцируется признак «известности» (а также «определенности»)… Сингулярные номинатемы типа глаз, рука, нога, плечо, волос, палец, зуб, ухо, губа, щека, ладонь, бровь, бок, колено и т.п. нуждаются в отдельной индивидуализации: в противном случае им приходится приписать признак «неопределенности»…

Если в качестве антецедента выступает личность в ее психическом аспекте, то в контекстный базис известности попадают компоненты психики, связанные с целой личностью отношением субъективной «неотторжимости». Наиболее велика такая неотторжимость у психических констант, таких, как сердце, душа, чувства, память, характер, интересы, воля, ум, сознание, поведение, вкусы, нрав, привычки, манеры и др. Так же, как и в сфере частей «материального» целого, в области психической парциальности дифференцируется поведение сингулярных и плюральных номинатем. Можно говорить об одном его недостатке (желании, пороке…), об одной из его манер (привычек, черт, добродетелей…). Однако… мы не говорим об одном из его рассудков (умов, сердец, опытов, характеров, нравов, поведений…), одной его совести, душе, воле, вере и т.п.» [Крылов 1997: 251-252].

Отдавая внимание логико-семантическим аспектам детерминации, С.А.Крылов, разумеется, упоминает и о таком хорошо известном специальном лексическом средстве выражения детерминации в русском языке, каким являются местоимения, – семантический класс слов, в лексическое значение которых входит указание на тот или иной тип референции (денотативный статус): «Специальными показателями референциальных статусов являются «чистые детерминативы» … этот, тот, какой-то, какой-нибудь, кое-какой, некий некоторый, никакой, какой, всякий, каждый, все, любой, ни один и др. [Крылов 1997: 257]. В числе прочих источников влияния на детерминацию имени на уровне глубинной семантики С.А.Крылов называет, кроме того, и ограничения в сочетаемости различных предикатов. Эту область лингвистического знания едва ли можно считать в достаточной степени теоретически отрефлексированной, но те примеры, которыми С.А.Крылов иллюстрирует данный тезис, выглядят достаточно убедительно. Например, он считает, что, вероятно, по крайней мере некоторые фазовые предикаты исключают «неопределенность» именной группы: действительно, высказывания Один мельник продолжал горевать или Одна (какая-то) машина кончила поливать улицу вряд ли могут быть признаны носителями русского языка за нормативные [Крылов 1997: 260].

Существенная доля ограничений в детерминацию имени, по мнению С.А.Крылова, вносится и на глубинно-синтаксическом уровне. Прежде всего сюда относится все многочисленные наблюдения исследователей, связанные с взаимоотношениями детерминации и актуального членения. Помимо этого, С.А.Крылов считает, что «внутри предложения действуют определенные законы сочетаемости денотативного статуса аргументов с синтаксической позицией этих аргументов как определенных членов предложения и членов некоторых синтаксических конструкций» [Крылов 1997: 265]. Кроме хорошо известного факта, что «многие типы определений – порядковые числительные, превосходные степени прилагательного и т.п. – способствуют прочтению имени как «определенного», С.А.Крылов упоминает в этой связи, что иногда «сама структура сложноподчиненного предложения … сказывается на референциальных возможностях опорного компонента главного предложения … в высказываниях типа Мне не дает покоя мысль (идея, предположение ), что язык есть система. Интересно также, например, как сказывается на определяемом существительном описательность /ограничительность семантики «левого» определения в конструкциях с некоторыми местоимениями и наречиями: ср. Несколько женщин , с которыми он познакомился в городе, его очаровали (‘все эти женщины очаровали его’) и Некоторые женщины , с которыми он познакомился в городе, очаровали его ‘его очаровали лишь некоторые, но не все’ или, с аналогичным различием, Много книг (многочисленные книги ), которые он прочел, не пошли ему на пользу и Многие книги , которые он прочел, не пошли ему на пользу. К числу факторов, способствующих прочтению именной группы как «неопределенной», С.А.Крылов относит и разнообразные показатели «скрытой предикатности»: позицию «вставленного сказуемого» (считать Петра философом ), вершины сочетаний со словами слишком, столь, что за, почти и т.п. [Крылов 1997: 265].

С.А.Крылов пишет и о том, что в составе предложения детерминация взаимодействует не только со скрытыми, но и с явными, морфологически выраженными категориями. Так, в некоторых случаях совершенный вид глагола сигнализирует об «определенности» существительного, а несовершенный – о его «неопределенности»: ср. Прочитав книгу, он отнес// относил ее в библиотеку; Вы уже перевели// переводили французские стихотворения? Тесно связано с детерминацией и грамматическое число существительного: известны, например, явления переносного употребления граммем числа в экзистенциальных суждениях типа В вагоне у нас новые пассажиры: молодая женщина с чемоданом [Крылов 1997: 267].

Наконец, на уровне поверхностного синтаксиса к числу средств, участвующих в выражении детерминации имени, С.А.Крылов относит интонацию, порядок слов, а также управление и согласование. Доказательством участия последних С.А.Крылов, в частности, видит в падежных противопоставлениях в конструкциях типа выпил коньяк/выпил коньяку; у нас гости не были/ у нас гостей не было; он не видел стулья/ он не видел стульев [Крылов 1997: 268].

В целом, подводя итоги, С.А.Крылов заявляет, что «граница между артиклевым и безартиклевым языками не является ни резкой, ни абсолютной. При более гибкой постановке проблемы в центре внимания стоит вопрос, в какой степени детерминация грамматикализована и в каких позициях происходит такая грамматикализация. Изучение таких позиций применительно к материалу современного русского языка дает возможность утверждать, что детерминация относится к числу факторов, оказывающих весьма существенное влияние на грамматическую структуру русского предложения и на его лексический состав [Крылов 1997: 268-269].

Рассматривая вслед за С.А. Крыловым определенность / неопределенность как семантическую категорию, которая выражается совокупностью языковых средств, образующих иерархию, находящихся во взаимодействии друг с другом и во взаимозависимости друг от друга, В. Гладров считает, что данная категория образует в языке функционально-семантическое поле. Он определяет структуру рассматриваемого поля следующими сферами функционирования [Гладров 1992: 242 - 244]:

1) Порядок слов и фразовая интонация (т.е. топологические и суперсегментные средства выражения). Пр., За столом сидел старик с закрытыми глазами. Было уже около полуночи. Старик молчал. В первом предложении слово старик употреблено в постпозиции к сказуемому и на него падает фразовое ударение, так как оно вводит новый для слушающего объект и, следовательно, имеет статус неопределенного. В третьем предложении начальная позиция слова старик указывает на значение определенности.

2) Оппозиция винительного и родительного падежей. Пр., Он написал отцу, что матери плохо живется в Н., она болеет, устала, и чтобы отец прислал ей вызов и денег на дорогу. Деньги она отдаст, вернувшись в Ленинград и продав что-нибудь из мебели (В. Панова). В первом предложение слово деньги стоит в родительном падеже и характеризуется значением неопределенности. При повторном упоминании существительное выступает в винительном падеже и выражает значение определенности.

3) Оппозиция винительного и родительного падежей в отрицательных конструкциях с существительным в роли дополнения. Хотя строгие правила употребления того или иного падежа в данном случае отсутствуют, винительный падеж все же связывается со значением определенности, а родительный – неопределенности. Пр., Письмо я не написал (Вин. п.) и Я не читал стихов (Род. п.).

4) Оппозиция именительного и родительного падежей. Пр., Птицы больше не появлялись (Им. п. – значение определенности) и Птиц больше не появлялось (Род.п. – значении неопределенности, отрицание существования обозначаемого существительным объекта).

5) Аспектуальность в предложениях с прямым дополнением – совершенный вид связывается со значением неопределенности, а несовершенный вид – определенности. Пр., Вчера Климонов получил от майора письмо (СВ) и Да, письмо он мне уже показывал (НСВ).

6) Поле количественности. Существительное приобретает значение неопределенности, когда единичные объект оформляется формой множественного числа. Пр., Вскоре появились гости. Раздался гитарный перебор, и высокий, чуть седеющий адвокат, красавец в белом кителе, ладно и крепко облегавшем его широкий плоский корпус, запел… А потом кто-то затеял спортивные соревнования в саду, и наш гость, высокий, с оленьими ногами, поспешил туда за новыми лаврами (Ю. Нагибин). Из контекста становится понятно, что речь идет лишь об одном госте .

7) Неопределенные и указательные местоимения. Пр., Такая неудача! Я просидела напрасно до самой ночи и пошла спать к одной девушке, которая возила почту, и эта девушка объяснила, что я пошла не в ту сторону и что дорога идет там, где телеграфные столбы (С. Антонов). В данном случае лексическими средствами выражения определенности/ неопределенности являются местоимения одна (способствует введению в коммуникацию нового объекта и, следовательно, несет значение неопределенности) и эта (идентифицирует уже названный объект и имеет, тем самым, значение определенности).

В качестве центра данного функционально-семантического поля В. Гладров выделяет «линейно-интонационный центр», который связан с актуальным членением предложения, и лексические средства выражения, т.е. местоименные детерминативы. Морфосинтаксические же средства (падежные, видовые, числовые оппозиции) тесно соотносятся с линейно-интонационными и занимают периферийное положение, в том числе и потому, что существует ряд ограничений в их употреблении или присутствуют дополнительные оттенки значений.
Выражение категории определенности / неопределенности в артиклевых языках. Значение и употребление артиклей

Как уже говорилось, категория определенности/неопределенности в артиклевых языках (и в частности английском) грамматикализована и выражается на поверхностном уровне с помощью артиклей. Как и в большинстве артиклевых языков, в английском – троичная артиклевая система, состоящая из определенного (the), неопределенного (a/an) и нулевого артиклей (значащее отсутствие артикля).

«Теоретическое осмысление артикля и научная классификация его видов и разновидностей и случаев его употребления представляет для исследователя большие трудности, которые до настоящего времени не вполне преодолены» [Ильиш 1948: 119]. Семантика артиклей представляет собой комплекс различных значений. При этом не все смысловые оттенки равноправны. Ниже изложены самые общие значения артиклей, выделяемые различными исследователями.

Определенный артикль

Еще Й.Вакернагель отмечал три случая употребления определенного артикля в греческом, немецком и романских языках. «Два первых случая носят ярко выраженный дейктический характер и отличаются друг от друга тем, что в первом случае есть отсылки («слабое указание») к тому, что уже было названо в речи, а во втором случае, напротив, имеется указание на нечто, хотя еще и не названное, но «данное для говорящего и слушающего»... Третий случай – тип «родового употребления артикля при абстрактных именах» [Боронникова, Левицкий 2001: 39]. Таким образом, определенный артикль в сочетании с именем существительным может обозначать как конкретный объект/объекты, так и понятие в целом. В статье Бронниковой и Левицкого 1 этим значениям даются названия определяющего и обобщающего [Жигадло и др. 1956: 216, 277].

Приблизительно те же значения выделяет и А.И. Смирницкий для английского языка. Определенный артикль характеризует предмет как конкретный, выделяемый из класса однородных ему предметов. Предмет может выступать как известный в силу того, что уже был упомянут в речи, или определяется с помощью ситуации, контекста, или является уникальным, единственным в своем роде. Кроме индивидуализации конкретного предмета/предметов, определенный артикль может индивидуализировать и класс предметов, противопоставляя его при этом другим классам (пр., The dog is stronger than the cat ‘Собака сильнее кошки’).

Неопределенный артикль

Неопределенный артикль имеет следующие значения [Жигадло и др. 1956: 222]:

1) классифицирующее;

а) вводящее;

б) обобщающее;

2) количественное.

Если вновь обратиться к А.И. Смирницкому, то мы обнаружим практически те же значения. Во-первых, согласно Смирницкому, неопределенный артикль характеризует предмет как одного из представителей того или иного класса предметов (пр., I saw a dog ‘Я увидел собаку’). Во-вторых, он может употребляться при обозначении всего класса в целом (пр., A dog is an animal ‘Собака - животное’) [Смирницкий 1959: 382].

Таким образом, и определенный, и неопределенный артикли имеет обобщающее значение, которое, однако, имеет в обоих случаях свои нюансы. «Неопределенный артикль означает предмет, мыслимый в какой-то связи… с окружающим его множеством подобных ему предметов. Определенный артикль означает предмет вне этой связи. Если единство на фоне множества дает неопределенный артикль, единство без этого фона дает определенный» [Пропп 1951: 220]. Т.е. если есть значение противопоставления класса предметов другому классу, то употребляется определенный артикль, если же речь идет об обозначении класса предметов как о любом представителе данного класса, то используется неопределенный артикль.

Интересно, как замечает О. Есперсен, что при индивидуализирующем употреблении артикли в разных языках обычно совпадают, при генерализации же в разных артиклевых языках наблюдается использование разных артиклей. Ср. Человек смертен, англ. Man is mortal, франц. L’homme est mortel, нем. Der Mensch ist sterblich или Ein Mensch ist sterblich [Гладров 1992: 237]. О.И. Москальская в генерализации и индивидуализации усматривает «два типа референции имен» [Гладров 1992: 237].

Нулевой артикль

«При неупотреблении артикля существительное выступает в самом общем, широком значении и обозначаемый им предмет рассматривается лишь с точки зрения его сущности, с отвлечением от каких-либо свойственных ему признаков… речь идет не о каком-то любом и не о каком-то определенном представителе класса, и не о классе в целом, а о самом существе, о содержании предмета в отвлечении от объема, числа, границ, формы и т.п. признаков… Так при употреблении слова language имеется в виду язык вообще, то общее, что наличествует во всех языках (ср. the language – какой-то определенный язык или a language – один из языков, любой представитель данного класса )» [Смирницкий 1959: 383, 385-386]. По этим причинам никакого артикля обычно не употребляется при словах, обозначающих вещества и абстрактные категории.

К.Бюлер отмечал, что существительному без артикля присущ адъективный характер и поэтому его даже нельзя назвать существительным в полном смысле этого слова. Он сравнивает предложения из немецкого языка: Er was Konig ‘Он был королем’ и Er war der Konig ‘Он был король’ и отмечает уже упомянутый адъективный характер существительного в первом предложении.

Кроме значащего отсутствия артикля последнего может не быть по стилистическим или каким-либо иным причинам. Так, артикль обычно не употребляется в газетных и журнальных заголовках, словарных и календарных записях и др. Но при этом он (определенный или неопределенный артикль) легко восстановим.

Ю.С.Степанов, учитывая характер соотнесенности существительного, тип существительного и оппозицию значений определенности/неопределенности, предложил следующую трактовку артиклевых значений. «Так как в случае неизвестного предмета речь идет по существу о том, что любой предмет из данной категории сможет занять данное место, а в случае известного предмета речь идет об одном определенном и незаменимом, то для целей нашего описания будет точнее назвать это различие так: «возможность выбора» (из класса однородных предметов) – «невозможность выбора» (из класса однородных предметов), первый признак обозначим буквой В (выбор), а второй – той же буквой со знаком отрицания ~ В (выбора нет) Кроме того, … артикль выражает еще различие между исчисляемыми предметами, т.е. такими, которые можно представить себе только в виде единиц (человек, яблоко, ссора), и неисчисляемыми, которые можно представить себе только в виде массы (масло, воздух, любовь). Назовем это противопоставление «исчисляемость» – «неисчисляемость» и обозначим соответственно буквами И и ~ И » [Степанов 1966: 128]. Таким образом, Ю.С. Степанов получает следующую схему: неопределенный артикль – В, И (a man), определенный артикль - ~ В, И (the man), нулевой артикль – В, ~ И (We eat bread), ~ В, ~ И (Bread is necessary).

Категория определенности/неопределенности типологически относит английский язык к артиклевым языкам. Выражение этой категории связано с выделением из сферы присубстантивных местоимений и примыкающего к ним числительного одной противопоставленной пары служебных слов - определенного и неопределенного артиклей . Артикль рассматривается как морфологическое служебное слово, которое не имеет собственного лексического значения.

В отличие от английского языка, категория определенности/неопределен ности не имеет морфологического выражения в белорусском языке. Содержание существительного по оппозиции данность/новизна раскрывается в этом языке прежде всего через семантический словопорядок, который накладывает своеобразный отпечаток на его грамматическое и лексическое оформление. Генерализирующую и индивидуализирующую функцию имени существительного в безартиклевых языках осуществляют частицы, указательные и неопределенные местоимения, числительное один, лексические и синтаксические средства.

Отсутствие категории определенности/неопределенности в белорусском языке, в той же мере, как ее наличие в английском языке, является типологической характеристикой английского и белорусского языков.

4. Общие черты и отличия глагола.

Глагол - это часть речи, в которой обобщенное значение "процессуальности" выражается глагольными категориями: любая глагольная форма передает отнесенность к категориям вида, времени, наклонения и залога. Эти глагольные категории охватывают все без исключения глагольные формы, объединяя их в парадигму единой системы грамматических форм.

В английском и белорусском языках любой глагол обозначает процесс, действие, состояние через своеобразную интерпретацию действительности грамматическими средствами.

В английском и белорусском языках любой глагол обозначает процесс, действие, состояние через своеобразную интерпретацию действительности грамматическими средствами. Не все грамматические категории обязательные для каждой глагольной формы: категория лица свойственна лишь личным формам глагола, но она отсутствует в неличных формах; категория наклонения свойственна исключительно личным формам глагола; категория времени отсутствует в повелительном наклонении, в сослагательном (белорусский язык.). В английском языке категория времени характерна для форм сослагательного II и условного наклонения, что типологически отличает английские глагольные формы от белорусских. Спрягаемые формы глагола всех наклонений отражают такие грамматические категории, которые исторически связаны с синтаксической категорией сказуемости. Отнесенность высказывания к определенному отрезку времени, к одному из грамматических лиц, его модальность свойственна предикации вообще. Под предикацией подразумевается всякий акт соотнесения признака с его носителем в модальном плане. Основным признаком предикации является выражение отношения субъекта к реальности высказывания в глагольных наклонениях.

Временной план предикации представлен в предложениях глагольными формами грамматического времени. Типологическим для английских глагольных форм является категория временной отнесенности. Ее маркированным членом является перфект со значением соотнесения выражаемого им действия с каким-то определенным последующим моментом путем непосредственного,прямого указания на время или опосредованно, при помощи какого-либо иного действия.

Отношение к носителю признака осуществляется в предикативном акте в формах грамматического лица.

Грамматическое лицо представлено в белорусским глаголе посредством окончания.

При образовании личных глагольных форм в белорусском и в английском языках наблюдается существенная разница. В английском языке 3-е лицо единственного числа представлено только одним формантом - (е)s в настоящем неопределенном времени, а первое лицо - вспомогательным глаголом shа11 для будущих временных форм. Во втором лице глагольная форма не изменяется и значение лица выражается аналитически.

Грамматическое число не является у личных глагольных форм самостоятельной категорией. Оно зависит от содержания грамматического лица. Личная форма глагола согласуется в числе со своим подлежащим. Типологическим для белорусских, как и русских, безличных глаголов типа вечарэе, вечереет; змяркае, смеркается, а также безличных конструкций типа мне не спіцца, мне не спится является отсутствие форм множественного числа. В английском языке такие глаголы передаются в предложениях с безличным И, с которым они согласуются только в единственном числе.

Слабое формообразование категории лица и числа отличает их от других грамматических категорий английского глагола.

Категория времени глагола образуется противопоставлением форм, выражающих настоящее, прошедшее и будущее время действия. Две первые формы в обоих языках синтетические, форма будущего - аналитическая (буду делать; shall / will do) . Более позднего происхождения также имеющаяся в русском синтетическая форма будущего времени совершенного вида (сделаю), которая образовалась на базе формы настоящего (делаю).

Формы времени глагола соотносят действие с каким-либо моментом по признаку одновременности, предшествования или следования за ним. Если время действия сопоставляется с моментом речи, то глагольная форма времени обозначает «абсолютное» время (настоящее, прошедшее или будущее). Если для сопоставления выбирается какой-то иной момент, например, момент прошлого (что имеет место в придаточных предложениях, когда в главной части сложного предложения использовано прошедшее время), то форма глагола обозначает «относительное» время: одновременность прошлому моменту (Он сказал, что знает это; Не said he knew it), предшествование ему (Он сказал, что закончил работу; Не said he had finished his work) или относительное будущее (Он сказал, что скоро вернется; Не said he would come soon). Английский язык отличается наличием специальных форм для выражения относительного будущего (будущее-в-прошедшем). В русском особой глагольной формы для этого значения нет, однако форма будущего времени в подобных случаях также обозначает относительное, а не абсолютное будущее.

В обоих языках, кроме того, временные формы могут употребляться в переносных значениях. Так, форма настоящего времени может обозначать действие, которое ожидается в будущем (Когда отходит твой поезд?; When does your train leave?; Where are you going for a holiday!) или происходило в прошлом. В последнем случае используется т. н. «настоящее историческое», для которого наиболее характерно изображение ряда прошлых действий в последовательной цепи (Вдруг входит Иван и говорит... - вошел и сказал; Suddenly John comes in and says... = came in and said). Форма настоящего в значении прошедшего часто используется также с глаголами речи, сообщения: Аристотель говорит, что...; Aristotle says that... (= сказал).

Существуют контексты, в которых форма настоящего времени вообще не относит действие ни к какому конкретному временному плану. Это обычно связано с наличием скрытых модальных значений: Ты говоришь по-французски?; Do you speak French? (умение); Почему ты мне не говоришь правду?; Why don"t you tell me the truth? (= нежелание).

Значение предшествования в формах английского глагола и соотнесенность его действия с последующим моментом представляет собой его типологическую характеристику.

Глагольный вид и временная отнесенность действия

Категория вида тесно связана с категорией времени и подчинена ей. Глагольные формы категории вида различно характеризуют протекание действия во времени. В английском языке видовая характеристика действия представлена термином aspect, в белорусском - трываннем, а в русском - видом. Грамматическая категория вида в белорусском, как и в русском, языке образуется противопоставлением форм совершенного и несовершенного вида.

В современном английском языке выделяют общий вид (the common aspect) и длительный вид (the continuous aspect).

Английский глагол имеет четыре особых формы - простую, длительную, перфектную и перфектно – длительную , которые разными авторами трактуются либо как видовые, либо как временные, либо как составляющие некую особую категорию.

Глаголы в русском языке могут иметь форму совершенного вида, обозначающую законченное действие (сделать, написать, рассказать), или форму несовершенного вида, обозначающую незаконченный, длящийся процесс или многократно повторяющееся действие (делать, писать, рассказывать).

Совершенный вид есть лишь у тех глаголов, в значении которых содержится компонент «предельности действия», т.е. начала или конца какого-то состояния: так, прийти означает «начать находиться где-л.», уйти = «перестать находиться», приобрести = «начать иметь», потерять - «перестать иметь».

Многие предельные глаголы в русском языке образуют видовую пару (делать - сделать, писать - написать, строить - построить, рассказывать - рассказать), члены которой имеют одинаковое лексическое значение и различаются лишь грамматическим значением.

Форма совершенного вида логически акцентирует предельный компонент значения глагола: Построил ли ты дом? = «начал ли существовать дом в результате твоих действий?». Форма несовершенного вида акцентирует не сам предельный компонент, а какой-либо иной компонент глагольного значения - в частности, компонент «производить действия с определенной целью», что вызывает представление о длящемся процессе: Строишь ли ты дом? - «производишь ли ты действия для того, чтобы возник дом».

У глаголов непредельных, т.е. не содержащих компонент «начало / конец состояния» (спать, сидеть, стоять, ждать, работать, жить, любить), не может быть и чисто грамматической (парной) формы совершенного вида. В этом случае выразить значение «начала» или «конца» процесса можно, используя словообразовательный аффикс, который образует другой глагол; ср: заснуть (= «начать спать»); проснуться (= «перестать спать»); поспать полчаса (= «спать недолго»); выспаться (= «спать достаточно долго») и т.д.

В английском языке также существуют глаголы предельные, значение которых содержит компонент «начала / конца состояния»; ср. arrive, come, appear (= «начать находиться где-л.»); get, receive, buy (= «начать иметь»); lose, sell (= «перестать иметь»), и глаголы непредельные, значение которых не содержит такого компонента (sleep, sit, stand, work, wait, live, love). Если в предложении употреблен предельный глагол, то в английском языке, как и в русском, мы можем акцентировать сам этот предельный компонент и, соответственно, выразить видовое значение «законченности» действия; ср. Have you built your house? (= «Начал ли дом существовать?»), или, напротив, акцентировать компонент «производить действие», выражая значение «длительности, незавершенности действия» - Are you building a house? (= «производишь лишь действия с целью...»).

Однако с выражением видовых значений в английском языке дело обстоит значительно сложнее, чем в русском. В частности, перфектная форма отнюдь не всегда обозначает законченность действия. Так, в предложении типа I have lived here all my life перфект обозначает лишь длительность действия вплоть до настоящего момента и не имеет результативного значения, поскольку в самом глаголе live нет какого-либо предельного компонента.

С другой стороны, видовое значение «результативности» может быть выражено в английском языке и неперфектной формой глагола. Так, в предложениях Не came home at six (= «в указанный момент начал находиться дома») или Не finally built his house (- «в какой-то момент дом начал существовать») простая форма глагола выражает то же результативное значение, что и русский совершенный вид (пришел; построил) или английская перфектная форма предельного глагола при значении однократности действия (Не has come; Не has built a house).

У перфектной формы есть собственное, постоянно присутствующее в ее содержании значение - значение предшествования какому-то моменту: либо моменту речи (для формы Present Perfect), либо какому-то моменту в прошлом (для Past Perfect) или в будущем (для Future Perfect). Следует при этом обратить внимание на то, что «предшествование какому-то моменту» означает соотношение действий по времени, т.е. это явно не видовое, а временное значение. Теперь следует отметить, что и другое видовое значение - «длительности, незаконченности процесса» - в английском языке необязательно требует лишь одной - длительной - формы (Continuous / Progressive). Оно может быть выражено любой из четырех форм глагола, если используется глагол непредельный, обозначающий длительный процесс; ср. Не was working at that time - He worked for a long time - He has been working all this time - He has worked long enough. Таким образом, и это видовое значение также не противопоставляет друг другу данные четыре формы глагола, и, следовательно, эти формы нельзя отнести к категории собственно вида.

Для длительной формы основным является не просто обозначение длящегося, незаконченного процесса (как это свойственно русскому несовершенному виду), а обозначение одновременности длящегося процесса некоторому моменту: либо моменту речи (He is sleeping), либо какому-то моменту прошлого или будущего (Не was sleeping when I came; At this time tomorrow he will still be sleeping).

Перфектно-длительная форма обозначает длительность действия в течение некоторого периода, предшествующего какому-то моменту в настоящем, прошедшем или будущем (Не has been working all day today; He had been working long by that time). Это же значение может быть выражено и недлительной формой перфекта при глаголах, не допускающих длительной формы: We have known each other for many years; He said he had been there since morning.

Три сложные глагольные формы (перфектная, длительная и перфектно-длительная) всегда выражают соотнесенность с каким-то моментом. Простая же форма используется либо для обозначения одного отдельного действия, не сопоставляемого с другими (Не worked long yesterday), либо для обозначения последовательной цепи действий (I came, I saw, I conquered). Таким образом, необходимость употребления «сложных» видовременных форм глагола возникает только тогда, когда последовательная цепь событий в какой-то момент разрывается, останавливается; ср. Не entered the flat, looked into the dining-room and saw (здесь последовательная цепь действий заканчивается, в связи с чем далее появляются сложные формы that the guests had gone and Mother was clearing the table.

Видовые же значения «законченности», «незаконченности (длительности)» или «многократности» действия могут лишь дополнительно накладываться на основное значение всех четырех форм в зависимости от контекста и от особенностей лексического значения глагола.

И так, в дополнение к системе трех временных форм, которые есть и в русском, и в английском языках, в каждом из языков есть еще своя, особая система противопоставленных форм, выражающих нечто связанное с временной характеристикой действия. В русском это категория вида, различающая законченный - незаконченный характер действия, а также его однократность или многократность. В английском языке это категория временной соотнесенности действий, выражающая наличие - отсутствие соотнесенности действия с каким-то специально выделенным моментом (или иным действием), а именно, предшествование или одновременность действия (сложные глагольные формы) или отсутствие такой соотнесенности (простая форма). При этом видовой характер действия может быть лишь дополнительной характеристикой, накладывающейся на значения своеобразного относительного времени, выражаемого данными четырьмя глагольными формами.

Категория наклонения - это грамматическая категория глагола, выражающая отношение говорящего к действительности. Наклонение представляет собой модальность, проявляющуюся в определенных формах глаголов. Модальность является, таким образом, одной из форм выражения предикации. Вне предикативных форм нет наклонения.

Принимая во внимание различия в значении, сочетающиеся с особенностями внешнего строения формы, можно выделись в английском и белорусском языках три наклонения: извъявительное, повелительное и сослагательное, противопоставляющиеся друг другу в общей категории наклонения.

С точки зрения особенностей образования форм, изъявительное наклонение характеризуется наличием своей видо-временной системы. В английском языке эта система представлена 3-м лицом единственного числа настоящего времени для обоих членов временной оппозиции неперфектность/перфектность. Суффикс - (е) четко отделяет изъявительное наклонение от его других форм и является показателем не только лица, числа, времени, но и наклонения. В белорусском языке формы совершенного и несовершенного вида настоящего, прошедшего и будущего времени являются формами изъявительного наклонения.

Повелительное наклонение, или императив, проявляется в диалогической ситуации обращения. Повелительное наклонение передает значение непосредственного волеизъявления с целью побудить участника речевого акта к определенному действию.

Побуждение к действию чаще всего обращено ко 2-ому лицу. Предложения с императивной формой глагола являются односоставными. Однако в отдельных случаях возможно и упоминание субъекта действия, выраженного тем же местоимением второго лица. В английском местоимении уоu не различается единственное и множественное число. В белорусском, как и в русском, языке выделяются императивные формы 2-го лица множественного числа и 2-го лица единственного числа. Глагольная форма императива 2 лица множественного числа образуется агглютинативно путем присоединения к форме 2 лица единственного числа показателя -це, -ма в белорусском языке и -те в русском. Например: гляньце, глянь-ма; напиши-те. Ко всем русским формам императива может быть присоединена еще частица -ка: бросьте-ка. Форма 2-го лица множественного числа императива употребляется при вежливом обращении к нескольким лицам или же к одному лицу.

Как в белорусском и в русском, так и в английском языках наблюдается аналитическая форма императива совместного действия с 1-м лицом множественного числа. В качестве таких показателей выступают слова давайце будзем в белорусском, давайте будем в русском языках и let в английском, сочетающиеся с инфинитивом: давайце спяваць, давайте петь; будзем, спяваць, будем петь; let us sing.

Формы повелительного наклонения 3-го лица образуются путем сочетания частиц хай, няхай с формами настоящего и будущего простого времени изъявительного наклонения 3-го лица единственного числа в белорусском языке и пусть, пускай, да -в русском. В английском языке для выражения приказания, просьбы, обращенных к 3-му лицу, побуждаемому к действию совместно с самим говорящим, также используется конструкция с глаголом let.

Сослагательное наклонение употребляется для выражения действия, противопоставляемого фактам реальной действительности

Форма сослагательного наклонения употребляется в своем общем грамматическом значении; она эксплицитно выражает нереальность действия: ирреальность в плане прошедшего времени, потенциальность - настоящего и будущего.

Вневременной характер морфологической формы сослагательного наклонения является типологическим для белорусского и русского глаголов.

В английском языке выделяются четыре вида сослагательного наклонения:

1) сослагательное наклонение I со значением неуверенности в реальности данного явления. Эта неуверенность рассматривается как возможное, предположительное, допустимое. Противоречия с действительностью нет, нети соответствия с ней;

2) сослагательное наклонение II употребляется в значении противоположности сообщаемому факту;

3)предположительное наклонение имеет значение предположения;

4)условное наклонение выражает известную нереальность, но взятую не саму по себе, а обусловленную недействительностью каких-то других обстоятельств и условий. Исходя из этого, данное наклонение можно назвать "обусловленным".

Сослагательное наклонение I передается одной формой, которая всегда потенциальна в своем временном значении, поскольку выражает действие, являющееся проблематичным, еще не наступившим в момент произнесения высказывания. Синтетические формы be, live, know и др. для всех лиц сослагательного I употребляются в официальном стиле письменной речи, высокопарной прозе и американском варианте английского языка. Сослагательное I ограничено, в основном, восклицательными предложениями, придаточными дополнительными, цели, уступительными, условия и придаточными, выполняющими функцию второго члена составного сказуемого в безличных предложениях модального и модально-оценочного содержания с it и зависит от наличия в предложении слов определенного лексического значения.

Формы предположительного наклонения относятся к аналитическим: should для всех лиц и инфинитива - to do (should do). Употребление этого наклонения выделяется в предложениях с глаголами определенной семантики, в которых выражается мнение и субъективное суждение лица. По содержанию и синтаксическим условиям предположительное наклонение совпадает с сослагательным наклонением I . Исключение составляют простые предложения, в которых формы сослагательного наклонения I стилистически обусловлены. Таким предложениям свойственна эмоциональная окрашенность. Временное значение форм сослагательного наклонения I и предположительного наклонения всегда однозначно: передавать гипотетическое действие в настоящем или будущем времени. Это действие не рассматривается как нереальное.

В сослагательном II и условном наклонениях четко выделяются временные формы настоящего и прошедшего, образующие оппозицию потенциальность/ирреальность. Формы настоящего сослагательного II (I did) и аналитические формы настоящего условного (I should (would) do)составляют первый член оппозиции с временным значением потенциальности еще не наступившего настоящего и будущего. Возможность осуществления нереального действия полностью не исключается. Формы прошедшего сослагательного II (I had done) и прошедшего условного (I should (would) have done) выражают большую степень нереальности сообщаемого явления и передают временное значение второго члена оппозиций-ирреальность. В основе общего грамматического значения противочленов оппозиции потенциальность/ирреальность лежит временной параметр, точкой отсчета которого является момент высказывания. Тогда морфологически выраженное грамматическое время форм сослагательного II и условного наклонений совпадает с объективным прошедшим, настоящим и будущим временем, т.е. передает значение только одновременности с ним. Это принципиально отличает их от омонимичных им форм прошедшего и будущего неопределенного, прошедшего и будущего в прошедшем, перфектного изъявительного наклонения, различаемых по оппозиции одновременность/предшествование. Именно значение предшествования и отличает формы глагола изъявительного наклонения от сослагательного и условного. Отождествление форм сослагательного и изъявительного наклонения ведет к отрицанию статуса сослагательного наклонения в целом.

Парадигма спряжения глаголов в сослагательном наклонении показывает различную степень их связанности с категорией вида и категорией залога. Это подтверждается возможностью образования форм страдательного залога и длительного вида.

С точки зрения формы, залог - категория морфологическая, поскольку она выражается формами глагола. С точки зрения содержания, это категория синтаксическая, поскольку залог указывает на определенные отношения между членами предложения. Залог бывает действительный, страдательный (англ. язык и бел. язык) и возвратно-средний (бел. язык).

Форма действительного залога указывает на то, что подлежащее обозначает деятеля, а дополнение - объект действия (Jack built a house; Джек построил дом).

Форма страдательного залога указывает, что подлежащее обозначает объект действия (A house was built; Дом был построен). В обоих языках формы страдательного залога - аналитические (was built; был построен), в русском есть, кроме того, синтетическая форма с частицей «-ся» (На ночь двери запирались).

В русском языке залоговые формы есть лишь у переходных глаголов (имеющих прямое дополнение), для английского же залога важно более широкое свойство «объектности» глагола, т.е. наличие при глаголе какого-либо дополнения - либо прямого, либо косвенного, либо даже предложного. Вследствие этого подлежащее при сказуемом в страдательном залоге может обозначать не только объект воздействия (The book was given to me), но и адресат действия (I was given a book), а также любые подвиды объектного значения, выражаемые предлогами (The baby was looked after / for / at).

При двухобъектных глаголах выбор одного из вариантов зависит от того, какой из двух объектов логически акцентируется; ср. The book was given to me, not to him; Книгу дали мне, а не ему и I was given a book, not a pencil; Мне дали книгу, а не карандаш.

Помимо действительного и страдательного залогов, в русском языке существуют также возвратный и средний залог. Возвратное значение выражается в русском частицей - ся / - сь в словах типа мыться, бриться, которые обозначают действие, направленное субъектом на самого себя. В английском языке такое возвратное значение выражается словосочетанием (to wash / shave oneself), т.е. не морфологическими, а лексическими средствами (добавлением знаменательного слова и образованием словосочетания). Таким образом, английские сочетания типа wash oneself нельзя рассматривать как собственно грамматическую - залоговую - форму глагола.

К «среднему» залогу в русском языке относятся такие образования на - ся/- сь, в которых частица указывает, что действие вообще не направлено ни на какой объект; ср. Дверь открылась (захлопнулась). Это уже результат не грамматического процесса словоизменения, а словообразования, при котором от основы переходного, глагола (открыть что-л.) образуется другой непереходный глагол (открыться), т.е. здесь происходит изменение лексического значения слова. Помимо указанных выше случаев, глагол с частицей -ся может также представлять и чисто грамматическую форму страдательного залога однокоренного глагола, не имеющего данной частицы в форме действительного залога; ср. предложение На ночь дверь закрывалась / запиралась на засов» (= «кто-то ее закрывал»), содержание которого то же, что и в собственно страдательной конструкции Дверь была кем-то закрыта.

Залог как грамматическая категория выделяется не просто при наличии у глагола указанных значений, а при наличии разных форм для выражения этих значений. Так, в предложениях Дверь хлопнула и Дверь открылась выражено одно и то же залоговое значение «отсутствие направленности действия на какой-либо объект», однако форму среднего залога мы можем приписать глаголу лишь во втором примере, поскольку только там это значение выражено особым формальным элементом: мы выводим значение целого слова открыться из значения его основы (открыть) и значения частицы -ся, которая специально «снимает» указание о направленности действия на какой-либо объект. В глаголе же хлопнуть нет формального показателя с подобным значением, и говорить о «среднем залоге» здесь нет смысла: это просто непереходный глагол.

С собственно семантическим явлением в обоих языках связана также и утрата глаголом переходности в употреблениях типа The book sells well, The cloth washes easily. В этом случае значение «производить действие» преобразуется в значение «обладать способностью, подвергаться воздействию», включающее модальное и страдательное значение («объектзначение обычно выражается возвратной формой глагола (хорошо продается, легко стирается).

Таким образом, возможны следующие цепочки семантической производности: от непереходного глагола кипеть, to boil (Вода кипит; The water is boiling) образуется переходный глагол кипятить (воду), to boil (water), уже допускающий форму страдательного залога: Вода была прокипячена; Вода сейчас кипятится (= кто-то ее кипятит); The water was boiled (is being boiled).

5. Общие черты и отличия прилагательного.

В русском языке прилагательное как часть речи достаточно четко выделяется по трем критериям: семантическому (обозначение признака), морфологическому (наличие формального согласования с существительным по роду, числу, падежу; наличие степеней сравнения у качественных прилагательных; наличие особых словообразовательных аффиксов у относительных и притяжательных прилагательных - стекл-янн -ый, стол-ов -ый, америка-нск -ий, мам-ин ) и по синтаксическому критерию (употребление в функции определения и именной части сказуемого).

Английское прилагательное не обладает формами согласования, существительным, а среди относительных, прилагательных лишь небольшая часть слова оформляется особым словообразовательным суффиксом (wooden). Таким образом, в английском языке прилагательное выделяется прежде всего по своим семантическим и синтаксическим характеристикам. Отсутствие морфологических показателей делает возможным использование существительного в качестве определения к последующему существительному (stone wall, glass door, education ministry, verb forms, winter session). В этой модели первое слово по семантическим и синтаксическим характеристикам напоминает относительное прилагательное, однако его вряд ли возможно рассматривать как бесспорное прилагательное.

Таким образом, в английском языке, вследствие скудости морфологических показателей, оказываются размытыми границы между мастями речи (прилагательным и существительным), и в этом плане английский сближается с изолирующими языками. Нередко в сочетаниях двух существительных бывает затруднительно также отграничить сложное слово от словосочетания; ср. образования schoolboy, school-teacher, school building; gas-light, gas mask, gas and oil production.

Степени сравнения качественных прилагательных в обоих языках могут выражаться как синтетическими формами (легче, короче, интереснее; easier, shorter) так и аналитическими (более легкий / короткий / интересный; в английском - в основном для многосложных слов: more interesting / important). В отношении английской разговорной речи можно отметить тенденцию к употреблению аналитической формы в именной части сказуемого (This story is more funny / simple than...; This edition is more complete than...; He was more happy / wealthy /polite / stupid than...; He is more good than bad), тогда как синтетическая форма сохраняется у слова в роли определения (a funnier / simpler story; a completer edition; a politer / happier / person; the wealthiest / stupidest person), что более свойственно речи литературно-книжной. В русском языке для разговорной речи также в Целом более характерны аналитические формы (Она самая умная / более красивая, чем...; Это более полез но, чем...). Таким образом, для обоих языков в данной сфере можно отметить тенденцию к аналитизму.

Прилагательное в русском языке имеет полную и краткую формы. различающие Синтаксическую функцию слова: атрибутивную - для полной формы (красивая девочка) и предикативную - для краткой (Девочка была красива). Английский язык не имеет средств для подобного разграничения форм и функций прилагательного.

Следует отметить, что в разговорной русской речи в предикативной функции чаще употребляется та же полная форма, что и в атрибутивной функции (Она красивая и умная). В некоторых случаях при употреблении полной и краткой формы в предикативной позиции возникают семантические различия; ср. Он был зол (временное состояние) - Он злой (постоянный признак); в английском эти различия выражаются лексически (Не was angry - Не is bad-tempered / wicked). Как можно видеть, система противопоставления полной и краткой формы прилагательного претерпевает в русском языке определенные изменения.

Следует отметить также случаи употребления в русском языке краткой формы прилагательных среднего рода (легко, хорошо, тепло) в безличных конструкциях типа Мне холодно (неприятно); Здесь тепло (хорошо). В таких предложениях утрачиваются основания для того, чтобы рассматривать слова на «о» как краткую форму прилагательного среднего рода, поскольку здесь нет подлежащего, с которым прилагательное могло бы согласовываться по роду, числу и падежу. Нельзя считать их и наречиями, поскольку в предложении нет знаменательного глагола, по отношению к которому наречие могло бы уточнять образ действия.

В связи с этим академик Л.В. Щерба ввел понятие особой части речи в русском языке - слова «категории состояния», которые обозначают некоторое состояние весьма широком смысле и характеризуются морфологически неизменяемым окончанием «о», а синтаксически - функцией именной части сказуемого. С другой стороны, некоторые грамматисты, вслед за Щербой, выделяют слова категории состояния (statives) и в английской системе частей речи. Сюда относят прилагательные, обозначающие некоторое состояние, употребляемые только предикативно и характеризуемые префиксом «а» - afraid, awake, asleep, apart, aloof, ablaze и т.п.

Вопрос о том, достаточно ли этих особенностей для выделения в обоих языках такой особой части речи, остается дискуссионным. Прежде всего, в обоих языках трудно выявить какой-либо определенный семантический тип «состояний», которые выражаются данными словами. В русском и английском это явно не совпадающие типы слов; так, русские конструкции Мне холодно, Здесь тепло (приятно) соответствуют английским конструкциям с бесспорными прилагательными - / am cold; It is warm (nice) here; английским конструкциям типа He is afraid (asleep) в русском могут соответствовать предложения с глаголами (Он боится/спит). Кроме того, в английском имеются и прилагательные без префикса «-а», обозначающие некоторое временное состояние субъекта и употребляемые в именной части сказуемого: ill, ready, eager и т.п. Они опять-таки не совпадают с какими-либо русскими словами категории состояния и не образуют в английском языке какого-либо четкого семантического класса. В целом, таким образом, выделение «слов категории состояния» в английском языке как особой части речи не находит четких формальных и семантических оснований.

ТИПОЛОГИЯ МОРФОЛОГИЧЕСКИХ СИСТЕМ
АНГЛИЙСКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ

Практикум

Раздел I. Понятие морфологического уровня языка

1. Единицы морфологического уровня

1. Морфологические системы английского и русского языков отличаются глубокими типологическими различиями, которые предопределили строевые расхождения обоих языков.

Как характеризуют строй английского и русского языков - соответственно - такие формы, как:

a letter to a friend письмо другу

the roof of the house крыша дома

I shall go to the library Я пойду в библиотеку.

She has cooked dinner Она сварила обед.

The students are taking their exam. Студенты держат экзамен.

2. Из каких величин (единиц) складывается морфологический уровень обоих языков?

3. Что представляет собой двумерность единиц грамматического (морфологического) уровня?

4. Раскройте понятие многозначности морфемы. В языках какого типа морфема (словоизменительная) способна одновременно совмещать несколько категориальных значений, свойственных данной части речи?

5. Какие разряды (ранги) морфем можно выделить с точки зрения их функционального характера? Остановитесь на понятиях корневой морфемы, основы слова, аффиксальной морфемы (словообразовательной и словоизменительной), понятии словоформы в ее отношении к слову; в этой связи прокомментируйте следующее положение Е.И. Шендельс: «Самостоятельная» единица в морфологии - это словоформа, точнее, категориальная форма или архиформа, в отличие от ее «конкретных словесных манифестаций».

6. Что представляет собой структурная модель слова в английском языке; в русском языке? Какая структура - одноморфемная (одночастная) или многоморфемная (в ее двух-и трехчастной разновидностях) - является ведущей в каждом из этих языков?

7. Важная морфологическая особенность современного английского языка - широко разветвленная межпарадигматическая омонимия, т. е. совпадение форм однокорневых слов, относящихся к разным лексико-грамматическим разрядам.

Покажите на собственных примерах условия контекстуальной конкретизации омонимичных форм разной частиречной принадлежности в современном английском языке (прилагательное - безаффиксальное наречие; существительное в основной форме - прилагательное; существительное - глагол). Дайте типологическое обоснование невозможности подобной омонимии в русском языке.

8. Раскройте содержание следующих понятий: парадигмы как образца грамматического изменения слов, входящих в данную часть речи; грамматической категории в единстве обобщенного грамматического значения, ею выражаемого, и материальных, языковых средств передачи этого значения.

9. Какая из моделей, выражающих множественное число имен существительных в английском языке, характеризуется максимальной продуктивностью; какие морфологические типы находятся на периферии грамматической системы в силу своей малочисленности? Почему выражение множественного числа имен существительных при помощи чередования корневых гласных нельзя считать типологичным в системе современного английского языка?

2. Типологические критерии сопоставления частей речи

10. Какие признаки слова лежат в основе классификации слов языка по разрядам, именуемым частями речи, и одновременно выступают в роли типологических критериев сопоставительного анализа частей речи в разноструктурных языках?

11. Определите состав частей речи в английском и русском языках; укажите черты сходства и отличия. Как отразились на составе частей речи в английском языке его аналитические особенности?

Раздел II. Имя существительное

1. Общая характеристика имени существительного как части речи в английском и русском языках

12. Какие семантические признаки характеризуют существительное как часть речи?

13. Какие формальные признаки дают возможность идентифицировать слово как существительное в современном русском языке? Почему в английском языке морфологический критерий в данном случае часто не помогает?

14. Определите основные синтаксические функции существительных в нижеследующих предложениях:

We walked a mile .

My friend kept me company .

The corner of the room was dimly lit by the candle light.

The cat climbed to the top of the tree .

The sea was rough.

She became a teacher .

Совпадают ли синтаксические функции имени существительного в двух языках? Какая синтаксическая функция является специфической для имени существительного в английском языке? С какими особенностями морфологического оформления английских имен существительных эта функция связана?

15. Критерий грамматической сочетаемости слов приобретает, как это отмечает В.Д. Аракин, особенно большое значение в тех языках, где морфологические показатели развиты слабо.

Какая сочетаемость может являться критерием отнесения слова к разряду существительных в английском языке с его широко развитой омонимией? Выделите слова, которые помогают идентифицировать имя существительное в следующих парах предложений.

One can hardly fail to recognize his works. He works miracles.

The sweet and the bitter of life. The pie tastes sweet.

They married for love. The child came to love his nurse.

She cast a quick glance at him. I saw him glance over his shoulder.

Узнать имя существительное в вышеприведенных предложениях помогает не только его сочетаемость с детерминативами и предлогами в препозиции, но и его синтаксическая функция в предложении.

Таким образом, для современного английского языка, где омонимия форм является распространенным явлением, особенно важное значение имеет принцип сочетания морфологических и синтаксических признаков при определении частиречной принадлежности слов.

Приведите примеры предложений с существительным в различных синтаксических функциях.

16. Очень важным в типологическом отношении показателем является автономное выражение падежа в данном языке или его выражение слитно с грамматическими значениями числа и рода. Какую из этих двух возможностей реализует русский язык в качестве языка флективного? Сравните:

Русск.: девушк-ам (-ам - показатель мн. ч., д. п.)

Узбекск.: киз-лар-га (-лар - показатель мн. ч., -га − показатель д. п.)

18. Покажите, что все частные значения формы -"s объединяются одним инвариантным значением принадлежности, тогда как формы родительного падежа в русском языке выполняют более широкие функции определения, а следовательно, обладают более обобщенным грамматическим значением.

19. Ниже приводится ряд русских именных групп в родительном падеже и эквивалентные им английские словосочетания; на основе сопоставления тех и других установите черты функционального сходства и различия в использовании русского генитива и английской апострофической формы -"s (-s" - для множественного числа).

а) родительный субъекта (лица действующего) 1:

крик ребенка a (the) child’s cry

совет врача (the) doctor’s advice

б) родительный объекта (лица, подвергающегося воздействию):

исключение ученика а (the) pupil’s expulsion

излечение пациента а (the) patient’s cure

в) родительный вещественной принадлежности (лица, которому принадлежит предмет):

книга ученика а (the) pupil’s book

квартира Ивановых the Ivanovs’ flat

г) родительный неотчуждаемой принадлежности (genitivus integry)

(лица по отношению к части его тела):

рука рабочего а (the) worker’s hand

(лица по отношению к его физическим или духовным способностям):

смелость бойца а (the) fighter’s courage

д) родительный межличностных отношений (родственных, дружеских и других):

друг архитектора а (the) architect’s friend

дочь врача а (the) doctor’s daughter

е) родительный служебного (учебного и т. д.) положения определяемого лица:

студенты университета students of the university

рабочие завода workers of a plant

ж) родительный предмета-носителя признака, обозначенного определяемым именем:

глубина реки the depth of a river

запах табака the scent of tobacco

з) родительный качественной характеристики определяемого имени (может быть выражен в обоих языках атрибутивным словосочетанием: качественное прилагательное + существительное):

мужчина среднего роста a man of middle height

человек большого сердца а man with a heart of gold

и) родительный предмета, мера которого выражается определяемым именем:

кусок хлеба а рiece of bread

чашка чая а сuр of tea

Приведенный материал демонстрирует более широкие функциональные возможности русского генитива в сравнении с английским притяжательным суффиксом -"s.

Раздел III. Имя прилагательное

1. Общая характеристика имени прилагательного как части речи

20. Какие семантические признаки присущи прилагательному как части речи?

21. Проанализируйте приведенные ниже словосочетания и скажите, достаточно ли использования одного семантического критерия для определения имени прилагательного:

garden path, my mother’s answer, the London parks, gossip column, theatre life, his nephew’s pet.

22. На основании какого критерия можно легко выделить имена прилагательные среди следующих русских слов: север, холодно, свинцовый, над, тяжелые, тучами, ярко, на, жидкое, голубого, из-за, снеговых, медленно, гор, выплывали, умопомрачительный?

Какие типологические особенности английского языка делают невозможным идентифицировать следующие слова как прилагательные по морфологическим признакам: kindly, fast, quicker, hard, undergraduate, right, shapely, light, senior?

2. Лексико-грамматические разряды имени прилагательного

23. Какие лексико-грамматические разряды прилагательных выделяются в английском и русском языках? Проиллюстрируйте ваш ответ примерами.

24. Распределите приведенные ниже английские и русские имена прилагательные на три группы, в зависимости от их способности обозначать: а) признак предмета непосредственно (качественные); б) признак предмета через его отношение к другому предмету (относительные); в) принадлежность предмета лицу или животному (притяжательные).

Total: 0
Вконтакте0
Google+0
ОК0
Facebook0

Рекомендованный список диссертаций

Семантические соотношения в группе неопределенных детерминативов 2003 год, кандидат филологических наук Широких, Елена Александровна

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Определенность-неопределенность в русском и французском языках: значения, функции и способы выражения»

Похожие диссертационные работы по специальности «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание», 10.02.20 шифр ВАК

Категория определенности-неопределенности в лакском языке 2007 год, кандидат филологических наук Магомедова, Мадина Ахмедовна

Артикль и предлог как актуализаторы имени: на материале греческого и русского языков 2007 год, кандидат филологических наук Фоменко, Лариса Николаевна

Заключение диссертации по теме «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание», Маштакова, Марина Вячеславовна

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Маштакова, Марина Вячеславовна, 2005 год